Больница Людей и Нелюдей - 2

Оборотня долго искать не пришлось: мужчина работал с бумагами в том же кабинете; увидев невесту, встал и кисло улыбнулся:

- Джинсы и рубашка? Собралась-таки?

А он решил, что за ночь передумаю? Наивняк…

- Когда едем?

- Дай мне пять минут – закончить письмо.

Да пожалуйста. Села на диванчик неподалеку, осмотрелась: кабинет как кабинет. Дубовый стол коричневого цвета у окна, чёрное кожаное кресло для владельца и обычный деревянный стул для посетителей, тот же довольно удобный диван возле двери, высокий шкаф с бумагами, ближе к окну – пара полок с книгами. В общем, вполне земная обстановка, разве что вместо ручек и карандашей на столешнице стояли чернильница с пером.

Именно эта деталь и завладела моим вниманием. Средневековье какое-то… Меня в очередной раз лавиной погребли под собой сомнения: куда я, дура такая, полезла? Какой иной мир? Какая свадьба? Где он и где я? В зеркало давно смотрелась, аристократка недоделанная? Нашлась писаная красавица. Сидела б в том морге сутками напролёт, за трупами следила и в тряпочку помалкивала. Нет, жить сытно кому-то захотелось, работать, не думая о завтрашнем дне. Ну вот, ты тут, довольна? А дальше что? Встреча с обожаемыми родственниками? С одним уже встретилась, вон последствия той встречи в спальне на кровати распластались, завтрак сытный довольно переваривают. Свекры, уверена, так добры не будут: найдут что посильней и поопасней, и прощай, Инка, только тебя и видели.

- Поехали.

Это пять минут уже прошли? Быстро. Закончила самокопание, встала, вышла следом за блохастиком.

Три года назад все мое окружение составляли исключительно врачи и пациенты больницы. В городе появляться из-за собственной дурости я не могла. Наверное, этот факт тоже повлиял на желание вернуться назад. Теперь же, выйдя следом за женихом из дома, я с удовольствием вертела головой: камень, отесанный камень, что в стенах, что под ногами, на мостовой. Не поняла. А где зелень? Деревья там, кусты?

- Инка, садись.

Я повернулась: карета, без лошадей, правда, но роли это не играет. Типична карета с кузовом и колёсами. Дверь открылась автоматически. Опять магия, видно. С помощью жениха я залезла внутрь, уселась на сиденье. Обивка – красный бархат, между сидениями – журнальный столик с блюдцами, наполненными сладостями, на окнах – занавески. Ощути, товарищ, во время путешествия комфорт по полной программе.

Оборотень сел напротив, вальяжно развалился на сиденье, постучал по стенке нечто, напомнившее мне азбуку Морзе, и транспортное средство плавно двинулось вперед.

- Конрад, дома я вижу. А деревьев почему нет?

- Зачем? – искренне удивился блохастик. – Мы же не в лесу.

Действительно. О чем ты спрашиваешь, глупая женщина?

Из-за занавесок рассмотреть город не удалось, но не последний же раз я выбралась из дома, успею еще. Надеюсь, по крайней мере. А вот больница, возле которой карета остановилась, впечатление произвела. Этакое высоченное здание, этажей тридцать как минимум. Настоящий небоскреб. И, конечно же, как и остальные здания здесь, сложен из отёсанного камня. Никакой фантазией, смотрю, строители и местный архитектор похвастаться не могли.

Тролль-вахтер на входе был не знаком. Оборотень равнодушно подсунул охраннику под нос какой-то круглый значок, и нас беспрепятственно пропустили. Привычный подъемник, вместительный, чистый, герметичный, пара минут, и вот уже мы на пятнадцатом этаже, у двери в кабинет Сортарина.

Как обычно облаченный в черный деловой костюм, инкуб стоял у окна, рассматривал городской пейзаж, хотя что можно было увидеть сквозь пелену густого тумана, для меня оставалось загадкой. Повернувшись на звук открываемой двери, пару секунд молча смотрел на гостей, затем покачал головой:

- Иногда ночами лучше спать.

Какое шикарное приветствие.

Моему спутнику, очевидно, такая манера здороваться тоже пришлась по душе: Конрад широко и довольно пакостно ухмыльнулся.

- И мы рады вас видеть, норн[1] куратор.

- Так… Галлюцинации говорить не могут… Инка, скажи, что ты к нам надолго?

Ну хоть кто-то рад меня видеть.

- Надеюсь, норн куратор, - улыбнулась я.

- Тебе – точно больше не куратор, как и остальным из твоей бывшей команды. Официально, по крайней мере. Располагайтесь, гости дорогие. Побеседуем.

Сели. В кресла за столом, напротив инкуба. Общение получилось продуктивным.

Оказалось, оборотень еще вчера успел в подробностях обсудить сложившуюся ситуацию с самим главврачом. Горный тролль дал добро на мою работу в больнице, причем вместе с остальным народом, то есть теперь я официально считалась не интерном, а молодым, пусть и не совсем опытным, специалистом; вопрос, зачем такая головная боль местному начальству, оставался открытым. В договоре, предложенном мне на подпись, значилось, что Инка Любова, двадцати двух лет от роду, является врачом третьей (низшей) категории с допуском на двадцать пятый этаж включительно и возможностью работы с особенными больными. Под последними, как объяснил Сортарин, подразумевались те же русалки, дивы и домовые. Угу, не спорю, полностью мой контингент. Вот уж с кем я влёт нахожу общий язык.