Страница 28 из 172
На следующий день празднества продолжились. Хотя гостей стало поменьше: многие устав от шума уходили отдохнуть, несколько воинов отправились на обход границ. Но эльфы сменяли друг друга. И пир не замирал ни на минуту.
Во вторую ночь Мара вновь танцевала с Лиарином. Были песни, и долгие беседы. Эльф порой уделял ей внимание, казался очень заботливым, но тут же менялся неожиданно, становился отстранённым и холодным. Он то старался развлечь её, то явно избегал, то смотрел так, что её юное сердце в груди замирало, то вдруг начинал подчёркнуто любезно общаться только с Лиадран – и это сводило Мару с ума!
Она устала и запуталась, пытаясь разгадать, что скрывает непостижимое сердце этого эльфа. Он был переменчивой загадкой, неуловимой тайной. Она не знала, что ей делать. Присутствие Лиарина становилось невыносимым! Смотреть на него, думать о нём, и знать, что им не быть вместе, что она не может даже просто коснуться его, обнять, не вызвав негодования со стороны эльфов, а может и его самого!
Лишь танцы с ним наполняли сердце Мары радостью и надеждой. Но в такие минуты её ещё больше хотелось шепнуть ему о своей любви и почувствовать на губах хоть один его поцелуй…
К исходу третьего дня страсти раскалились до предела. Смотреть, как Лиарин танцует с Лиадран, и та смеётся, – счастливица! – обнимая его плечи, стало невыносимо. И, попрощавшись с Эктавианом и Элинэлью, Мара Джалина ушла с Мраморной площадки.