Реинкарнация. Падший Ангел

Двадцать четвёртая глава

Тайные дела

После прекращения надоевших попоек, Арсений Яковлевич и Никита Петрович с усердием принялись за своё дело. За несколько дней в их архиве собралось столько материала о знакомых градоначальника и его тайных делах с ними, что его хватило бы за глаза для суда над ним. Были собраны неопровержимые доказательства казнокрадства, мздоимства и ещё многого, и многого другого.

– Вы вспомните, Арсений Яковлевич, как мило он улыбается при каждой нашей с ним встрече. Можно подумать, просто агнец.

Подсчитывая что-то за столом на листе бумаги, говорил Никита Петрович своему коллеге.

– Да уж, агнцы! С волчьим оскалом!

Отвечал ему тот, перечитывая полученные показания.

– И ладно бы только воровали! Кто не ворует на Руси? А здесь столько народу загубили.

Он с минуту помолчал, а за тем продолжил;

– С таким делом, Никита Петрович, по правде сказать, мне ещё не приходилось сталкиваться. Хотя я, на своём веку, уж поверьте, видывал многое.

– Надо бы отписаться в Петербург. Потому как их нужно ловить не медля.

Отрываясь от бумаг, спросил совета Никита Петрович.

– нет, господин поручик! В Петербург мы пока писать не станем. Вся наша почта просматривается. Это ясно, как божий день.

Решительно запротестовал, спокойный до этого служитель закона.

– Необходимо по-прежнему собирать доказательства их вины в преступлениях. Всё-таки многие из них, дворяне. А это чревато многими неприятными последствиями. Если что, нас с вами по головке не погладят, а самих в Сибирь упекут. Так что подсчитывайте покуда, дорогой Никита Петрович, сколько, когда и чего. В этом и заключается наше с вами тайное дело. А хватать, рубить с плеча и стрелять найдётся кому. В этом, не наша с вами забота. На то, послан сюда Кузьма Арсеньевич Платонов.

Объяснил коллеге старый специалист в вопросах тайного сыска. И поручик Семёнов, недолго думая, доверился чутью бывалого человека. Ибо понимал, что малейшая оплошность, а тем паче поспешность в этом деле, может обернуться для него самого большой бедой. Потому, пожав плечами, поспешил оправдаться;

– Вам виднее! Я лишь хотел сказать, что в Петербурге ждут от нас известий.

– Мне кажется, что они их уже получили. Не переживайте об этом. В конце концов, мы делаем ведь одно дело, не правда ли, господин поручик?

Подмигнув коллеге, улыбнувшись, Арсений Яковлевич. И тот, отметил про себя;

– Этот хитрый лис, знает намного больше, чем говорит. Однако он прав в том, что не следует торопить события.

Двадцать пятая глава

Ревнивый муж

А события, тем временем, развивались стремительно. Весна была в самом разгаре. Дни становились всё длиннее. А значит и времени для выполнения намеченных планов, в том числе и в личной жизни, для всех становилось с каждым днём ещё больше. В некоторой степени это и повлияло на их быстрое развитие.

