Вопреки

Его соратники засмеялись было, но, посмотрев в сторону Ярцева, как то стихли. Не по себе им стало. Даже один в стане врагов, вызывал он у них непонятный страх.

— К коровам, да, — согласно приподнял стопку Ярцев и лихо опрокинул водку в себя.

Разнести бы здесь все к чертовой матери. Да не получится. Надо потерпеть еще немного.

— Ка-ать, — потянула захмелевшая Леночка. — А как ты на одной территории с коровами уживаешься? Они тебе не мешают?

И снова смех. Теперь уже с женской стороны.

— Нет, не мешают, — лучезарно улыбнулась Катерина.

— А почему?

— А потому что нет их у нас, — звонко бросила девицам Олега и его приспешникам Катя. И получилось, вроде как умная тупым поясняет. Леночка побагровела сразу, но что ответить, так и не нашлась. Остальные девицы в тарелки уткнулись, и тему развивать не стали.

Ярцев улыбнулся слегка, в серых глазах сверкнул победный вызов. Что же ты, Олежа, собрал вокруг себя свиту, которая даже двух слов толком связать не может?

Олег зло зыркнул в сторону Кати, и желание забрать ее у брата вспыхнуло с новой силой. Только как это сделать, если Саша никуда ее от себя не отпускает?

Катя же чувствовала себя очень некомфортно. Компания Олега ей была не по душе. Странно, вода оказалась не страшной. Но при виде ломящегося от угощений стола ей снова стало дурно. Надо же, утром совсем не тошнило. А стоило увидеть накрытый стол, и тошнота вернулась. Да с такой силой, что казалось, еще немного, и ее вывернет прямо здесь.

Когда часть гостей, захватив с собой водку, ушла наверх, к снастям, Катя не выдержала.

— Саш, — шепнула она мужу,— Мне на воздух надо. Меня тошнит очень.

Он хмуро взглянул в ее сторону, но сдержался.

— Хорошо, темнеет уже. Идем, посмотрим, как ловят кальмара.

Взял крепко за руку, повел за собой на палубу.

Он вдруг подумал, что если Катю тошнит уже третий день подряд, то возможно, она ждет ребенка. Злость куда-то улетучилась. Ей на смену пришел инстинкт – захотелось Катю закрыть ото всех и оберегать. Надо дотерпеть этот вечер с шутами расфуфыренными и спокойно на берег сойти. А утром во Владивосток уехать. Там спокойнее. Пусть Олег идет своей дорогой, а он, Ярцев, своей пойдет.

Солнце закатилось за горизонт, и вода в заливе быстро темнела. Поднялись волны. Судно покачивало. На палубе царило свое, особое веселье. Все гости, как один, разобрали спиннинги и пытались выловить из моря кальмаров. Пошла удача. Кальмары плевались чернилами, отчаянно извивались в предсмертной агонии на длинной леске. Пол на палубе был забрызган непонятной Кате слизью, и она, взглянув на хаотическое веселье, покачнулась.

Каким-то краем Ярцев в один миг успел распахнуть поцарапанную дверь с надписью «мж», и втолкнул жену внутрь. Ее тут же вырвало.

— Черт, Катя! — брезгливо схватив ее за волосы, рыкнул муж. — Ну, кто просил тебя со мной ехать? Видишь, что здесь за публика?

— Я тебя одного не хотела пускать… Не нравятся они мне, Саша, — едва отдышавшись, выдавила из себя она. И тут же снова согнулась пополам. Закашлялась.

Продолжая одной рукой держать ее волосы, второй Ярцев открыл кран с водой.

— Скажи, у тебя месячные когда в последний раз были?

— Не помню уже… У меня все с этой поездкой в голове перемешалось.

Тошнота немного отпустила, и Катя потянулась к ледяной воде.

— Как сойдем на берег, сразу тест купим. Не может быть, чтобы тебя просто так тошнило.

— Я думала, что это от волнения. Я ведь так боялась твоим родным не понравиться. Маме, Нате… все думала, кто я такая? Семьи у меня нет, и вообще… кроме тебя, нет никого…

— Глупая…

Ярцев коснулся ладонью ее щеки, притянул е себе и крепко прижал к груди.

Катя вдохнула его запах, прикрыла глаза от удовольствия. Хотелось стоять так всегда. Вдыхать его запах и ощущать исходящую от него силу. Как за каменной стеной.

Кто-то дернул ручку двери снаружи.

— Надо выбираться, — посмотрел ей в глаза Ярцев. — Иначе нас неправильно поймут.

— Это точно, — усмехнулась Катерина.

— Постарайся никуда от меня не отходить. Если снова станет плохо, дай знать.

— Хорошо.

Он открыл дверь и повел Катю на противоположную сторону кормы. Туда, где не было спиннинга и скользких кальмаров.

— А знаешь, море совсем не страшное, если в нем не плавать, — свесившись с кормы, проговорила Катерина.

— Оно страшное, только когда шторм, — прижимая ее к себе спиной, отозвался Ярцев.

— Что-то мне уже домой хочется… как-то не дружелюбно здесь, в Находке.