Страница 7 из 15
– Послушай РуПола, – добавляет Имани. – Ну и Итана. Твой внутренний голос управляет тобой.
– Он жив-здоров благодаря диете из отговорок и низкой самооценки! – добавляет Итан.
Мои друзья – зло.
– Ой, тоже мне! – я лишь фыркаю, но глаза предательски покалывают. – Это же совсем не про меня!
– Правда? – Имани вопросительно изогнула бровь. – Тогда почему же ты не отнеслась к прослушиванию серьезно?
– И почему ты до сих пор играешь на альте? – вступает в игру Итан.
– Вы не понимаете, – отбиваюсь я, – вы не знаете мою маму.
– Знаем, и она походит на святую, – отбивает Имани.
– Она лишь кажется такой, внутри нее сидит настоящая тигрица!
Имани вскидывает обе руки вверх.
– Я не буду с тобой спорить. Я уже отвела тебя на прослушивание, вопреки крикам и попыткам сопротивляться. Как оказалось, была права! Теперь же я умываю руки, – Итан ободряюще хмыкает. – Но если ты вдруг решишься, я готова помочь в уговорах. Убеждать людей – моя суперсила!
– Просто подумай: когда ты станешь трейни в одной компании с SLK, – добавил Итан, – сможешь встретить One.J!
Я тяну до конца воскресной церковной службы, несмотря на хаотичный поток сообщений в KakaoTalk.
– Мне нужно знать как можно быстрее!
– Такой шанс выпадает раз в жизни.
– Ты представляешь, сколько ребят хотели бы оказаться на твоем месте?
После посещения церкви родители, уже переодевшись из костюмов «на выход» в привычную одежду, обычно пребывают в наилучшем расположении духа. Не отличающиеся активной социальной жизнью, родители воспринимают походы в церковь как развлечение. После часов, потраченных на молитву, еду и общение с друзьями, они вымотаны и счастливы.
Удостоверившись, что Томми занят – зависает в импровизированной качалке в подвале – я зову родителей в гостиную. У мамы сразу же возникают подозрения.
– Ты же не сообщишь нам ничего из ряда вон выходящего?
Что-либо гарантировать я не в силах.
– Просто присядь.
Мой компьютер подключен к телевизору – на настройку ушел час. Я встаю перед телевизором и делаю глубокий вдох.
– Я позвала вас, потому что хочу обратиться с просьбой. Возможно, сказанное вас не обрадует. Я лишь прошу вас не прерывать меня и потерпеть.
– Обещаю, – говорит папа.
Мама нервно сжала ткань домашних штанов.
– Мам, я жду.
Стоило папе подтолкнуть ее локтем, как мама нарушила тишину.
– Хорошо, даю слово.
– Спасибо! Вещи, которые мы будем обсуждать, несколько сложны, поэтому я подготовила визуальный ряд, – я включаю телевизор, на экране которого сразу же загорается первый слайд презентации PowerPoint. Там фото пятилетней меня, стоящей на сцене с другими ребятами из детского сада, мы вместе исполняем «Away In a Manger» в честь наступающего Рождества.
Папа расплывается в улыбке, а мама хватается за грудь. Хорошее начало!
– Я, Кэндис Минкён Пак, родилась в Ньюарке, штат Нью-Джерси, 24 августа 2003 года. Насколько помню, – на следующем слайде я стою в костюме Рапунцель и пою «When Will My Life Begin» на вечеринке в честь Хеллоуина в 2012 году, – я всегда любила музыку, особенно пение.
Даже не глядя на маму, я чувствую, как настроение меняется в худшую сторону.
– Как бы то ни было, своим талантом я обязана вам, ведь знаю, что вы были и остаетесь прекрасными музыкантами.
Далее появляется фото шестилетней меня, плачущей за игрой на альте. По неизвестным причинам родители всегда считали эту фотографию особенно трогательной и сейчас не могут сдержать продолжительного «Оууу!».
– Когда я была маленькой, мне было дозволено петь, сколько душе угодно – делать это с удовольствием и без какой-либо задней мысли, – эту фразу предложил Итан. – Но в процессе я утратила интерес. Всю жизнь я не видела особого смысла в занятиях вокалом и была вынуждена заниматься альтом, к которому не было ни интереса, ни предрасположенности.
