Страница 5 из 6
– Что-о-о-о? – Киса вмиг утратила довольный вид. – Как ты можешь с ней встречаться?!
– Да я и не встречался, дорогая! – попытался урезонить её Рыцарь. – Это просто светский жест. Она же королева. Потому что Себастьян….
– Фррр! – фыркнула Киса, разъяряясь ещё больше. – Ты называешь королевой этот пустой шерстяной клубок! Да какой ты Рыцарь после этого!
– Погоди, Киса! Киса!
Но та не слушала мейн-куна, а резво вскочив на самую верхушку пня звонко крикнула:
–– Знаете, какое настоящее имя вашего несравненного Рыцаря!?
– Стой, Киса! – мейн-кун заволновался по-настоящему.
– Знаете, как его называет старушка-хозяйка? А?
– Киса! Нет!
– Барсик!!!
– Что? Не может быть! Он же Рыцарь! Рыцарь Барсик? Ха-ха-ха! Барсик? Ха-ха-ха! Киса, за что? Это правда!? Ну дела, парни! Наш Рыцарь-то оказывается обманщик! Барсик!
Во время этого галдежа Рыцарь нашёл глазами съежившегося от ужаса Ваську. Шерсть мейн-куна вздыбилась так, словно он готов взорваться изнутри.
– Ну, берегись! – прошипел Рыцарь.
Но тут на компанию пролился поток холодной воды.
– Мяууу!!!! – заголосила поляна на разные лады.
Коты в первобытном ужасе разбегались по кустам. А над поляной из открытого окна водонапорной башни разносилась брань разбуженного кошачьими воплями сторожа.
Когда Касик под каким-то кустом натолкнулся на мокрого Рыцаря, тот, узнав его, хмуро сказал:
– Повезло твоему дружку. Иначе я бы его…
– Простите его, пожалуйста. Он иногда бывает совершенно бестактен.
– Можешь мне не «выкать». Я же Барсик…
Рыцарь помолчал, явно удрученный этим фактом своей биографии.
– Короче, как там тебя?
– Меня зовут Касик.
– Так, Касик, мне все равно надо после этого конфуза исчезнуть на пару дней, поэтому я отведу вас к Бибрикусу. И Киса успокоится… Завтра утром приходите сюда.
Глава V. К берегу
– Ну и где твой рыжий друг-наглец? – спросил Рыцарь.
– Сам не понимаю, – озабоченно ответил Касик. – Договорились, что после утренней кормёжки сразу сюда.
– Утренней кормёжки, – фыркнул Рыцарь. – Это завтрак называется. Тоже мне, барон.
Рыцарь уже пришёл в себя после вчерашнего конфуза и выглядел величественно. Называть его Барсиком не было никакого повода.
– Да, действительно, – сконфузился Касик. – Простите, я забываю о манерах.
– Ты можешь ко мне обращаться на равных, – сказал ему Рыцарь. – Разрешаю. Как зовут твоего друга?
– Васька, – вздохнул Касик. – Он хороший друг. Не обижайся за вчерашнее, Рыцарь.
– Я его уже простил, – ответил Рыцарь. – Но вот если он не придёт в ближайшие пять минут, мне придётся прощать его ещё раз. Как вы с ним договорились?
– Сразу после завтрака, а он у нас в одно время, мы бежим сюда, – торопливо объяснил Касик.
– По часам не могли определиться что ли? – удивился Рыцарь.
– Мы ещё не умеем, – извинительным тоном ответил Касик. – Я путаюсь в этих стрелках, они вечно замирают там, где не написаны деления, и ещё днём и ночью почему-то обозначают разное время. Лучше уж электронные, но у меня в доме их нет.
– Ага, – мрачно сказал Рыцарь. – Двадцать первый век, а они в часах разобраться не могут.
Мейн-кун поднялся и, чтобы убить время, стал обходить площадку вчерашнего боя. Иногда он останавливался и принюхивался, довольно урча, видимо, вспоминая какие-то детали поединка. Касик напряжённо оглядывался по сторонам. Наконец, в кустах мелькнуло рыжее пятно. Касик подождал, но ничего не происходило. Он даже подумал, что ему почудилось, но потом догадался.
– Васька! – громко крикнул он. – Ты можешь смело выходить.
Кусты молчали.
– Васька! – повторил Касик. – Я тебе честно говорю, Рыцарь на тебя больше не сердится.
Кусты продолжали молчать. Касику показалось, что они делали это недоверчиво.
– Рыцарь, скажи ему, – позвал он мейн-куна.
