Сезон лжи (ЛП)

— Мисс Сент-Винсент, — сказал водитель, открывая передо мной дверцу.

— Спасибо.

Я скользнула на заднее сиденье рядом с Кэтрин, которая была одета в стильную джинсовую рубашку с облегающей белой футболкой и босоножками на высоких каблуках. Ее темные волосы были разделены пробором посередине, блестящие и прямые. Она выглядела как модель, которая собирается на фотосессию — собранная, без особых усилий сногсшибательная.

— Лимузин, Рен? — спросила я, переходя на прозвище, которое Пенн дал ей в начальной школе.

Она пожала одним плечом, когда мы отъехали.

— Это лимузин Перси. Почему бы не воспользоваться всеми преимуществами этого брака?

— Наверное.

Хотя... моя мама предлагала мне семейный лимузин, но я отказалась. Но мы с Кэтрин были совсем разными в этом вопросе. Она могла жить своей жизнью, как хотела. Сколько бы раз я ни пыталась спасти ее от нее самой, она все равно будет делать все, как считает нужным.

— Приятно видеть тебя без деловых костюмов, — сказала Кэтрин.

Я выбрала спортивный образ с леггинсами «Лулулемон», майкой и кроссовками «Найк». Волосы были собраны в гладкий конский хвост, насколько я могла уложить их за двадцать минут. Он был далеко не таким модным, как прическа Кэтрин, но я никогда особо не заморачивалась на этот счет.

— Куда мы вообще едем?

— В «Бергдорф», конечно.

Я отрицательно покачала головой.

— Мне стоило догадаться.

— Возможно.

— Ты знаешь, что моя мать скупила половину «Барниз» и оставила все эти коробки в моей квартире на прошлой неделе. Мне ничего не нужно.

Кэтрин приподняла бровь.

— Это мы еще посмотрим.

Так мы и оказались в примерочной «Бергдорф» в Гудмане с двумя личными ассистентами, которые приносили нам на примерку дюжину или больше нарядов. Ничего из этого не казалось мне подходящим для моей работы. Но было очень весело провести день, расслабляясь и тусуясь с моей подругой.

— Итак, мелодрама, — произнесла Кэтрин. Она повернулась на месте в розовом сарафане, похоже она собиралась надеть его на матч по поло. — Что происходит? Ты познакомилась с его девушкой? Как?

Я объяснила всю неловкость ситуации, в которой оказалась вчера вечером. Но из моих уст это прозвучало еще более нелепо.

— В любом случае, было очень неловко.

— Похоже, тебе следует взять на себя ответственность, — сказала Кэтрин, уперев руки в бока. — Почему ты позволяешь кому-то помыкать тобой? Разве ты не знаешь, кто ты такая?

— То, что я Сент-Винсент не имеет значения.

— Правда? — спросила она. — Клянусь, ты ошибаешься.

— Я не хочу такой жизни.

— Боже, иногда ты говоришь совсем как Пенн, — простонала Кэтрин. — Почему ты не хочешь такой жизни? Что плохого в том, чтобы ты единственная наследница миллиардного состояния? Неужели так трудно жить, когда твои родители умирают от желания, чтобы ты взяла на себя управление компанией и сделала им еще больше денег? Ты знаешь, сколько людей готовы за это умереть? Что это за противостояние такое?

— В этом нет ничего плохого. Но вся моя жизнь была потрачена на то, чтобы делать именно то, что хотели мои родители. Никогда не возникало вопроса, чего хочу я.

— Я тебя не понимаю. Раньше ты этого хотела.

— Нет, не хотела, — горячо возразила я. — Вот в чем дело. Я никогда не хотела управлять их бизнесом. Я делала это только потому, что от меня этого ждали. От всех нас. Но даже если я и была заинтересована в ведении бизнеса, а не работать в кампании, я не хочу быть тем человеком, которым должна была стать, чтобы выжить на сто процентов в Верхнем Ист-Сайде. Ты же знаешь, что мои родители не спят вместе. Они не занимаются сексом с тех пор, как я была еще ребенком. Все, что имеет для них значение — это деньги. И мне не нравится та, кем я была, когда жила такой жизнью, поэтому бросила ее. Я знаю, что всегда буду Сент-Винсент. Я не могу уйти от своего имени. Но хочу, чтобы люди принимали меня такой, какая я есть.

— Ты — сумасшедшая, — сказала я, переодеваясь в следующий наряд.

