Страница 31 из 135
- Абсолютная тюрьма. Какой там Шоушенк и Алькатрас, тут даже вариантов никаких.
- Есть выход. – Змей растянулся на солнце в длинную «колбаску» и впитывал солнечное тепло. – Надо научиться самим ходить по мирам.
Меня насмешила его попытка выдать бредовую идею за подходящий вариант.
- Ну-ка, попробуй. Что для этого нужно? Тужиться сильнее, или впасть в нирвану? Ты хотя бы элементарно представляешь этот механизм? Я, например, совсем не представляю.
- А что ты так реагируешь, как будто я тебя заставляю это делать? Кто-то же может это.
Ага, один на миллион. – Я вспомнил, что именно такую статистику приводил Вольдемар.
- Один из миллиона сам дошел до этого, а мы точно знаем, что это возможно. – Змей спорил со мной, не открывая глаз, еще больше раздражая меня своей невозмутимостью.
- Тише! – Заткнула нас кошка.
Из-под воды доносился глухой протяжный звук. Он приближался, возвещая о том, что скоро мы увидим его причину. Вода по центру бассейна надулась пузырем и опала, оголив огромную сферу, наполненную водой. Она была намного больше той, в которой держали нас. В сфере находились несколько рыб, и все, как один, при париках-ирокезах.
- Ну, я считаю это проявлением уважения. – Мое мнение опиралось на очевидные факты, воздушная атмосфера и круг собравшихся «шишек».
- Это будут переговоры. Давайте сразу решим, что нам врать. – Прошептала мне на ушко Ляу.
- Спокойно, Ляля, врать буду я, а вы кивайте головами в знак согласия.
- Ляля?
- Ты знаешь, я подумал, что Жорж и Ляля звучит очень театрально, хотя и немного по-фраерски. Ты не против?
- Ляля? Мелодично. Не против.
- А про меня, как всегда, не вспомнили. – Обиделся змей.
- Ладно, Жорж, Ляля и змей-искуситель. Библейский расклад. Не хватает только Эдема. Но туда с нашими грехами…
Сфера, тем временем, поднялась метра на три и замерла. На внутренней стороне ее висела какая-то растяжка с каракулями. Я решил, что это приветствие, предназначенное нам.
- Здравствуйте! – Раздался голос из динамика сверху. – Мы рады вас приветствовать на своей воде.
- Здравствуйте. И мы рады безмерно встрече с такой замечательной цивилизацией. – Ответил я пафосно.
- Мы все…
Я прервал динамик.
- Одну секундочку, извините. Какого плана это мероприятие?
Динамик долго молчал. Рыбы, до этого стройно уткнувшись в стекло, суетливо замахали плавниками и зашлепали губищами, выпуская пузыри.
- Мы считаем это переговорами. После того, как нам стали известны причины вашего появления, у нас появились некоторые идеи, реализацию которых хотелось бы уточнить. – Разродился динамик. – Вы понимаете?
- Разумеется. Переговоры делают нас умнее, а войны - мертвее. – На ходу придумал я афоризм.
Я предполагал, что они захотят поговорить о том, чтобы мы обеспечили им преимущество в войне. По крайней мере, политики и военные из моего мира, спят и видят, когда инопланетяне подгонят им «вундервафлю», чтобы с ее помощью поставить остальной мир на колени.
- Мы очень рады, что в некоторых вопросах у нас есть точки соприкосновения. Позвольте нас представить…
Начался процесс представления одинаковых лиц, различающихся только «ирокезами». У одной рыбы от интенсивного поклона, плавник сполз набок. Она быстро водрузила его на место.
- Накладка. – Понял я.
Теперь я был точно убежден в том, что «ирокез» служил для демонстрации официального статуса. Когда у общества нет дифференциации плавников, то нет и цели. В голове у меня переиначилась фраза из одного любимого фильма. Ляля толкнула меня в бок.