Его дерзкий трофей

— Спасибо, Зефирка, — бросаю, останавливаясь у турникета и дожидаясь, пока загорится зелёная стрелка.

Я не расположен для бесед с восторженными розовыми младенцами. До завтрашнего утра я вообще для всех кроме Светы умер. Погреюсь в её тёплом теле и буду опять смотреть повторы игр Химок, нашего главного конкурента. У них новый форвард из НБА, нужно его хорошенько изучить. Мы с ними встретимся в финале, это уже традиция.

Мысль о финале снова подталкивает меня к мыслям о следующем сезоне.

С шумом выпускаю из лёгких воздух, глядя перед собой.

Я не хочу откладывать этот вопрос. Если откладывать какой-то вопрос, он нагонит тебя быстрее, чем ты думаешь.

Перевожу глаза на коридор.

Девчонка упрямо припускает за мной, размахивая розовой пластиковой игрушкой. Боюсь, как бы её ноги не переломались по дороге, потому что эта обувь на них выглядит так, будто к лодыжкам розовыми лентами привязали кирпичи.

— Второй мяч был просто бомба! — тараторит она, оказавшись рядом. — Ты очень быстрый…

Лестно, с учетом того, какой пи*ды я только что за это получил.

Меня обдаёт тонким цветочным ароматом и яркой девчачьей аурой. Я даже слегка отшатнулся от такого фейерверка, потому что она, как и Гибсон, не слышала о личном пространстве.

На турникете вспыхивает зелёный.

«Угукаю», толкая вертушку, и прохожу, вытянув вверх руку с сумкой.

— Эммм…а дальние броски у тебя не очень… — летит мне в след.

Ага, я в курсе.

Выхожу на улицу и осматриваю стоянку в поисках белой ауди.

— …а ваш атакующий еле ноги переворачивает… — раздаётся за моей спиной.

Да что ж такое?

Сбегаю с крыльца и смотрю на небо, сощурив глаз. Ну, точно. Дождь пойдёт. Блядство. Нужно купить обезболивающее. Не хочу сегодня терпеть.

— Я…эммм…попросилась к тебе в друзья в инстаграмме… — жужжит назойливая мушка, преследуя меня по пятам.

— Подглядывать будешь?.. — спрашиваю, подходя к багажнику ауди и легонько по нему стучу.

Света открывает его, и я забрасываю внутрь сумку. Поворачиваю голову, привлечённый тишиной.

Неужели?

Я вообще крайне редко третирую женский пол. Гораздо удобнее быть милым душкой, поверьте мне. Даже гардеробщицы в театре не могут устоять перед моим великолепием.

А эта…

ЭТА мне ни в каких сферах не интересна. Провинциальная двадцатилетка, живущая за городом в доме моего старшего брата. Каждое слово в этом предложении намекает на бесперспективный гемор, с которым я даже близко не мыслю связываться. Это дичь, даже теоретически.

Няня нахмурилась и покраснела, но зелёных сверлящих глаз не опустила. Я уже подзабыл, что её милыми чертами можно резать стекло. На ней практически нет макияжа. Кожа светлая и прозрачная. Настороженные глаза прямо на уровне моего подбородка. Света тоже достаточно высокая, но у этой вообще ноги бесконечные, а с этими табуретками на ногах ей даже шею выгибать не нужно, чтобы метать в меня зелёные молнии.

Она снова стоит так близко, что мы практически соприкасаемся одеждой.

Порыв ветра подхватил прядь пепельных волос и швырнул ей на лицо, царапнув моё. Она дернула головой, чтобы её убрать.

Когда я делаю шаг в сторону, чтобы обойти нахалку, она делает аналогичный.

Мои брови удивлённо ползут вверх.

Она прикусывает нижнюю губу ровными белыми зубками и смущенно говорит:

— Может…устроим домашний турнир? Я в школе играла в баскетбол…и у Кати есть маленькая площадка, я видела…

— Я тебя затопчу, — прерываю её, захлопывая багажник.

Я одной рукой ей шею сверну, какой турнир?

— А мы будем в одной команде… — находится она, заглядывая мне в глаза.

— А во второй кто будет? — спрашиваю, делая ещё одну попытку уйти, но эта заковырка снова меня не пропускает.

Что, бл*ть, происходит?

— Ммм… твой брат… — лепечит Зефирка, прижимая к груди розовый пластик.

Кладу руки ей на плечи, с целью отодвинуть девицу в сторону, но как-то буксую, потому что по гладким и очень хрупким плечам проходит дрожь. Под пальцами чувствую мурашки.

Пи*ц…

Смотрю ей в глаза.

