Страница 23 из 91
— Хочешь сказать, что их окружают вечно побитые драконицы распущенных нравов и с подмоченной репутацией? Не удивительно, что драконы зачастили в человеческую деревню.
— Человеческую-с? — Дракончик недоуменно нахмурился, а потом на его лице проступило понимание. Неожиданно он упал на спину и захохотал: — Ой, Цыпа, ты меня уморила! Какая же ты очешуенная!!! А-ва-а-а-с-с-с!
Дракончик зашелся в очередном приступе смеха. Сам пошутил — сам посмеялся, даже и не поймешь, на кой ему в таком случае зрители. И вообще, с чего это он решил мне помогать?
Этот вопрос я и озвучила.
— Повелитель приказал-с. Ему очень жаль, что так вышло, и он жаждет тебя вызволить, чтобы… Нет, пожалуй, это я передать не буду, — пробормотал дракончик куда-то в сторону и, повернувшись ко мне, добавил уже громче: — Знай, Цыпа, я твой хранитель!
— Так становись в очередь, пятым будешь, — буркнула я.
— Ка-а-ак это пятым-с?! — По серебряной чешуе дракончика пробежали голубые змейки. Видимо, от возмущения.
— Да вот не успела я появиться, как мне вручили ключи от дома и четырех хранителей.
— А-а-а, духи. — Дракончик с досадой плюнул огнем себе под лапы. — Нашла с кем сравнивать. Они так, живность одомашненная, разумом обделенная, то ли дело я! Родовой хранитель!
Серебряный поднялся на задние лапки, выпрямил спину, — в общем, сделал всё, чтобы казаться выше.
— Звать-то тебя как? — спросила я.
Для себя я уже решила, что приму помощь чешуйчатой мелюзги. По крайней мере, он местный и разговаривать умеет. А то умотает Брианна за горы, и останусь я одна-одинешенька расшифровывать шипение саламандры и постигать сакральный смысл рыбьего “быр-быр”.
— Зови меня Оберегающий Свет Серебряного Пути. — Уровень пафоса дракончика просто зашкаливал.
— Договорились, Светик.
***
Ариана приняла родового хранителя. Весть об этом слегка успокоила Эваларда. Не случись этого, ему пришлось бы отдать Шандору то, чего он так жаждал, — серебряную драконицу. Ценность Арианы была намного выше. Уникальная ан-дароу, ниспосланная самой богиней, видела магию и ее источники, а значит, могла помочь её возрождению.
После возвращения Слезы Алуны в храм, богиня навестила Эваларда во сне и намекнула, что серебряная магия не единственный дар Арианы. Кое-что она унаследовала не только от матери, но и от отца — синего дракона.
Так, значит, это был тот синий…
Мать Арианы так и не призналась ему, своему Повелителю, от кого понесла дитя. Он знал лишь то, что этот дракон был чужаком. В серебряной стае ан-дары не рождаются, богиня Алуна защищает своих детей от проклятия, а избравших Огонь ждет медленное и мучительное вырождение.
Туда им и дорога!
Эвалард в порыве бессильной ярости сдернул со стола скатерть. Звук бьющийся посуды наполнил его мрачным удовлетворением. Точно так же разлетятся вдребезги чаяния всех отрекшихся. Кровавая Ллуна соберет свою жатву, омоет багряным светом драконов, наделив проклятием их детей. Серебряная стая будет процветать, в то время как красная, зеленая, синяя и бронзовая ветви станут угасать, пока не исчезнут с лица земель Авендора. Эвалард предчувствовал приближение конца для других драконов, однако вместо злорадства ощущал горькое сожаление. Что ж… изменить что-либо он не мог.
— Мой Повелитель, вы меня звали? — в комнату робко заглянула девушка в белоснежном платье.
Вероятно, услышала грохот упавшей посуды и заглянула проверить, всё ли с ним впорядке.
— Подойди… Дариана.
Нет, Эвалард не жаловался на память. Он помнил каждого члена своей семьи, его удивило другое — Дариана была с ним всего месяц, а он уже успел ею пресытиться. Прежние любовницы занимали его намного дольше. А может, он просто устал от светловолосых. Стройные, изящные как тростинки, они походили друг на друга, и всё-таки не могли заменить ту, которую он всего лишь раз держал в своих объятиях и потерял по собственной глупости. Единственная ошибка, о которой он будет жалеть до конца своих дней. Ошибка, которую она намерен исправить с помощью Арианы.
Услышав приказ, девушка быстрее молнии метнулась к Эваларду, точно котенок забралась на колени и поцеловала. Дракон закрыл глаза, представляя на её месте другую. Её горячие, жадные до поцелуев губы, мягкое податливое тело. Ролана не принимала полушагов и полумер, эта драконица всегда шла напролом, сметая всё и всех на своем пути. Одни называли её безумной, другие — предательницей, но Эвалард знал, что она была всего лишь матерью, сделавшей всё, чтобы её дочь выжила.
Ариана была рождена в городе серебряных драконов, и теперь должна в него вернуться! Чего бы это ни стоило!