На следующем слайде я уже семиклассница и выгляжу чрезмерно опечаленной, позируя родителям с альтом в не подходящей по размеру форме.
– Могу с уверенностью сказать, что за все одиннадцать лет занятий я ни разу не получила удовольствия от игры на альте. Более того, время, потраченное впустую на занятия по альту, могло бы быть потрачено на подготовку к экзаменам в колледж. Какое учебное заведение впечатлит полное отсутствие достижений? Пять лет индивидуальных занятий по альту вылились лишь в счета на тысячи долларов, заработанных вашим тяжким трудом, но брошенных на воздух. И давайте не забывать о времени, проведенном в пути.
На секунду я решаю глянуть на маму. Она выглядит ошеломленной, испуганной. Кажется, план работает.
– С некоторых пор моя душа вновь расположена к пению, – и эту фразу подкинул Итан. – Должна признаться: на прошлой неделе я нарушила правила, но ничего не прошло даром: я пропустила подготовку к экзамену ради прослушивания в K-pop-компанию.
Родители шокированы. Мама прерывает меня.
– Что ты…
– Мам, ты ведь обещала! Все слова потом.
Я показываю фото, на котором мы с Имани стоим в толпе других конкурсантов.
– Я прекрасно осознаю, что поступила неправильно, но если бы я сказала вам заранее, то была бы наказана и не смогла бы претворить планы в жизнь! Я пела, стоя прямо перед менеджером SAY Entertainment, которая прилетела прямиком из Кореи на поиски талантов. В прошлый понедельник она связалась со мной и сказала, что из трех тысяч участников они выбрали лишь меня!
Я рассказываю родителям о SAY Entertainment и их влиянии, показываю фото SLK – не что-то сексуальное: мальчики сидят вместе в школьной форме.
Далее высвечивается список.
Почему Кэндис должна стать K-pop-трейни этим летом:
• Кэндис выучит корейский.
• Кэндис заведет много друзей со всего мира.
• Кэндис станет увереннее в себе, наблюдая за превращением обычных ребят в популярных айдолов. Ей так не хватало этого в Америке.
• Кэндис вытерпела десять лет игры на альте.
• SAY возьмут на себя расходы за перелет и проживание в Сеуле в течение всего лета.
На отдельном слайде помещен довод, подсказанный Имани:
«Люди, отбирающие учеников в колледж, слабо верят, что азиаты могут хоть как-то выделиться из толпы. Каждый второй получал хорошие оценки и высокие баллы за экзамены, а на музыкальном инструменте многие играют лучше, чем Кэндис когда-либо сможет! Лето, проведенное в качестве K-pop-трейни, – это уникальный опыт и материал для великолепного эссе для приема в колледж».
На последнем фото я держу гитару, подаренную папой на двенадцатый день рождения – в моих глазах отражаются подлинная радость и свечи на торте.
– Спасибо за внимание! Остались ли у вас какие-либо вопросы?
Тишина, папа неловко хлопает. Мама отводит глаза, скрестив руки на груди. Так, я была готова к сопротивлению.
– Мам, кажется, тебе есть что сказать?
В ответ она лишь цокает – значит, действительно разозлилась.
– Это абсурд, – произносит она. Она произносит maldo andwae по-корейски – что-то вроде «чепухи».
– И что же кажется тебе абсурдным? Все предельно ясно.
Ухмыляясь, она устремляет на меня взгляд.
– Ты?! Поедешь в Корею, чтобы стать айдолом?! Девчонка, что не говорит по-корейски? Которая в жизни еще не трудилась?
Щеки горят, слово уголь под решетками с кальби.
– А что в этом такого? – не выдерживаю я. – Я ни разу в жизни ни о чем не просила! Только и делала, что молчала в тряпочку и училась!
– Зато жаловаться ты можешь, – отвечает мама.
– Почему Томми достается все? Он и в хоре поет, и спортом занимается, а ты и слова не сказала ни разу. У меня ведь оценки куда лучше! Это все потому, что он мальчик?