Высокий замок

Парень скинул пухлую руку с плеча.

— Нихрена я ему не скажу. Но ты теперь мой должник, ясно?

— Ясно, ясно, — закивал головой Пьер, — здорово, что мы всё решили.

Валера спрыгнул на землю. Сплюнул. Лучше он тут подождёт Чизмана.

Тот подошел через пару минут. И был он довольно задумчивым. Распахнул дверь кареты, закинул внутрь дробовик. Следом сразу же вытянул сумку из-под задницы Пьера. Кинул её на диванчик внутри.

— Тут ручей неподалеку... — кивнул ему Валера.

— Угу, — пробурчал тот.

— Господин Чизман, — восторженно прокричал алхимик, — вы как, в порядке? Не покусали вас?

— Нет, — отозвался тот.

— А что у вас рука в крови?

— Рука? — программист повернулся к толстяку и посмотрел на свою ладонь, — Я вырвал этой твари сердце. И растоптал. Ясно?

— Да.... — протянул Пьер и облизнул пересохшие губы.

Чизман тем временем дошёл до ручья, умылся. Стащил мастерку, прополоскал рукав. Выжал. Закинул её на плечо.

— Ладно, поехали уже, — проворчал он и залез в кузов. Валера следом.

— Хорошо, господин Чизман. Мы тут решили, что заедем в деревеньку неподалёку. Там карету починим, лошадей сменим. Ага?

— Ага, — бросил ему программист. Толстяк подстегнул коней. Повозка двинулась вперед.

Внутри Валера прикрыл корзины, чтобы цветки меньше раздувало. И они не летели в лицо. Его волновало только это. А так пускай хоть все сдует. Помогать толстому гаду совсем не хотелось. Лишь бы довёз их до Каменора. И всё.

Он даже подумал, что после — сам пристрелит этого козла. Хотя через полчаса уже остыл и начал его жалеть.

Повозка тащилась по дороге вдоль диких краёв. Где тут могла быть деревня? Но Пьер, видимо, знал. Свернул на какую-то другую дорогу, проехался по ней. А потом начались поля. Появились заборчики, коровки начали пастись по краям дороги. Вот, какая-никакая цивилизация. Особенно цивилизованной она была после Темнолесья. Вскоре показались и домики.

Толстяк проехал через деревню и остановил повозку на каком-то тупичке. Мимо ходили гуси, козы. С одной стороны какой-то сарай непонятный, с другой поля. Впереди большая лужа, где валялась свинья. Людей почти не было. Тяжело кряхтя, Пьер спрыгнул с повозки.

— Пойду, узнаю, чего тут предложить могут, — сказал он и поклонился.

— Иди, — бросил ему Чизман, махнув рукой. Тот затопал в сторону домов.

Программист же откинулся на спинку дивана и глубоко вдохнул. Да, ветерок с полей доносил запах луговых трав. И уносил запах навозной лужи прочь. Главное, чтоб направление не поменялось. А так — солнце светит, всё красиво. Прямо чудо, а не день.

Но долго он так не просидел. Нагнулся, покопался в своей сумке.

— Ничего не утащили отсюда? — поинтересовался Чизман у Валеры.

— Ну, я взял зажигательную гранату, — ответил тот, глядя, как спутник высыпает патроны из карманов.

— Зачем?

— Чтобы поджечь этих волколаков.

— Тьфу, гранаты ещё на них тратить, — поморщился программист.

— Ну, делать было нечего, — попытался оправдаться Валера, — в пистолете всё кончилось.

— Стрелять надо уметь просто. Чтоб попадать.

— В любом случае, мы выбрались. Кстати, может, дашь мне ещё?

— Чего?

— Патронов. У меня же закончились.

— Зачем?

— Мало ли, — пожал плечами Валера, — вдруг понадобятся.

— Когда понадобятся, тогда и дам.

— А вдруг они резко понадобятся?

— Слушай, — программист посмотрел на парня, — мы сейчас едем в повозке. Никаких проблем не наблюдается. Зачем тебе патроны? Вообще, оружие надо бы сдать. До начала боевых действий.

— Ох, — выдохнул тот, — а вдруг этот что-нибудь учудит?

— Кто?

— Пьер.

— Да что он учудит? Вполне нормальный мужик. Хорошо себя показал, слушался.

— Я на всякий случай...

— Хм, — Чизман нахмурился. Потом залез в сумку, — так, — он достал уже знакомый магазин. Полный патронов, — смотри. Получишь это, если назовешь причину, по которой тебе нужно оружие. Итак?

