Без сна

Domenicco

Без сна

Сон – наше все. Так говорили еще, пожалуй, древние греки…

Кто-то однажды сказал, будто для того, чтобы хорошо спать по ночам, нужно либо за день настолько сильно вымотаться, чтобы потом вожделенные подушка и одеяло показались тебе благом и самым настоящим подарком с небес, либо же абсолютно ничего не иметь в голове, и тогда все твои отсутствующие мысли уж точно никоим образом не смогут помешать провалиться в чистый и глубокий сон, а затем проснуться поутру отдохнувшим и выспавшимся.

Черт возьми, я не могу не согласиться с этим великим утверждением! Плевать на то, кто является автором сих слов – человек этот (человечище!) вне всяких сомнений гениален!

Все дело в том, что вот уже неделю я не сплю. Нет, вы, конечно же, можете усмехнуться сейчас и заявить, будто бессонница рано или поздно обязательно проходит, наберись терпения, парень, мы с тобой и все такое прочее, но… Как мне кажется, здесь все гораздо сложнее. Честно признаться, я даже не знаю, к какому именно доктору смогу обратиться с подобными проблемами, если все это дело вдруг перешагнет всякие границы разумного и, в конце концов, выйдет из-под контроля. Если только это, упаси Господи, уже не случилось…

Впрочем, я продолжу.

Все началось в минувший четверг (по крайней мере, лично я так для себя решил!), когда поздно вечером (часов в одиннадцать, никак не раньше) мне вдруг позвонил Шура и принялся торопить с историей, работу над которой я начал еще в прошлом месяце, и которая вдруг ни с того, ни с сего неожиданно застопорилась примерно на середине рассказа и все никак не желала двигаться дальше. Собственно, сюжет там не слишком и вычурен (молодая мамаша пытается свести концы с концами и после ухода из семьи мужа прокормить двоих детей, когда однажды вечером встречает в супермаркете незнакомца и тот предлагает ей одну весьма заманчивую сделку), но рассказ все равно шел, признаться, чертовски туго.

– Старик, я уже пообещал Питерсу, что готовая рукопись ляжет ему на стол не позже десятого числа следующего месяца, – Шура, как всегда, несколько торопил события (и, быть может, перегибал палку), потому как с мистером Альваро Питерсом (главным редактором второсортного журнала, посвященного фантастике, «The Torch») шутки были, в общем-то, плохи. – Как считаешь, есть смысл поторопиться? В этот раз колумбиец готов заплатить сразу и наличными.

Я оторвался от монитора, на котором до этого просматривал весь написанный за день материал, после чего, сдвинув на лоб очки, принялся массировать подушечками пальцев глазные яблоки.

– Не думаю, что закончу работу в срок, – я не особенно любил подобный треп (тем более, в телефонном режиме), и Шуре было хорошо об этом известно. Черт возьми, я вообще не люблю, когда меня торопят! – Могу подкинуть ему взамен кое-что другое. Тема давно готова, осталось только несколько отредактировать – и можно в печать.

Я надеялся купить этими словами Шуру, но где-то там глубоко в душе все же понимал бессмысленность этой затеи. Пусть мы с ним и болтались лишь только на уровне второсортных, почти неизвестных миру журнальчиков, работу свою надо было делать честно и, по возможности, в срок.

Он тяжело выдохнул.

– Приятель, до десятого числа еще двенадцать чертовых дней! – голос Шуры в этот самый момент, как мне показалось, был нарочито искусственным, словно он сейчас объяснял какому-нибудь несносному сопляку, как правильно вести себя за столом во время семейного ужина. – Неужели ты не сможешь закончить проклятый рассказ за это время, старик? Ведь Питерсу абсолютно плевать на то, каким именно получится у тебя объем.

Я хотел было завести речь о том, что во время работы предпочитаю не думать больше ни о чем другом, кроме рассказывания самой истории (быть может, сочтете меня глупым и немного не в себе, но я все же считаю, будто лучше копать «вглубь», чем «вширь»), но потом отказался и от этой затеи. Сообразил вдруг, что все эти мои сопли о том, будто мне не важны суммы гонораров и объемы самих произведений, лишь бы только работать, работать и еще раз работать, абсолютно никоим образом не отобразятся на собеседнике, и будет лучше, если я просто лишь вежливо пообещаю сейчас Шуре сделать все, что смогу, а затем и вовсе без лишних слов положу трубку, да и дело с концом.

