Страница 39 из 53
— Перебрала, наверное, — развернул ее головой на берег, чтобы не захлебнулась. — Отдохни немного — и продолжим.
— Вильям, — дрожащие пальцы вцепились в предплечье, а подернутые пеленой глаза неотрывно уставились на проступившие звезды. — Позови Луис… Это… не вино… Виль…
Она тяжело вдохнула, нахмурилась и отключилась — снотворное действовало куда дольше, чем предполагалось, но я не очень-то расстроился по этому поводу. Но зелья зельями, а подстраховка не помешает — вытащил присыпанный сонным порошком мешок и натянул на лицо. На самом дне корзины лежали цепи и кандалы, весящие, казалось, проклятый пуд, но без них вся задумка не имела смысла. Трижды махнув над головой, подал знак Генри, и пока здоровяк спешил на помощь, сковал заговорщицу по рукам и ногам.
— Отлично, мастер! — со злорадной ухмылкой похвалил майор. — Провернули все в лучшем виде! Ну, да помогут нам боги.
— Уверены, что стоит продолжать? — с горечью взглянул на грязную едва колышущуюся грудь.
— Фу-ты ну-ты! — обомлевшую девушку закинули на плечо, как старый ковер. — А как иначе? Она же убийца! Так что никаких сомнений: или мы — или нас.
Ривер отнесли в недостроенный инкубатор, переоборудованный в комнату для допросов — рабочие заняты до утра, а шум прибоя надежно укроет от чужих ушей. В помещении без крыши и дверей уже ждала Луис — рядом с тяжелым кожаным креслом стояли два столика: на одном поблескивали хирургические инструменты, на другом — склянки с разномастными зельями и настойками. Там же находились и несколько собранных улик, но как оказалось, язык не только древний, но еще и зашифрованный и без ключа никогда не узнать, о чем переписывались заговорщики. Для добычи кода я и придумал весь этот план, хотя совсем не горел желанием его осуществлять. Но волшебница не испытывала жалости, когда готовила убийство, значит и у меня нет ни моральных, ни этических ограничений. И все равно пробивала мелкая холодная дрожь, а живот крутило тошнотой.
— Чародеям крайне важна концентрация, — врач разжала потемневшие губы и влила в рот полчашки белой жидкости. — Не смогут сосредоточиться — не смогут и колдовать. Придется держать ее в легком дурмане, так что особо не наседайте.
— Ладно, — встал напротив и скрестил руки на груди. — Будите.
Норманн еще раз проверил путы, зачерпнул ведро воды и выплеснул на предательницу. Эльфийка отфыркалась, разлепила веки и окинула нас удивленным взглядом.
— Это что еще за новости? Я, конечно, люблю ремни и связывание, но вас не многовато?
— Заткнись, тварь! — здоровяк отвесил ей такую пощечину, что лишь чудом не опрокинул кресло.
С уголка рта сорвалась струйка крови, а Ривер зажмурилась от звона в ушах.
— Генри! — отстранил чересчур ретивого вояку, подошел к бывшей подруге и сунул свиток под окровавленный нос. — Что это?
Я ожидал вранья, угроз, обвинений в недопонимании и попыток переложить вину на чужие плечи. Но вместо этого колдунья запрокинула голову и хрипло расхохоталась.
— Так-так-та-а-а-к… Кажется, я попалась.
— Вот именно. Рамку нашел тоже. И насладился болтовней твоего подельника. Этих доказательств хватит, чтобы сгноить тебя в столичных подземельях. Поэтому не усложняй себе жизнь, а нам работу, — не без удовольствия вернул ее же фразочку во время нашей первой пристрастной беседы. — И объясни, как расшифровать эти письма.
— А если нет — то что? — она облизнула кровь с губ. — Пытать будешь? Ну давай, попробуй расколоть имперского дознавателя.
— Я ведь верил тебе, — навис над ней и уставился в глаза — ехидные, насмешливые и холодные, как у змеи, выражающие что угодно, но только не раскаяние.
— Потому что ты дурачок-простачок, — пропела в ответ. — Покажи сиськи, покрути жопой — и песик исполнит любой трюк. Самый легкий объект для соблазнения. Еще никого не затаскивала в постель так быстро и просто.
— Мастер, можно я ей…
— Нет, — вскинул ладонь. — Ривер, все кончено. Скажи код.
— А ты заставь, — темно-вишневый язычок свернулся трубочкой.