— Вдруг на нас нападут разбойники, — выдал Валера.

— Не, это не пойдет. Вдруг, мало ли.... Всё это как-то неопределённо. Да и я сам справлюсь.

— Не знаю. Вдруг тебе станет плохо, — парень обиженно засопел.

— Опять эти вдруг.... Нет, не дам.

— Ладно. Ладно. Пьер хотел бросить нас.

— Наконец-то, — довольно ухмыльнулся Чизман, — вот оно.

— Погоди, о чём ты?

— Я дам тебе этот магазин, если ты скажешь, что я был прав! Так кто на самом деле такой этот наш дорогой алхимик?

— Ух, — Валера выдохнул, — ладно. Ты был прав. А этот толстяк полная сволочь.

— Вот. Держи, — программист протянул ему магазин и откинулся на спинку.

— Я верил ему, — пробурчал Валера, — а он...

— А он надавал тебе по роже, — фыркнул Чизман, — да-да. Думаешь, я не заметил? Что у тебя лицо, как у индейца. Знаешь, почему он так?

— Почему?

— Вот. Не знаешь. А всё потому, что ты из современной цивилизации. Вырос в тепличных условиях.

— Опять ты об этом.

— Да-да. Сколько нам всем промывают мозги, что все вокруг хорошие. Все добрые. Просто надо договориться, надо обсудить и прийти к соглашению. Так ведь? Даже в каждой современной фэнтези книжке есть, что все народы молодцы. Эльфы мудрые, люди добрые, гномы порядочные. Лишь орки и гоблины плохие, но они сами по себе такие. Мальчики для битья. И то у них есть своя честь. А иногда и их делают добряками. Вот только всё это далеко не так.

— А как? — просто так спросил Валера. Ну, раз начал болтать, пусть продолжает. Всё равно скучно и делать нечего.

— Мы все живые. У нас единственная цель — хорошо жить и при этом особо не потеть. Вот и всё. Так что не важно, какая раса или вид — все сволочи. И делают всё ради собственной выгоды. Особенно, если жизнь суровая. Даже в нашем цивилизованном мире люди хоть и не режут друг друга, но подсидеть, сдать или обмануть могут легко. Что уж говорить про средневековье? Поэтому от всех нужно ждать какой-нибудь подлости. Особенно от местных народцев...

— Да-да, — усмехнувшись, кивнул Валера, — нельзя никому доверять. Только себе.

— Ага. Потому, что себя ты точно знаешь насквозь. А вообще степень доверия к человеку зависит от того насколько он близок к тебе и насколько ты его знаешь. Самыми близкими обычно являются родственники. Им доверяют больше всего. Потом идут всякие друзья. Дальше какие-нибудь одноклассники, соседи, знакомые. Соратники по хобби. Еще выше — национальность, потом те, кто говорит на одном языке и так далее. Чем сильнее чужд нам человек, тем меньше мы будем ему доверять.

— Эй, это уже какой-то расизм!

— Ага. А ты думал, что это какая-то болезнь? Нет, это внутри нас. На подсознательном уровне. И никуда оно не денется. Расизм и ксенофобия помогли многим народам создать и сохранить свою культуру. Это сейчас в цивилизованном мире все стали осуждать такие вещи. Потому что легко быть добрым и приветливым, когда сам сыт и всё у тебя хорошо. Но случись чего — люди сразу же собьются в стаи и будут помогать только тем, кого считают своими. Поэтому в той же Америке есть русские и китайские кварталы. Всякие гетто и прочее. Поэтому существует панибратство. Знаешь же, что на хорошее место просто так не устроиться? Начальники пристраивают к себе родственничков и друзей. Им больше доверяют. Их хотят устроить получше. ...

— Ладно, хватит. Какое вообще отношение это имеет к толстяку?

— Самое прямое. Мы для него — чужестранцы. Странные, дикие, непонятные. Нам он доверять никогда не будет. Получил свою выгоду и рад свалить. И мы тоже не должны ему доверять. А вот друг другу да. Мы ведь из одного мира. Следовательно, хоть чем-то да связаны.

— Ага, значит, если бы был кто-то более знакомый, чем я — ты бы меня тоже кинул?

— Конечно, — Чизман пожал плечами, — так устроен этот мир. Я бы спас своего друга, а не постороннего пацана.

— Вот уж спасибо.

— Угу. Подумай над этим. Здесь все нам чужие. Нельзя им верить. Вот о чём я.

— Да-да. А верить можно только тебе.