Вопреки

Как во сне, перебегали взлетную полосу. По трапу поднимались, словно в дурацком дешевом боевике. Как будто в зону военных действий попали. Впереди Ярцев, с пистолетом в руке, за ним следом женщины с ребенком, а завершает процессию Ринат с проклятым Катей АК47.

Потом Катя уже почти ничего не помнила. Как Ринат разговаривал на чеченском с пилотами, как что-то кричали в телефон, как взлетал самолет – все в кашу перемешалось. Ноги ее не держали. Пока Нату на наличие повреждений осматривали, она рухнула в кресло с ребенком на руках и глаза закрыла.

Скоро Муж принес шерстяной казенный плед, укрыл их. Сын головку с черными кудряшками высунул из пледа, заулыбался. Ярцев улыбку перехватил цепким взглядом, в глазах защипало. Потянулся к нему, поцеловал крепко в лобик. На руки взял, градусник всунул – тридцать семь и пять. Терпимо.

Не понравилось ему, что Катю лихорадит. Поставил ей градусник – тридцать восемь и три. За второго ребенка испугался. Позвал Рината, про водку спросил.

— Лекарства нельзя, будем водкой с водой обтирать, пока жар не спадет. Высокая температура опасна для малыша.

— Вот выбрал ты время для отпуска, — откупоривая водку, недовольно пробурчал Ринат. — Чуть на тот свет все не отправились. Не мог родственников в Германию пригласить?

— Кто ж знал, что мое желание увидеться с родными такой трагедией обернется, — понуро отозвался тот.

- Ну-ка, малыш, идем, посмотрим, как там тетю Нату лечат, — протянул Сашеньке огромную ручищу Ринат. Тот подумал мгновение, и пошел следом.

Ярцев разорвал полотенце для рук, окунул в миску с водкой, разведенной водой. Убрал плед, встал на колени. Задрал платье черное, начал Катю обтирать.

— Не надо, холодно, — пробормотала она. — Саш, меня морозит. Зачем ты холодной водой меня обтираешь?

— Это не вода, Катя. Водка это. Температура у тебя. Нельзя, чтобы выше тридцать восемь поднималась. Опасно для ребенка. Так что не вредничай, а помоги мне. Платье подними.

— Саш, меня от запаха водки стошнит сейчас, — стягивая с себя платье, простонала она. — Я так спать хочу. И холодно. Даже зубы стучат. Перестань меня мучить этой водкой.

— Потерпи немного. Надо жар сбить. Как только обтирать тебя закончу, сразу же пледом укрою.

— Я пить хочу.

— Закончу и принесу воды, — снимая с ее ног туфли, терпеливо обещал Ярцев. — А пока ступни тоже обтереть надо.

Катя послушно обмякла. Смирилась с тем, что надо потерпеть неприятную процедуру.

— Сейчас горячий чай с лимоном сделаем, — послышался голос Рината откуда-то сзади.

— Может, стюарда попросить? — неловко прикрываясь руками от Сашиных манипуляций, отозвалась Катя.

— Какого стюарда? Это военный самолет, — фыркнул Ринат. Исчез за дверью на некоторое время.

Скоро вернулась Ната. Катя уже успела надеть платье и закуталась в плед. Взглянула на сестру мужа и взгляд отвела – левая половина лица синяя почти вся, на лбу пластырь, губы припухли.

— Ну, хоть живая, и то хорошо, — сидящий рядом с Сашенькой на руках Ярцев ободряюще кивнул.

— Даже не верится, что живая, — неловко улыбнувшись, сглотнула Ната.

Ринат принес им чай, горячий и сладкий, и они все вместе принялись его пить. Казалось, не было на свете ничего вкуснее этого сладкого чая с лимоном и простых сухарей.

— Амир, начальник охраны, встретит нас у границы, — сказал Ринат. Заулыбался. — Жена гостей ждет с нетерпением. У нас гости из Росси редко бывают. А твою Катю, Саша, она еще ни разу не видела. И вдруг такая удача – всей семьей нагрянете, и с женой, и с сестрой.

— Мы, как вынужденные переселенцы, — усмехнулся Ярцев. — Теперь у тебя задержимся, пока вопрос с Олегом окончательно не уладится.

— Ну, у меня дом большой. Места много, на всех хватит.

— Вот и хорошо. А когда все закончится, к нам в Германию полетим.

— Обязательно. Надо же на твою розовую виллу посмотреть, — рассмеялся Ринат. — Хотя, мне кажется, это утопия – жить в розовом доме и производить кислое молоко.

— Йогурты, — размачивая сухарь в сладком чае и подкармливая сына, поправил его Ярцев. Ребенок бодро открывал ротик, и это было хорошим знаком – болезнь отступала.

— Какая разница? Кислое молоко, оно и есть кислое молоко, — фыркнул Ринат.

Катя после горячего чая немного пришла в себя. Температура отступила, и теперь ей было хорошо от того, что муж рядом. Что сын и Ната тоже здесь, и что они все живы. Где-то в глубине души затаилась черная тревога – она убила Сашиного брата. Нож остался в кухне, выронил его Саша. Удастся ли им отсидеться в доме у Рината? Олег видной фигурой был, заметной. Сейчас такой вой поднимется из-за убийства, что замять дело тихо не получится.

‍