— Что ж, хотел по-хорошему. Луис.
Лекарь кивнула и левой рукой сжала щеки пленницы. Отточенным движением просунула деревянную лопаточку меж ослабших челюстей и рычагом раздвинула зубы. После чего влила в рот ядовито-зеленую настойку, от одного лишь запаха которой кружилась голова и кололо в висках. Волшебница закашлялась, как после стопки спирта, и тяжело задышала, обливаясь потом и таращась перед собой невидящим взором.
— Это смесь белладонны и дурмана, — женщина вытерла руки и выбросила тряпку в ведро. — Обычно используется для усыпления, но при добавлении экстракта мандрагоры вызывает обратный эффект. Чувствуешь, как бьется сердечко?
Серая кожа побледнела до цвета бумажного пепла. Холодные густые капли стекали с подбородка, вены на груди проступили, как у напрягшего бицепс качка, а дыхание превратилось в серии резких отрывистых хрипов. Ривер не могла усидеть на месте и нервно ерзала, распахнув рот и слепо озираясь по сторонам.
— Неподвижность лишь усилит чувство подступающей гибели, — равнодушно — как на лекции — произнесла врач, взяв бурую колбу. — Подступающая агония нагоняет дикий, животный страх, и тебя так и подмывает броситься прочь со всех ног. И бежать до упада, лишь бы не остаться наедине со смертью. А теперь представь что будет, если я дам тебе парализующий яд?
— Да-а-а… — несмотря на жуткую гримасу, волшебница улыбнулась. — Забористая штука… Знала б раньше, пила бы вместо виски.
— Терпи-терпи, — хмыкнул Генри. — Всего не вытерпишь. Скоро мастер закончит играться в доброго доктора, и ты у меня все расскажешь. Даже то, чего не было.
— Ривер, хватит ерничать! Вас раскрыли, Инга уже пишет подробный отчет. Инквизиция прибудет к вечеру, и поверь, Марты среди них не будет.
Я врал, никто кроме нас троих не знал о случившемся. И меньше всего хотелось предавать это дело огласке, ведь тогда здравницу наводнят все, кому не лень — от военных до тайной канцелярии, а тут и грейсы, и разгром, и работы непочатый край. Но ложь и провокации не менее действенны на допросе, чем прямое давление.
— Мелкий озорной щеночек… — девушка откинулась на спинку. — Ты укусил за хвост злую матерую суку. Отступать поздно, так что продолжай. А я посмотрю, как далеко ты готов зайти.
— А что еще остается?! — рявкнул, всплеснув руками. — Ты трижды пыталась меня убить, а теперь и крепость чуть не разнесла!
— Продолжай, сладкий, — томно вымолвила она. — Хочу попробовать все твои игрушки.
— Что за мужик на портрете?! О чем вы договаривались?!
— Р-р-р… Такой грозный. Прямо котенок, которого схватили за хвостик. Но слова меня не впечатляют. Так что заткнись и действуй.
Луис вопросительно посмотрела, я шумно втянул воздух и кивнул.
— Зелье от судорог, — сквозь разжатые зубы хлынула густая бурая струйка. — С обратным эффектом.
С минуту ничего не происходило, и Ривер немного расслабилась, как вдруг мышцы рук и ног напряглись до предела и задергались с такой силой, точно под кожу засунули клубки змей. Наверняка каждый из вас видел рекламу электролипучек из магазина на диване — шлепнул на пузо и типа качаешь пресс. А теперь представьте, что напряжение увеличили в сотни раз и направили ток не на весь мускул, а на отдельные части. И все это сжималось, разжималось и корежилось в столь безумном и неестественном темпе, что от первого же взгляда к горлу подкатила тошнота.
И как Ривер не сдерживалась, все же издала протяжный стон. Сложно представить, что она чувствовала, но если взять за основу судорожную боль в стопе и усилить раз в десять, получатся крайне мучительные ощущения. Пальцы до хруста вцепились в подлокотники, девушка наклонилась, насколько позволяли ремни, и свесила голову. Волосы облепили влажное лицо, и я уже собирался велеть дать противоядие, но тут из-под свисших седых косм донесся сдавленный смех.
— Славный массаж. Чувствуя себя заново родившейся. Надо обязательно повторить.
— Слышь, падаль! — Норманн вцепился в загривок и до хруста в шее запрокинул голову.