– Хорошо, – я облизал губы и вновь принялся таращиться на монитор своего старенького ноутбука. – Я посмотрю, что можно сделать. У тебя все, мой верный Санчо Панса?

Последние слова явно подзадорили собеседника.

– Будут новости – позвоню, – он дал отбой, перед тем издав почти жизнерадостный смешок, и я остался сидеть в совершенно пустой и темной квартире перед сверкавшим в ночи ноутбуком, наедине с собственными мыслями.

После звонка Шуры в тот вечер я поработал еще около получаса, после чего вышел из комнаты, прошел в ванную, стащил там с себя всю нехитрую одежду (потертый зеленый халат, подаренный кем-то когда-то – уже и не вспомнить! – да нижнее белье) и, наконец, стал под душ.

«В этот раз колумбиец готов заплатить сразу и наличными…» – так сказал Шура, и почему-то именно эти слова взбрели мне в мозг в тот самый момент, когда я принялся намыливать волосы. Я вдруг задался вопросом, а стоит ли вообще вся эта моя писанина (которая, если верить словам Шуры, из года в год становится все более качественной) тех жалких монет, что нам готов заплатить их за нее коммерсант Питерс? Понимал всю абсурдность данной мысли, ведь на безрыбье и рак – рыба (звезд с неба мы с моим редактором уж точно не хватали!), да и цену себе набивать почем зря тоже в этот самый момент, пожалуй, не следовало, но размышления эти отчего-то все никак не покидали моего сознания.

Кончив мыться, я насухо вытерся огромным полотенцем с логотипом «Блейз», после чего, в костюме Адама (самом удобном и практичном из всех, кои только у меня имелись!), прошел в спальню и как подкошенный рухнул в кровать.

– Черт возьми, а ведь эти самые словечки «сразу» и «наличными» – тот еще, надо признать, двигатель! – я даже и сам не понял, с чего это вдруг подобная фраза вырвалась у меня изо рта. А ведь раньше я никогда не произносил подобного вслух. Плата за работу меня не интересовала почти, что в принципе, хотя, конечно же, и до чертиков приятно было слышать, как тебе на сотовый приходит сообщение о том, будто на номер вашей карты переведена очередная сумма, и вы прямо сейчас можете ринуться к ближайшему к вам банкомату с тем, чтобы тут же ее обналичить! Знакомое чувство?

Но я опять отвлекаюсь. Ухожу в сторону, подальше от тропы повествования (как почти наверняка ознаменовал бы сейчас все это Шура), и с этим надо что-то делать.

В общем, заснул я в ту ночь (кстати, с четверга на пятницу – смекаете, в чем здесь все дело?) никак не раньше полтретьего утра (Боже ты мой, а ведь еще два дня назад в это время я мог проснуться разве что только с тем, чтобы попить водички из холодильника!) и снился мне сущий бред.

Какая-то дамочка, стоящая прямо передо мной в очереди в супермаркете, сначала терпеливо ждала, когда же уже, наконец, подойдет ее черед платить по чеку (я успел заметить, что покупки ее были не столь уж и хитрыми – палка колбасы, батон хлеба, пакет молока и, как ни странно, упаковка семечек), а затем, должно быть, устав от томительного ожидания, принялась причитать что-то типа «как мне надоел уже этот ваш развитой капитализм, верните обратно товарища Брежнева!». В общем, все в духе бабушек, целыми днями сидящих во дворе и без конца перемывающих кости какому-то инженеру Петру Павловичу из третьего подъезда.

Я проснулся едва ли не в холодном поту, посмотрел на часы и тут же осознал, что еще до одури рано. Перевернулся на живот (до того спал на правом боку) в надежде вновь отправиться в страну грез (вот только уже в совершенно иной ее отсек), но не смог. Так и провалялся без сновидений до полшестого утра (мое обычное, «рабочее» время), когда вскочил на ноги, спешно заправил постель и отправился в душ.