Вижу, как остроконечный носик втягивает в себя мой запах…а тонкие веки опускаются…

Мы слишком близко друг к другу. Как она прошмыгнула?

— Может…завтра? — хрипловато спрашивает малявка с закрытыми глазами

Её дыхание учащается, а щёки розовеют.

Она меня хочет. Она мокрая, я, бл*ть, уверен.

Я молодой мужик.

У меня яйца поджимаются, и начинается эрекция.

Ни х*я себе…

— Ага, блин, сегодня… — так же хрипло отвечаю я, в шоке пялясь на её красные губы.

Обычные губы.

— Благов, ты совсем охренел?.. — рычит Света, выскочив из машины.

Зефирка дёргается, резко распахивая глаза. Толкаю её в сторону и иду к пассажирской двери. Запрыгиваю в машину и нервно поправляю шорты, чтобы спрятать свой стояк.

У меня щёки, бл*ть, горят, как у целки!

Что это на хрен такое было?!

— Ты неисправим, я в шоке просто! — шипит Рыжая, громко хлопая дверью.

На ней офигенное красное платье. Каждый соблазнительный изгиб подчеркнут. Раз у меня уже стоит, хочу её в этом платье.

— О чём ты? — сглаживаю конфликт, разваливаясь на сидении и пристёгивая ремень.

— Кого ты ещё не склеил в этом городе?! — орёт она, развернувшись ко мне. — Эта тебе на хрена?! У тебя вообще тормоза есть?!

Такая постановка вопроса меня выбешивает. С учётом того, что она ни х*ра не обоснованная. У меня много тёлок было и я хронический первосвиданец, но я не пиздабол. И я не кидаюсь на каждую встречную как помойный пёс. Слышать подобное от Светы странно, она меня знает много лет.

— Я со школы никого не клеил, — спокойно доношу до неё. — И тебя в том числе. Клеила меня ты. Не забывай об этом.

— Ясно… — резко говорит она, выруливая с парковки.

Вечер обещает быть дерьмовым.

Глава 9. Егор

Света ведёт машину и вообще ничего не говорит. Я прям слышу, как вращаются шестерёнки в её голове. Скрежещут. Перетирают.

Слишком громко она дышит. Слишком резко меняет полосы.

Всё это сулит мне какое-то дерьмо.

Нахожу кнопку управления сидением и отодвигаю его по максимуму назад. Кто его вечно придвигает? Вытягиваю ногу и начинаю массировать колено обеими руками. От облегчения закрываю глаза и выдыхаю. Мне нужен лёд.

Первые капли дождя упали на стекло. Это единственный звук в салоне, кроме тихого сопения.

Бл*ть, ну что за день такой?

Смотрю на Рыжую.

Она очень красивая и сексуальная. Сегодня и вообще. У неё потрясное тело, с изгибами и всем набором. И очень чувственное. Она знает, чего хочет, знает, чего хочу я. Не женщина, а услада для ЛЮБОГО мужика. И я без сомнений её захочу, сразу, как только расхочу маленькую прилипалу, которая взбудоражила мои яйца своими румянцами и тихими вздохами.

Просто, блин, интересно, что будет, если я её поцелую? Обморок?

Всё идёт не очень хорошо, хотя в моих шортах стало поспокойнее, и я уже не прикрываю член рукой.

Решаю быть максимально милым, потому что у меня охренеть какой покладистый характер.

— У тебя резинки есть? — спрашиваю свою спутницу, а сам тем временем выуживаю из кармана телефон и захожу в инстаграмм.

— Нет… — отвечает Света, тормозя на светофоре так, что срабатывает АБС.

Ремни не позволяют нам вылететь через лобовое стекло. Без сомнения, опять я кругом виноват.

— Тогда у аптеки тормозни, — прошу её, быстро пролистывая заявки на добавления в друзья.

— Я на таблетках… — бросает она.

— И че? — спрашиваю на автомате, потому что нашёл то, что искал.

Вот она.

Diana.

Я усмехаюсь, потому что никнейм с двух сторон украшают жёлтые молнии. Почему не мётлы?

На аватарке ОНА улыбается в подсолнухах. Решаю не проваливаться в профиль, потому что вряд ли меня там ждёт что-то интересное. Вообще я девяносто процентов запросов одобряю не глядя, но эту нахалку я не одобрю. Просто меня сегодня всё подбешивает, а она внесла ещё больший бардак в ситуацию. Отклоняю запрос и убираю телефон в карман, раздумывая о том, что я голоден. Я всегда голоден. С утра и до вечера с тех пор, как родился.