Красивый и статный юноша по имени Михаил, сын, влиятельного в Чугуеве дворянина, градоначальника Евграфьева Антипа Лукича. Был очень падким на женский пол молодым человеком и слыл в этих кругах знаменитым повесой. Однако, не смотря на такое обстоятельство некоторые из них, очень часто сами добивались его внимания. И папеньки, не единожды уже, приходилось выручать сыночка из многих довольно пикантных ситуаций. Но в этот раз, находясь в объятиях молодой особы, он был пойман с поличным ревнивым мужем. Им оказался глава земского попечительного совета, некто Сивухин Андрон Митрофанович. Вспыльчивый, суровый нравом бывший военный. Известный во всей округе дуэлянт. У мужчин вышла ссора, после которой была, в конечном счёте, условлена встреча с оружием в руках. Как не старался Антип Лукич уладить это дело миром, бывший военный, категорически, отказывался от примирения. И в середине апреля, за городом, в назначенном им обоими месте, на опушке леса, оскорблённый муж с двумя приятелями стоя у колясок с лошадьми ожидали приезда молодого соперника. До начало дуэли ещё оставалось время. И товарищи занятые разговором не сразу обратили внимание на волнение лошадей, привязанных к изогнутым соснам. И только лишь когда те захрапели, отчаянно срывая поводья с деревьев, и освободившись от привязи, понесли коляски прочь. Люди, прекратив беседу, наконец, заподозрив в их поведении неладное. А через несколько мгновений из леса показалось огромное животное с горящими глазами и широко открытой пастью, из которой виднелся ряд белых, словно отполированных зубов с кривыми и длинными клыками. Это был не кто иной, как волк. Скорее волчица. Потому как мужчины смогли явно заметить выглядывающие из-под бурой шерсти на животе зверя чёрные выпирающие соски. Животное, с минуту помедлив, громко зарычало и бросилось на пришедших в замешательство от непредвиденной встречи приятелей. В мгновение ока волчица оказалась рядом с ними. И в прыжке, ударом когтистой лапы, сразу же лишила сознания одного из них, опрокинув человека на землю. А за тем, так же быстро развернувшись, набросилась на другого мужчину, вцепившись зубами в его горло. Андрон Митрофанович, будучи ранее военным, успел схватить заряженный пистолет и нажать на курок. Когда очередь дошла и до него. Пуля попала животному в левую лопатку, перебив ногу. Зверь, душераздирающе завыл, но всё же успел прыгнуть на ревнивого мужа, опрокинув своей массой того на утоптанную траву. Наполненное яростью животное, уцелевшей лапой вначале сломал ему шею, после чего неистово начало рвать безжизненное тело на части. И лишь немного успокоившись и теряя силы, жалобно повизгивая как собака, потащилось обратно в лес. Приехавшие к месту дуэли Михаил и его трое секундантов, были поражены внезапно открывшейся перед ними ужасающей глаза картиной. Всё место назначенное соперниками для смертельной дуэли представляло собой поле недавней битвы в крови и мёртвых телах, ожидавших их приезда людей. А тело Андрона Митрофановича было настолько обезображено, что товарищи не решились вначале к нему подойти. Однако, услышав тихое стенание, они заметили, что один из приятелей ревнивого мужа ещё жив. Не мешкая, приглашённые секундантами приятели Михаила осторожно подняли полуживого человека и положив в коляску, тот час повезли в Чугуев. Где мужчина, немного приди в себя, поведал как служителям закона, так и многим другим, в подробностях о произошедшем с ним происшествии. И сразу же по городу отчаянно поползли слухи. Усилившись позже, новыми обстоятельствами, из дома градоначальника.

Потерявшая много крови волчица с великим трудом добралась до задних дверей особняка Евграфьевых и уже на пороге, вернувши себе облик человека, потеряла сознание. Это была никто иная, как Елизавета Васильевна. Выносивший отходы слуга, увидев её обнажённое, истекающее кровью тело, сообщил тут же об этом хозяину. Который, лично отнёс умирающую жену в её спальни. Распорядившись при этом доставить в дом немедленно лекаря. Приехавший по вызову лекарь извлёк из тела женщины пулю, однако спасти супругу Антипа Лукича не смог. И ночью, не приходя в себя, та покинула этот бренный мир.

– Как ты допустил это?

Неистово кричал Михаил Антипыч на отца у тела своей матери.

– Как ты мог отправить её одну на столь рискованное дело?

– А разве не ты повинен в этом?

Не менее спокойно отвечал ему градоначальник.

– Сколько раз мне приходилось откупаться за тебя? Сколько раз я тебе говорил, уймись? Это, есть результат твоей волчьей похоти! Разве, я не говорил тебе, найди одну и тешь своё удовольствие сколько тебе угодно? Она,

Он указал рукой на тело жены,

– только начало наших бед. Скоро и мне, и тебе будет по-настоящему и страшно, и больно! Он, скорее всего, узнал уже о происшедшем. Я думаю, что не позднее завтрашнего дня, он, будет здесь!

Говоря о ком то неопределённо, кричал градоначальник. И сын, поняв о ком речь, расширив от ужаса глаза, сразу же осёкся, понурив голову.

Но Антип Лукич ошибся. Только через три дня. После похорон Елизаветы Васильевны, у порога градоначальника остановилась коляска запряжённая чёрным как уголь конём. И из неё не торопливо вышли советник Губернатора Афанасий Егорович Решетов и хозяин богатого имения в Волховце Александр Игнатьевич Лыков.