Страница 61 из 62
Хдархе́т
Dare – (англ.), осмеливаться.
Хет – страх, ужас (Быт 10:15, 1Пар 1:13).
Лекке́о Фла́мьёк
Liekkiö – согласно финской мифологии призрак внебрачного ребёнка.
Картие́льо
Это имя происходит от демона Картиель, который призван наказывать грешников по решению суда.
106
– Так-то да. Но мне как-то более специфические отделы интересны, – призналась она, понимая, что шокирует окружение такой фразой. Любопытство общественности не заставило себя ожидать:
– В смысле?
– Ну… Мне… Я, – начала было выдумывать молодая женщина, как вдруг решила, что глупо в её возрасте скрывать подобное. – Я беременна и хотела бы прицениться к детским вещам.
– Решиться на такое в одиночку – самый настоящий подвиг, – с восхищением сказала Дайна, когда отзвучали скромные поздравления.
Воздушные крылья Леи испарились прямо в полёте, заставляя её стремительно вернуться на положенное человеку место.
– Намного хуже никогда и не узнать, что это такое, – постаралась улыбнуться она. – За ежедневным «сейчас не время» можно потерять слишком многое.
– Пожалуй и так, – согласилась коллега. – Но я к тому, что беременность не самое лёгкое дело. Что если ты упадёшь в обморок в ванной? Или пока включена плита? Что если никого не будет рядом, чтобы помочь?
– Беременная одинокая соседка – это не только замечательный повод для сплетен, но и некая зона повышенной опасности, – постаралась свести всё в шутку Лея, но очень серьёзно задумалась. С этой стороны она ещё никак не обдумывала своё состояние. А ведь произойти могло многое!
– И как ты из своей дыры будешь добираться до роддома? – жёсткие вопросы Дайны, заданные как бы невзначай, заставляли испытывать невероятное чувство тревоги. – Ты же говорила, что ближайшая больница без допотопного оборудования в тридцати километрах. А уж до такого специфического учреждения, как родильный дом, наверное, ещё дальше.
– Другие же как-то живут. И ничего, – попыталась ответить хоть таким хлипким аргументом молодая женщина.
– Или не думают, что может произойти какая-то неприятность, и тогда лучше оказаться как можно ближе к приличной медицине, – добавила Дана. – Да и постоянные поездки в электричках, где летом начнётся столпотворение, и не самые безопасные прогулки в позднее время как-то…
– Я понимаю, – тяжело вздохнула она.
– И даже то, на что приходится столь нетактично намекать? Может, всё-таки стоит переехать к нам?
– Вполне. Только мне кажется, что с моей стороны принимать ваше предложение по аренде становится в таком свете уже несколько постыдным делом, – смутилась Лея, попутно испытывая неловкость от подобной настойчивости.
– Такое чувство, что одна ты получишь от этого свою выгоду! – возмутилась Дайна. – Думаешь, наша финансовая проблемка исчезнет с твоим отказом? Или беременность что? Нечто сродни чёрной метки, и стоит держаться от неё подальше? Или станет спокойнее, зная, что происходит, если оставить тебя наедине с собой?
– Ты права. Наверное, просто успела надумать уже уйму всего лишнего, – созналась Лея после небольшого размышления, а затем улыбнулась, из-за чего-то чувствуя себя намного более взрослой и опытной женщиной, нежели ранее.
– к концу первой части – 151
107
Город Аджитант, казалось, пронизывала атмосфера напряжения. Его жители, до которых не могли не дойти столь популярные среди знати пересуды, ожидали развития событий скорее с тревогой, нежели с предвкушением. Конечно, порою и в подвластных наместнику секторах слышались шутки, ведь факт появления полукровки, к которым общественность относилась с неприкрытым пренебрежением, не вписывался в образ честолюбивого повелителя. И всё же его эксцентричность на этот раз могла привести к столь радикальным для жизни подданных переменам, что они не скрывали своего беспокойства.
