Страница 5 из 20
– Я ничего о нем не знаю, Коля, – тихо проговорил он, в его глазах была такая печаль, что Коле стало ужасно жаль его, он подсел к Жене ближе и обнял: – Рома говорит, что ему около тридцати. Его родители, мои дед с бабушкой, умерли недавно и он остался один. И решил на меня посмотреть. От скуки. Рома говорит, что на самом деле я не нужен ему…
Коля задумался и негромко засопел:
– Не знаю, Жень, – задумчиво ответил он, – посуди сам – он тоже остался совсем один, без родителей, без братьев и сестер и прочей родни. Ты самый близкий ему родственник. Может быть, он действительно хочет как-то наладить с тобой связь…
Он умолк не знал, что еще сказать, Женя тоже молчал, больше сказать тут было нечего, внезапно сердце пронзила тупая боль, словно на миг он снова очутился там, в детском доме, в холодной обшарпанной палате больницы с ужасающем ощущением собственной ненужности, одиночества и безысходной тоски. Эти сны снились ему иногда, раньше чаще, теперь реже, но все равно это не уходило из его сознания. Он украдкой вытер глаза рукой и вернулся на свое рабочее место.
Глава 2
Когда Роман приехал домой с работы, Жени не было, сегодня Роман сам позволил ему гулять до поздней ночи, что бывало достаточно редко, обычно он строго следил за временем, когда Жене нужно было возвращаться домой. Когда Жени не было дома поздней ночью, Роман страшно нервничал, беспокойство охватывало его всего, все валилось из рук. Просто для того чтобы ему было спокойно на душе, Женя должен был всегда быть рядом. Он думал об их утреннем разговоре, возможно, он был излишне резок, но он уже знал, что в некоторых вопросах нельзя проявлять слабость, а Женя был еще слишком маленький и доверчивый. Роман готовил ужин, он механически разделывал мясо для отбивных, шинковал салат, тушил овощи, думая о предстоящей встрече. Адольф просил встретить его в аэропорту, время уже поджимало, поэтому Роман посильнее нажимал на педаль газа, ему повезло, пробок на дорогах пока практически не было. Он прибыл вовремя, самолет как раз шел на посадку и Роман неторопливо прогуливался у входа. Зверски хотелось закурить, Роман усилием воли отвернулся от табачного ларька, он не курил уже пятнадцать лет, с тех самых пор, как у него появился Женя.
Два месяца назад он встречался с Адольфом, тот приезжал в Москву обсудить условия предстоящей встречи, как выразился он. Роман помнил Адольфа совсем маленьким, ему было тогда лет тринадцать, он с матерью приезжал к Ване в Москву. Худенький черноволосый мальчик с пронзительными темно-серыми почти черными глазами, он еле кивнул ему и спрятался на груди у брата, Роман помнил, что он очень любил брата… Два месяца назад Роман с трудом его узнал, он вырос и превратился из худенького нескладного мальчика в молодого мужчину, ослепительного блондина в дорогих фирменных шмотках и с развязной улыбкой на губах. Он держался слишком уверенно, слишком нагло, даже пытался поиграть с ним в гляделки, нагло зыркая своими черными глазищами, но потом с улыбкой опустил глаза вниз, не выдержав тяжелого взгляда Романа.
– Просто хочу увидеть Женю, – с легкой улыбкой говорил Адольф, внимательно изучая лицо Романа своими наглыми, Женькиными глазами, – он мой самый близкий родственник, а мы даже с ним не знакомы…
Роман угрюмо молчал:
– Просто хочешь увидеть… как ты не понимаешь, что разбитую чашку уже не склеишь, – скупо цедил он, – вся эта дружба и прочие отношения завязываются в детстве, Женька не знает тебя. И не примет.
– И все же я настаиваю, – улыбался Адольф, – как ты понимаешь, я спрашиваю твоего разрешения увидеть Женю лишь из уважения к тебе и к тому, что ты для него сделал. Женя уже совершеннолетний, поэтому твое разрешение – это простая формальность… но я не хочу начинать наши отношения со ссор и недопонимания. Было бы здорово, если бы ты пригласил меня к себе на пару недель в гости. Посмотрим, что из этого выйдет… Но если ты будешь против, что ж, я буду решать эту проблему сам…
Они еще долго спорили тогда и Роман скрепя сердце решил, что будет лучше, если их встреча пройдет у него дома и под его контролем, хотя он просто страшно не любил чужаков у себя. Два месяца он не знал, как сказать Жене о дяде, страшно бесясь и нервничая… Появились первые пассажиры, Роман вглядывался в толпу, но никого не увидел. Поток пассажиров уже начал редеть, когда за его спиной раздался негромкий мелодичный голос:
– Добрый вечер.
