Прошлое в настоящем

«Ах, почему не высказала всего этого раньше? Тогда, быть может, не бегала бы по ночам, не искала приключений на свою голову».

Заботливо проводила мужа до калитки, задвинула щеколду. Замерла, прислушиваясь к шуму удаляющихся шагов. Только бы не вернулся! Но вроде всё тихо. Опрометью кинулась в сарай, отодвинула ведро, потрогала сумку. С невольным отвращением вытерла пальцы о передник. Скорее бы избавиться от проклятого груза.

Лиза знала лишь одно укромное место, и располагалось оно на берегу того же злосчастного лимана.

«В разведку схожу вместе с Симкой, а переносить буду днем, пока она спит», – подумалось ей.

Старшая сестра быстро всунула ноги в туфли, повязала платок, а младшая всё никак не могла застегнуть сандалии, возилась, роняла в пыль белую панамку. Лиза нервно схватила ее за руку и потянула за собой. Девочка мешкала, спотыкалась, не могла угнаться за сестрой, хныкала. Лиза с трудом взяла себя в руки, пошла медленно, будто, прогуливаясь. Холодея от страха, обогнула кладбище, подошла к чахлому леску на берегу лимана. Девочка успокоилась, побежала собирать ежевику, и Лиза вздохнула с облегчением.

Вот заросли джиды; на ветках созрели маленькие сухие желтоватые ягоды с серебристым отливом.

В прошлый раз была здесь в мае сорок первого с одноклассником Сережкой Кузьминым, ей было шестнадцать, а ему семнадцать лет. Он с ученым видом объяснял, что джида – это дикая маслина, никогда толком не созревающая из-за слишком холодного климата. «Какой же он холодный! Сплошная жара с мая по октябрь!» – девушка засмеялась, пренебрежительно махнула рукой и бодро пошла вперед в новых белых туфельках на каблучках; голубое платье развевалось, а сердце радостно рвалось из груди. Парень нагнал ее, неловко обнял, робко поцеловал в губы. Девчонка покраснела, вырвалась и, пьяная от счастья, бросилась бежать, но споткнулась о кочку и подвернула ногу. Сережка тут же подхватил захромавшую подругу, усадил на поваленное дерево, у корней которого зияла большая черная нора. Тогда, обнимаясь с парнем, она всё смотрела в эту яму, потому что стеснялась его глаз. Так и запомнила – желтовато-коричневые корни в комьях земли, темную дыру за ними и робкие поцелуи.

Роман не имел продолжения. На следующий день Лиза уехала на каникулы в деревню, а через месяц началась война, и всё смешалось. Кузнецов остался в оккупированном городе, стал подпольщиком и был расстрелян. «Отличный парень, герой!» Она поймала себя на мысли, что не может четко представить его лица, зато ветвистые корни и нора живо вставали перед глазами.

…Она обязательно найдет то место, только нужно быть внимательнее. Кажется, вот та самая крохотная полянка, заросшая сухой травой, овражек, пригорок. Только бревна не видно. Лиза заметалась в тревоге. Неужто потеряла, забыла?! Несколько раз обошла вокруг пригорка, заросшего густым колючим кустарником. Ни малейшего намека на яму. Может, ее закопали, но зачем? Значит, ошиблась местом – но этого не может быть! Ориентировка – Лизин конек. Отец, восхищаясь дочкиной способностью всегда находить дорогу, посмеивался: «Зря болтают, будто бабы – тупые в топографии! Взгляните на Лизку, я ее сколько раз запутать пытался – никак! Даже крошкой, трехлеткой всегда дорогу находила!» С удовольствием вспомнила, какая она была умница. Неужто с годами всё растеряла и притупилось чутье? Нет, ничуть! Разум был по-прежнему легок и быстр, даже сильнее стал, просто научился хорошо скрываться. Девушка закрыла глаза, сосредоточилась, представляя ту размытую временем картинку. Всё как сейчас, только не было кустов, значит, и нора на месте; просто ее не видно. Вот же она, почти под ногами, а отойдешь на шаг – ничего не разглядишь. Девушка обрадовалась, осознав надежность выбранного места. И здорово, что не стало поваленного дерева! Теперь никто не будет здесь сидеть и шарить взглядом.