Да, немногие рядовые демоны знали всю подоплёку вопроса столь открытого противостояния Высших намерению виконта Ал’Берита сохранить жизнь отпрыска. Но они безбоязненно предрекали претензии со стороны Рая. И, как результат, имя повелителя не сходило с уст во всех двух мирах.
Подобное пристальное внимание не сулило жителям Аджитанта, по их собственному мнению, ничего хорошего, а несовершенное понимание сути дела вносило свой вклад в волнения.
– настроение в Аджитанте – 39
– об Ахриссе – 239
108
Изначально обрадовавшиеся переменам в административном аппарате Аджитанта хозяева домов развлечений приуныли ещё больше. Причём настолько, что начали подумывать о смене места жительства. Теперь они осознали, что препоны, творимые человеком, были ещё «цветочками» по сравнению с «ягодками» более внимательного и, казалось бы, вездесущего барона Аворфиса. Выжженный из упоминаний предыдущий первый заместитель сумел стать достойным учителем в вопросах дотошности и так щепетильного демона.
А потому женщина, как бы то ни было странно, обзавелась в этой среде доброжелателями. Ведь сколь ни важна политика, но вопросы, связанные с финансовым благополучием, порой оказывались не менее фундаментальными.
– У тебя теперь самый добропорядочный город, Ал’Берит, – заметила Ахрисса на очередной встрече в «узком кругу», где баронесса была хозяйкой.
– Подготавливаю почву, – кратко и сухо ответил повелитель, на миг отрываясь от созерцания понравившегося ему представления.
Демонесса привычно мило улыбнулась и всё же съязвила:
– Не иначе как для захоронения всех надежд и планов предпринимателей.
– Насколько могу судить, основу сей задумки составляет древний как миры принцип. Сжать крепче, чем нужно, а затем немного расслабить руку, – скучающе произнёс Форксас, который был склонен к обсуждениям в этот вечер. – Результат достигнут, а сильного противодействия уже можно не ожидать.
– Вы верно истолковываете суть, – согласился с суждением Ал’Берит.
– Мне не сложно понять схему процесса, – нахмурилась Ахрисса, которой не понравилось, что ей начали «разжёвывать» очевидное. – Мне больше интересно, кто станет совершать все эти «ослабления тирании». Ведь им же уже точно не станет твой второй заместитель, Ал’Берит!
– вернуться к Лее – 37
109
– Да, – удивляясь незнакомым цифрам номера, произнесла молодая женщина. На миг её душа замерла. Даже ноги подкосились. Казалось, что чей-то голос в трубке сейчас сообщит что-либо про Альберта, возвращая к заботливо стираемой боли.
– Лея? – поинтересовался приятный мужской голос.
– Да, – подтвердила она, вздыхая от облегчения. С такой интонацией печальные известия не произносят.
– Хорошо. А то я боялся, что ты сменила номер, и тогда мы бы уже не смогли общаться.
– А кто говорит? – спало с неё оцепенение.
– Это Саша. Брат твой троюродный из Пскова. Помнишь?
– Помню. Конечно! – обрадовалась Лея.
– Вот, решил позвонить. Ничего, что так поздно? – в голосе говорившего чувствовалась неуверенность и смущение.
– Ничего, всё равно ничем важным не занимаюсь, – девушка осмотрелась по сторонам. Общаться посреди улицы не хотелось, поэтому она присела на лавочку у подъезда, стараясь припомнить родственника получше.
Сашку ей не доводилось видеть со студенческих лет. Работа не позволила ему даже приехать на похороны, ставшие пусть и печальным, но всё-таки поводом к семейному сближению. Правда, сам этот грустный день остался в памяти Леи очень смутным. Припоминалось, что тётка приехала с утра, чтобы вечером уехать обратно. Но они не перемолвились с ней толком. Слишком много было вокруг малознакомых, а то и вовсе неизвестных людей, старающихся принести свои соболезнования.