Страница 49 из 70
Право сильного отменили много веков назад. Пусть идут к питекантропам с дубинами и каменными топорами и там доказывают собственное превосходство!
Туда и дорога…
Господи! Надеюсь я верно разыграю карты, и побег удастся. О подмоге в тот момент я не думала. Олтрикс настолько убедительно говорил о невозможности проникновения на станцию, что я рассчитывала лишь на собственные силы. Даже от Ковалля больше не ждала спасения.
Время тянулось бесконечно медленно.
Четыре часа, пять минут пятого, десять минут, пятнадцать, семнадцать… Казалось, какая-то магия нарочно тормозила привычные мне космические часы.
Но всему приходит конец. Я извелась, перепсиховала, но когда нервы почти сдали, в комнату без стука вошел Олтрикс. Ухмыльнулся, почти поклонился и подал мне руку.
Я думала, мы отправимся в другую часть станции. Но заговорщики оказались предусмотрительны. Чтобы проникнуть в логово мятежников, пришлось бы пользоваться недопорталами, а значит — занести меня в список лиц, которые способны ими перемещаться. Заговорщики решили, что это слишком. Нас встретили в той самой релаксационной, где я пыталась учиться обращению. Два мага уже сидели на пуфиках.
После исследования местных заклятий аурное зрение включалось на раз. Мне ни усилий, ни концентрации не требовалось.
Аура молодого высокого мужчины, немного худощавого и нескладного, выглядела подобием огромного бутона — то ли тюльпана, то ли лилии. Между плотно сомкнутыми оранжевыми лепестками выстреливали голубые тонкие нити, а сам бутон венчался алым основанием — как будто его поставили в вазочку.
Аура длинноволосого блондина, кукольно-красивого, холеного и неприятного, напоминала сапфировое озеро с круглыми камушками вокруг и на дне. По поверхности плавали розовые факелы, будто подожженные нефтяные пятна.
Я знала, что гости — мощные маги. Разглядывала их не без интереса. Лицо блондина казалось идеальным — хоть сейчас помещай на обложку журнала. Лицо коротко стриженного брюнета — того самого, нескладного и какого-то нелепого, — выглядело простым, и, как ни странно, открытым. Он не скрывал ни желаний, ни намерений. Одевались гости довольно современно, вернее, по моде моего времени. В джинсы, толстовки с капюшонами и кроссовки. Одежда казалась дорогой и брендовой.
Когда мы вошли, маги поднялись, кивнули Олтриксу, и тот представил их — вначале блондина, а затем и брюнета:
— Ллейнар Ранди и Пестлер Фойли. Сыновья идейных вдохновителей восстания — прежнего, естественно, как ты понимаешь. Их отцы отсидели в особых тюрьмах и выпущены практически лишенными магии. Остальное, думаю, сами обговорите.
С этими словами Олтрикс отошел и небрежно опустился на пуфик.
Я присела поодаль от мага, преступники вернулись на прежние места.
На некоторое время повисла пауза. Мятежники думали, изучали, прикидывали. Я тоже размышляла по их поводу.
Олтрикс выглядел спокойным и отрешенным. В груди кололо от неприятных мыслей. Маг радовался, что получит энергию Танюшки. Я же безумно боялась за дочку и всей душой надеялась, что план побега сработает.
Мысли кружились вокруг происходящего. Хм… интересно, а почему преступники явились ко мне без маскировки. Я ведь запомню их по лицам!
Всплыли воспоминания о земных детективах, где похищенным либо завязывали глаза, либо уголовники являлись в масках. Впрочем… смысла в этом не было. Я запоминала существ по ауре, различала ее и с закрытыми глазами. Аура каждого существа уникальна, она подобна отпечаткам пальцев, и сделай хоть сотню пластических операций, по энергетике тебя все равно вычислят. Скрыть ее от химеры, увы, невозможно. Колдуны, оборотни и ворожеи не видели заклятья, магию, ауру так, как оценивали их химеры. Наши уникальные способности позволяли разглядеть малейшие детали лучше любого сканера и датчика. Другие же волшебники мира будущего различали нечто вроде фантомов — размытых, нечетких и очень невнятных.
Каждое заклятье, скрывающее ауру, я различила бы тоже мгновенно. Оно мне ничем не помешало бы. Следовательно, любая маскировка бессмысленна. И это усложняет положение всех. Преступники здорово передо мной подставляются, а я становлюсь их вечной заложницей. Если не договоримся — отпустят вряд ли. Теперь я для них втрое опасней.
К горлу подступил колючий комок. Вспомнились ясные глаза Танюшки и ее восторженное «Мама! Мама!», когда мы встретились после комы. Нет, я ни за что не допущу подобного! Обману, убегу, обведу вокруг пальца. Я обязательно вернусь к дочке.
На этих мыслях меня и прервали.
— Не будем ходить вокруг да около. — Первым вступил в диалог Пестлер — он показался мне более умным. — Вы нам нужны для нескольких дел. Во-первых, вернуть родителям магию. Хоть и не целиком, но хотя бы отчасти. Во-вторых, поспособствовать борьбе с агентами. Вы ведь способны любое заклятье отвлечь и даже сбить с панталыку. За это мы готовы дать вам многое. Думаю, Олтрикс уже озвучивал. Деньги, власть, положение в обществе.