— Но это же срабатывает. А теперь мы можем оставить в прошлом Сэма? — спросила Кэтрин.

Я вышла из раздевалки в обтягивающих брюках и облегающем синем топе. И уперла руки в бока.

— Признаю, он симпатичный. Но он не стоит твоего времени. Он просто не в твоей лиге.

— Очевидно, я ни в чьей лиге.

Кэтрин пожала плечами.

— Не могу отрицать факты.

Я закатила глаза.

— Не помогает.

— Тебе просто нужен кто-то другой, более подходящий. Другой, кто будет тебя понимать.

— Что? Такой, как Томас? — Вставила я.

Кэтрин сморщила нос.

— Определенно нет. Это было ошибкой. Я все еще думаю, что этого мудака стоит проучить за то, что он делал с тобой. Мы можем заставить его страдать.

Я решительно покачала головой.

— Я больше в такие игры не играю. Я не хочу быть Ужасной Ларк.

— Отлично, — проворчала она, переодеваясь. — Но не каждый парень в Верхнем Ист-Сайде — Томас.

— Ты знакома с парнями из Верхнего Ист-Сайда? Все они какие-то претенциозные придурки.

— Они не так уж и плохи.

— Неужели? — спросила я, подняв брови, когда она снова появилась в канареечно-желтом коктейльном платье. — Например, Кэмден?

Кэтрин застыла на полпути перед зеркалом.

— Нет... Кэмден Перси — король придурков.

— Я это знаю. Ты расскажешь мне в конце концов, что на самом деле происходит между вами?

— А что? — Она старалась говорить спокойно. — Это всего лишь брак по расчету. Торговля деньгами и сексом. Это не такая уж редкость среди нашего общества, Ларк. Ты же знаешь об этом.

— И больше ничего? — задала я вопрос.

Кэтрин стояла совершенно неподвижно. И это было откровением с ее стороны. Я знала, что было что-то еще. Я просто хотела, чтобы она сама мне рассказала. Если мне приходится здесь выслушивать ее рассуждения о моей личной жизни, я заставлю ее рассказать о своей.

— Да ладно тебе. Что случилось во время вашего медового месяца?

Кэтрин опустила подбородок.

— Ничего существенного. Мы пробыли на Мальдивах три недели. Пляж, солнце, песок, море.

— Кэтрин, — простонала я.

Она прошептала что-то, чего я не расслышала, и отвернулась.

— Подожди... Что ты сказала?

— Ты меня слышала.

— Нет. Я не расслышала, — сказала я, подходя ближе к подруге.

Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. И впервые я поняла, что она... боится.

— Я думаю… Он мне нравится.

— Кто?! Кэмден?! — спросила я. — Кэмден Перси?

Она побледнела и отвернулась.

— Мне кажется, что я... я влюбилась в него.

— Эй, — вдохнула я. — Но... ты же его ненавидишь. Мы все его ненавидим. Мы всегда его ненавидели.

— Знаю, — прошептала она. Потом тяжело вздохнула. — Черт, я-то знаю.

— Тогда что изменилось?

Она беспечно пожала плечами.

— Ничего. И всё. Я не хочу об этом говорить. Боже, как это больно. Я его ненавижу. И я влюбляюсь в него каждый день. А я даже не знаю, что происходит.

— Хорошо, — сказала я, понимая, что не стоит давить на нее.

Для нее это было огромным откровением.

Насколько я знала, Кэтрин любила только одного человека. И мы обе знали, что она не собирается заканчивать с Пенном Кенсингтоном. Но чтобы у нее были настоящие чувства к кому-то еще... не говоря уже о муже... Это был самый тяжелый удар, который она могла получить в жизни.

— Давай забудем об этом, — сказала она. Ее маска Верхнего Ист-Сайда скользнула на место. — Давай поговорим о том, как подцепить великолепного, чрезвычайно богатого бизнесмена на ужасной вечеринке Натали в субботу.

— Уф, — простонала я. — Я все еще должна присутствовать?

— Я купила тебе платье, так что ты, бл*дь, пойдешь.

Я усмехнулась и ворвалась в раздевалку, чтобы примерить другой наряд.

— Это будет настоящая катастрофа.

— Нет, — сказала Кэтрин.

Я вышла из раздевалки и увидела, что она мрачно смотрит в тройное зеркало. Она выглядела как одержимая.