– Эй, рыжий наглец! – немедленно заорал тот. – Если ты сию минуту не покажешься, то я найду тебя в этих кустах и, клянусь, вся твоя шерсть будет висеть на них вместо листьев.
Кусты застыли в ошеломлении. Из них, прижимаясь к земле, выполз рыжий Васька. Хвост его был опущен, уши прижаты, глаза виноватые. Касик только один раз видел его таким. Как-то давно Васька умудрился стащить с кухонного стола свежеприготовленный стейк и успел его изрядно повалять на полу. Стейк был горячим, потому Васька не мог съесть ни кусочка, а остыть мясо не успело, ибо пришёл хозяин. Тогда и пришлось Ваське демонстрировать всю глубину своего раскаяния. Тогда Касик наблюдал эту драму с безопасного расстояния через окно.
Сейчас он видел вблизи, как Васька подползал к Рыцарю, видимо, в любой момент ожидая нападения и готовясь быстро слинять.
– Ага, явился, – зловеще сказал Рыцарь. – Слышал людскою поговорку, что любопытство сгубило кошку? А знаешь, что сгубило кота?
Васька покачал головой.
– Длинный язык! – прорычал Рыцарь. – Всё. Хватит тут ползать. Раз пришёл, то можно пойти к Бибрикусу. Путь не близок.
Васька вмиг повеселел, уши поднялись торчком, а хвост перестал напоминать мокрый канатик. И когда они шли вместе с Касиком за Рыцарем, то Васька трусил уже как ни в чём ни бывало, задорно гоняясь за некстати пролетевшей бабочкой, или задерживаясь обнюхать низко свисавшую ветку.
–– Ты почему опоздал-то? – спросил его Касик. – Мы тебя долго ждали.
– Извини, Каська. Я решил пойти другим, коротким путём.
– И заблудился?
– Нет! Никогда! Ты же знаешь, я по части ориентирования любого кота обставлю!
– Тише ты, Рыцарь оглядывается.
– Я встретил одну кошку, – тише сказал Васька.
– Что? Нашёл время!
– Ты не понимаешь. Я никогда раньше не сталкивался ни с чем подобным.
– Ты издеваешься? – Касик даже остановился на секунду. – Да в нашем городе тьма кошек, которых ты в глаза не видывал и про каждую вторую можно сказать, что она неповторима.
– Ты не понимаешь, – упрямо повторил Васька. – Я не про её внешность. Хотя она очень мила – миниатюрная, черненькая с белым. У неё такие милые белые лапки и сердечко на груди. Зовут Клёпа.
– Ты влюбился, Васька?
– Погоди. Она живёт в доме инженера. И представляешь, он никогда не выпускает её на улицу. Мы с ней разговаривали через открытое окно с сеткой.
– Никогда? Почему?
– Он боится, что она потеряется и не вернётся к нему.
– Неудивительно! Не хозяин, а тюремщик.
– Но Клёпе он нравится, она любит смотреть, как он мастерит что-то в своей лаборатории и с ней разговаривает. И она мне призналась, что сама боится потеряться. Если она окажется на улице среди грохота и шума, среди людей и котов, то у нее начнётся паника, и она забьётся в такое место, где её никогда не найдут, и она сама не найдёт путь домой.
– Он с ней разговаривает? Он её понимает? – уточнил Касик.
– Нет. Но очень хочет научиться, как говорит Клёпа. Для этого он читает много книг про нас, про кошек.
– Эй! – крикнул им Рыцарь. – Хватит болтать, идите сюда.
Три кота огородами вышли к густому кустарнику, за которым начиналась дорога.
– Здесь осторожнее, – предупредил Рыцарь. – По дороге быстро бегают какие-то металлические твари. Они нашего брата давят.
– Люди называют их автомобили, – подал было голос Васька.
– Цыц, рыжеухий, – оборвал его Рыцарь. – Тут тебе не милые добрые хозяева. Не будете меня слушаться, потеряете ваши слишком болтливые головы.
– Мы слушаем тебя, Рыцарь, – примирительно сказал Касик.
– То-то же. По моему сигналу перебежим через дорогу, дальше по высокой траве выйдем к речному берегу. Нам надо перебраться на другую сторону.
– Через воду? – в ужасе переспросил Васька. – Я н-не ум-м-мею плавать!
– Все коты умеют, – презрительно сказал мейн-кун. – Только не все любят.
– А там нет моста? – осторожно поинтересовался Касик.
– Есть, конечно. Вечно договорить не даёте. Связался я с вами.