Роман обернулся и после секундного колебания пожал протянутую ему руку. Адольф улыбался ему открытой легкой улыбкой, на нем была белая кожаная куртка и потертые светлые джинсы, простые вещи, но Роман с первого взгляда определил, даже скорее почувствовал, что они стоят уйму бабла, хотя совсем не разбирался во всех этих шмотках. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, потом Роман скупо процедил:
– Пошли, что ли. Добро пожаловать в столицу, – кивнул он головой и направился в сторону выхода, Адольф молча последовал за ним.
– Женя не приехал меня встречать, я так и думал, – проговорил он, уже сидя в машине, – кажется, наше знакомство будет проходить несколько сложнее, чем я предполагал…
Роман равнодушно пожал плечами и завел машину, его лицо было угрюмо и мрачно. Адольф снова улыбнулся:
– Ты знаешь, я оказывается, ужасно нервничаю, – как бы про себя негромко проговорил он. -Волнуюсь, как он меня примет. Такая ситуация у меня впервые. Ты рассказывал ему обо мне?
Роман отрицательно покачал головой.
– Расскажешь сам. А то вдруг перехвалю – резко бросил он и спросил: – Ты к нам надолго?
– Пока не знаю, – уклончиво ответил Адольф, – это будет зависеть от того, как пойдет наше знакомство…
Роман ничего на это не ответил, лишь его лицо стало еще более мрачным, Адольф искоса посматривал на него и улыбался чему-то своему. Когда они приехали, Жени все еще не было дома, Адольф разбирал свои вещи, Роман уступил ему свою комнату, сам расположившись в гостиной. Он раздраженно дрыгал ногой, напряжение сковало мышцы, он озлобленно молчал, сжав на груди свои сильные руки. Адольф осторожно появился в гостиной, держа в руках бутылку коньяка. Он белозубо улыбался:
– Я думаю, надо отметить нашу встречу, – проговорил он, открывая бутылку и осторожно разливая содержимое в принесенные Романом бокалы,– надеюсь, ты не против He
– Предпочитаю армянский, – хмуро проронил Роман. Адольф улыбнулся, они чокнулись бокалами.
– За встречу, – проговорил Адольф и первым сделал глоток, Роман усмехнулся и тоже осторожно отпил. Коньяк был очень терпким и ароматным, видимо, стоил кучу денег, но сынок банкира вполне мог себе это позволить. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Адольф сидел довольно вальяжно развалившись в кресле и внимательно рассматривал Романа, изредка делая глоток, Роман тоже смотрел на него в упор своим тяжелым мрачным взглядом.
– Ты правильно сделал, что позволил мне встретиться с Женей, – наконец проговорил Адольф, – он мой самый близкий человек на этом свете, а я его. А мы даже незнакомы. Я давно хотел его увидеть, но как-то не мог решиться. Это сложно. Я не причиню вреда…
Роман жестко усмехнулся и молчал, Адольф улыбнулся ему легкой улыбкой:
– Ты совсем не изменился, – наконец задумчиво проговорил он, – разве что стал более резким и агрессивным. В детстве я побаивался тебя, ты казался мне жестоким. И сейчас я вижу, что, пожалуй, был прав. Ты практически ничего мне не рассказываешь о Жене, мне все приходилось узнавать самому, как он учился, где работает, кто его друзья. Вот и сейчас ты сидишь с таким видом, словно раздумываешь, не вцепиться ли мне в горло… Но разве я враг ему или враг тебе? Я не сделал вам ничего плохого, наоборот, я приехал с исключительно мирными намерениями. Давай выпьем за дружбу…
И он поднял бокал, Роман лишь усмехнулся, держа бокал в руках:
– Мою дружбу еще нужно заслужить, мальчик… – наконец скупо процедил он.
Адольф все понял и отсалютовал Роману бокалом: