Страница 29 из 86
Непосредственный участник англо-бурской войны, российский доброволец Евгений Августус оставил в своих воспоминаниях впечатляющее описание «пейзажа после битвы»:
«С обеих сторон выкинуты белые флаги. На гору поднимаются мерным шагом английские санитары с носилками. Буры толпами разбрелись по полю вчерашнего сражения и, добродушно улыбаясь, вступают в беседу с английскими носильщиками.
Те угрюмо отмалчиваются и озабоченно снуют между грудами мертвых тел, отыскивая раненых, еще подающих признаки жизни.
Нужно обладать нервами мясника, чтобы равнодушно взирать на эту потрясающую душу картину поля сражения, от которой и теперь еще, при одном воспоминании, у меня холодеет сердце. Кучками нагромождены тела англичан, искавших за валами спасения от убийственного огня буров.
Разве эти безжизненные громады каменных гор стоили того, чтобы из-за них погибло столько молодых цветущих жизней, чтобы из-за них пролилось столько крови! Еще вчера она билась горячим ключом, вызывая жизнь и движение, а сегодня она застыла черными лужами на изрытой земле, запеклась на грязных мундирах, на посиневших уже лицах убитых.
Вон лежит, раскинув руки и ноги, здоровенный детина с красной нашивкой сержанта – снарядом раздробило ему голову, и она представляет теперь безобразный ком рыжих волос, крови и мозгов.
Вон другой, широко раскрыв глаза, точно живой, с крепко сжатой в руке винтовкой – его молодое, безусое лицо застыло с выражением какого-то недоумения: «За что? За что?» А уж мухи копошатся на лице, залезая в глаза, в рот.
Буры хлопочут над своими жертвами, по праву победителя собирают винтовки, котелки и скатанные одеяла, составляющие снаряжение солдат, отстегивают и снимают с раздувшихся животов поясные ремни и подсумки.
Вон бур, у которого на ногах вместо башмаков изорванные опорки, заприметил у офицера сапоги с желтыми голенищами. «Bei gute Sku
С проклятием швырнул он от себя сапог и заковылял дальше. Другие распарывают карманы, снимают бинокли, часы. Зачем все это мертвым, если все равно их оберут свои же санитары…
Невыносимое зловоние и отталкивающие картины обирания и раздевания трупов заставили меня покинуть поле сражения, и я пошел за своей лошадью, размышляя дорогой о трагической участи женщин, которым иногда так горько приходится раскаиваться, что скромному пиджаку предпочли блестящий военный мундир…» [26 ].
Причины поражения британских войск под Стромбергом, как говорится, видны невооруженным глазом: решение генерала Гатакра атаковать ночью, практически не имея достоверных сведений о численности и расположении противника, было дело само по себе рискованное. Отсутствие боевого охранения и труднопроходимая пересеченная местность многократно усиливали и без того большие шансы нарваться на неприятности, а рассчитывать поразить внезапностью буров, прекрасно знакомых с местностью и постоянно ведущих разведку, было уж совсем глупо.
После поражения под Стромбергом и Колензо, середина декабря 1899 года стала критическим временем для британской армии. Войска экспедиционного корпуса, которых, как считали в Лондоне, будет достаточно для достижения победы, были брошены в бой, а успеха все не было.
У буров же, напротив, успехи начального периода войны вызвали сильнейший подъем духа. И хотя по причине собственного легкомыслия или отсутствия познаний в области военной стратегии они не довели ни одно из сражений до логического конца – разгрома противостоящих сил противника и не извлекли из своих побед никакой материальной пользы, все же осознание своего превосходства в военном отношении помогло бурам почти три года вести отчаянную борьбу с британской армией.
Поражения английской армии стали следствием многочисленных ошибок в области стратегии и тактики – англичане хотели быть одновременно во всех местах (распылив свои силы), за что и были столь сурово наказаны. Став в результате во всех пунктах слабее противника, британские командиры, по сути дела, сами отдали бурам инициативу, позволив им диктовать условия.
Ведь если бы английский главнокомандующий, генерал Редверс Буллер, сосредоточил все свои силы для наступления на столицу Оранжевой Республики (что позднее и сделал сменивший его фельдмаршал Робертс), то одной только этой угрозы было бы достаточно для того, чтобы заставить буров отказаться от осады Кимберли, Мафекинга и свернуть боевые действия на территории Наталя. Но этого не произошло…
Глава 7
Осада Ледисмита
Одним из наиболее известных и важных эпизодов первого периода англо-бурской войны, несомненно, стала осада города Ледисмит войсками буров. Сам по себе этот городок не представлял какой-либо ценности. Как сообщал очевидец:
«Этот город, получивший такую громкую известность, представляет собой небольшую группу домиков, брошенных на берегу Зандзо. Вокруг него толпятся в беспорядке высокие горы со своими характерными, будто срезанными ножом вершинами».
Тем не менее этот город, больше похожий на деревушку, стал главным опорным пунктом британской армии в провинции Наталь. Английский генерал-лейтенант Джордж Уайт так объяснял значение Ледисмита для британской армии в своем донесении лорду Китченеру:
«В течение октября 1899 года войска свободной Оранжевой и Южно-Африканской Республик постепенно сосредоточились к Ледисмиту с запада и севера. Несмотря на удачные дела с неприятельскими отрядами у Талана, Еландслагге и Рейтфонтена, сражение 30 октября у Ломбардс-Копа доказало, что при подвижности буров и их численном превосходстве представляется мало шансов на успех при столкновениях с ними в открытом поле.
На мою долю выпала задача защищать от их вторжения большую часть Наталя, и в частности – Питермарицбург, столицу колонии и местопребывание правительства. Мне следовало обсудить, как это исполнить наилучшим образом. 31 октября генерал сэр Реверс Буллер дал мне следующую телеграмму: «Не можете ли вы в ожидании событий укрыться, если не в самом Ледисмите, то, по меньшей мере, за Тугелой, в Колензо?» В тот же день я сообщил ему о моем намерении держаться в Ледисмите».
26
Августус Евгений. Воспоминания участника англо-бурской войны 1899–1900 гг. Варшава, 1902. С. 92–95.