Днем, уложив сестренку спать, взяв заветную сумку, лопату и краги, отправилась в рощу. Хорошо, что в послеобеденную жару на улицах так мало народу. В это время гуляют только курортники, но они предпочитают пляжи и парки. А здесь лишь чахлый лесок да заросший камышом берег лимана. Верно, приходят сюда лишь влюбленные, чтобы полюбезничать вдали от назойливых глаз. И всякие проходимцы, которым есть что скрывать. Вот как мне! Она покраснела, но не замедлила шага. Быстрее бы отделаться от проклятых пленок и вздохнуть спокойно.

Лиза довольно быстро отыскала нужное место. Боязливо озираясь, положила сумку, надела краги, аккуратно раздвинула колючие кусты, облепившие пригорок. Ямка оказалась глубокой, до дна было не достать. Протолкнула внутрь коробку, предварительно засунутую в холщовый мешок; послышался глухой звякающий звук, клад исчез в глубине. Нащупать его рукой было невозможно. Сорвала с себя огромные перчатки, вытерла пот со лба. Облегченно вздохнула.

Душой овладевал неведомый раньше отчаянный задор. Лиза живо представила лицо мужа, когда он не найдет в чемодане самого главного, истерически хихикнула и испуганно зажала ладонью рот. В том, что коробочка и есть та изюминка, ради которой всё затевалось, она не сомневалась ни минуты. Бумаги – это, конечно, здорово, но куда он попрется с таким грузом? Запалится вмиг. Поймала себя на мысли, что думает о муже как о предателе. «А если всё не так?! Как убедиться? Может, положить в ящик записку, как будто бы от Водяного? Назначить встречу от имени его сообщника? Как поведет себя Вадим?» Девушка задохнулась от головокружительного ужаса. Ведь если муж придет на встречу, то он точно виновен. Интересно, за что бывший полицай мог заплатить офицеру МВД, да еще так щедро? Вадим – предатель, шпион, агент! Но она должна убедиться в этом сама и разобраться, если потребуется. Лиза понятия не имела, как именно будет разбираться и к чему это приведет. Просто страшно было подумать, что в дела ее семьи будут лезть чужие люди. Она всё цеплялась за надежду, что чудесным образом выяснится невиновность мужа. Ведь, если любишь, нужно верить человеку, несмотря ни на что. Так учили с детства добрые книги. А жизнь учила, что с предателями разговор короткий, иначе ты сам – враг. Вроде всё понятно, но ясности никакой!

Молодая женщина резко остановилась, вытащила из сумки блокнот, в котором прилежно записывала все хозяйственные дела на текущий день, и открыла его на чистой странице. Огрызок химического карандаша тоже был под рукой. Оставалось придумать нужные слова. «Куда его пригласить, чтобы совсем не подставляться? Я часто хожу с Симкой в детский парк и в кафе-кондитерскую… Если он увидит меня там, это не будет сильно подозрительно!»

Лиза старательно вывела печатными буквами:

ВАДИМ!

ТЫ НЕ ЭТО РАССЧИТЫВАЛ НАЙТИ?!

НАМ ВСЁ ИЗВЕСТНО, ЗРЯ ТЫ ТАК С ВОДЯНЫМ!

УВИДИМСЯ В КАФЕ НА УГЛУ РЕВОЛЮЦИИ И СПИРИДОНОВА В СРЕДУ, В 17:00.

Рука дрожала, буквы выходили кривыми и робкими, текст – неловким и детским. Но время было выбрано не случайно: в этот час Вадим всегда на работе и, если окажется в кафе, значит, пришел специально. Дату не указала тоже умышленно, ведь неизвестно, когда записка найдет адресата и случится ли это вообще… Но с Симкой она время от времени ходит в кафе поесть пирожных, там готовят вкусные корзиночки с кремом, сестренка так радуется им, улыбается, как нормальный ребенок… Муж знает об этом и никогда не возражает, так что прогуливаться можно будет до конца осени. Зимой девочка легко простужается и долго болеет.

При мысли о наступлении холодов вдруг сделалось зябко; представились ярко-красные листья на первом мокром и тонком снегу и промозглый ветер с моря, пробирающий до костей. Всё было ясно и ощутимо, и в то же время зима никогда еще не казалась такой далекой и недоступной. До нее нужно дожить, а это как карта ляжет… Ведь война еще не закончилась.

Лиза поправила на голове косынку, со злостью дернула страничку с запиской, нечаянно прихватив и следующий, чистый листок. Скомкала ненужную бумажку, с раздражением швырнула в кусты и зашагала в сторону кладбища.

Во второй раз с раскопками управилась гораздо быстрее и действовала внимательнее. Вся дрожа, Лиза сунула записку в чемодан. Кое-как, торопливо забросала яму землей и побежала к лиману.