Слова, которых нет

– Лагранж, да ты только послушай, какой бред несет Лаплас. А все потому, что он забыл барометрическую формулу! Вот и насыпало снега на крышу его пустого чердака.

Флёр усмехнулась, словно услышала ответ.

– Уи, согласна, – ответила она самой себе. – Тебе тоже кажется, что у него вши? Похоже, голову не мыл уже месяца два.

Элизабет отошла от Ника еще на шаг.

– Эй, прекрати, она все врет, – возмутился он. – Элизабет, да что с тобой?

– Но Лагранж сказал, – пробормотала Элизабет и виновато склонила голову.

– Какой еще Лагранж? Рядом с этой ненормальной никого нет. Ты разве не видишь? Она все выдумывает. И нет у меня никаких вшей.

Ник почесал голову.

Флёр и Элизабет уставились на него, а потом переглянулись.

– Что? – спросил Ник.

Но никто не ответил.

Флёр соскочила со сцены, где стоял мольберт с холстом, на котором были видны лишь карандашные наброски, и направилась к Элизабет.

– Я вижу в тебе потенциал, – сказала она. – Ты мне нравишься.

Элизабет подняла брови от удивления, а потом широко улыбнулась.

– Послушай, – Ник вышел вперед, чтобы Флёр не смогла подойти слишком близко к его подруге. – Элизабет хочет вступить в «Клуб тех, кого нет». Я ей сказал, что ты знаешь, как определить, является ли она преемницей одного из шевалье или нет.

Флёр погладила подбородок и задумчиво осмотрела Элизабет. Сначала она зашла слева, а потом и справа.

– Давай проверим, – сказала она. – Если верить письму, то вторым шевалье «Клуба тех, кого нет» является известный астроном и геодезист Пьер Мешен. Он оставил загадку для своего преемника.

Флёр достала пожелтевшее письмо из портфеля и зачитала:

– Я в ящике и между планет, я ограничено и нет. Кто я?

Элизабет сжала губы и начала теребить ключ, который висел у нее на шее, но так и не ответила.

– Не расстраивайся, – попытался ободрить ее Ник.

– Значит, я не преемница шевалье, – грустно проговорила Элизабет.

– Да о чем ты? – сказала Флёр. – Лаплас месяц отгадать загадку не мог. Я подумала, что он отсталый. Потом поняла, что он просто амбесиль. И тем не менее он смог стать шевалье.

Элизабет обрадовалась и легонько похлопала в ладоши. А потом в знак благодарности достала из кармана жвачку и протянула ее Флёр.

– Мерси, мадемуазель Элизабет, – Флёр посмотрела на Ника. – А ты чего уставился?

– А почему я Лаплас, а она Элизабет? – спросил Ник с нотками обиды в голосе.

– Совсем амбесиль? Это ее имя, данное ей при рождении. Людей принято называть по именам.

– Но…

Флёр хлопнула в ладоши. Звук получился громким.

– Бьен, – сказала она. – Мадемуазель Элизабет, кинь снежком в Лапласа.

Элизабет скомкала снег и бросила в Ника.

– Эй, ты на чьей стороне? – спросил он, когда снежок ударился об его куртку.

Но она лишь улыбнулась.

– Лаплас, тебя определенно можно покалечить предметами из прошлого, – заметила Флёр. – Задокументируй эксперимент, силь ву пле8.

К своему же удивлению, Ник послушался, достал телефон и под запись сказал:

– 22 мая 2022 года, 3:15 после полудня. Эксперимент «Все для тебя» прошел успешно. Снежок из сумеречной зоны по дугообразной траектории попал мне в грудь. Мисс Франк, которая под влиянием мисс де Солей кидала его, не испытала мук совести. Это доказывает, что мисс де Солей пагубно влияет на персонал. Что до эксперимента, то вообще-то, мисс де Солей, я уже проводил такой эксперимент. Отчет окончен.

– Ты кидал в себя снегом? – спросила Флёр. – Совсем амбесиль?

– Нет, – ответил Ник. – Я не об этом.

– А зачем ты кидал в себя снежок? – спросила Элизабет.

– Да не кидал я.

– А как тебе это удалось, Лаплас? – спросила Флёр. – Ты построил специальную кидательную машину?

– Нет! – разозлился Ник.

– Не злись, – попыталась успокоить его Элизабет. – Один раз можно кинуть в себя снежок. Никто плохого не подумает.

Ник демонстративно отвернулся от девушек, скрестив руки на груди. В его голове пролетела мысль, что беспокоиться за Элизабет не стоит. Флёр не проявляла к ней никакой агрессии. Более того, они находили общий язык. А вот за кого ему стоило беспокоиться, так это за себя.

После ряда странных выходок таинственной девушки с подсолнухом в волосах подростки все-таки уселись на сцене для долгожданной конструктивной беседы.

– Это неплохая идея, – Флёр достала жвачку из кармана, которую дала ей Элизабет.

– О чем ты? – спросил Ник. – Просто жвачка.

– А ты не думал, что будет, если я начну ее жевать? Как тебе такой эксперимент?

– Э… не знаю. У тебя мозги из пятки переместятся в голову?

– А ты фут-фетишист, Лаплас. Ай-ай-ай.

– Что такое фут-фетишист? – спросила Элизабет.

– Не слушай ее, – сказал Ник.

– Это когда человек мечтает вступить в брак со стопой, – ответила Флёр. – Так что, мадемуазель Элизабет, прячь стопы от этого извращенца.

Ник демонстративно закрыл уши, чтобы не слушать этот бред.

– Бьен, хватит о приятном, – сказала Флёр. – Как насчет такой идеи, Лаплас. Я принесу еду из прошлого, и ты ее съешь.

– Звучит не очень, – ответил Ник, но сама идея его заинтересовала. – И что, ты думаешь, произойдет?

– Пока ты здесь, наверно, ничего, но если ты проглотишь бургер из прошлого и выйдешь в настоящее, то должно что-то произойти.

– Хм… я пробовал проносить снег в настоящее, но он исчезал из карманов.

– Куда?

– Не знаю. Наверно, за границу, как написано в дневнике.

– Завтра я принесу бургер. Нужно провести такой эксперимент. Будет интересно, исчезнет ли бургер из желудка.

– Эй! Я не буду это есть.

– Кто-то его съест, – пожала плечами Флёр.

– Элизабет точно не станет этого делать.

– Амбесиль, стану я подвергать опасности потенциального шевалье, который, возможно, приоткроет завесу тайны дневника де Солей? Да как ты такое мог подумать?

– Значит, ты ее не тронешь?

– Ну конечно.

– Обещай, – сказал Ник слишком серьезно для шутки. И похоже, Флёр это поняла.

– Обещаю, – сказала она так же серьезно.

– На мизинцах.

Ник протянул руку и оттопырил мизинец.

– Ты маленький, что ли? – спросила Флёр, и их пальцы сцепились.

Они смотрели друг другу в глаза еще какое-то время, а потом отстранились друг от друга.

– Лаплас, если ты сам не хочешь есть бургер из прошлого, то найди того, кто захочет, – сказала Флёр. – Все просто. В конце концов, это ты просил меня помочь тебе с экспериментами. Я помогаю.

– Мне не хочется привлекать лишних людей, тем более тех, кого не жалко, – проговорил Ник.

– Если мир погибнет только потому, что ты чего-то там не хотел, то потом мне претензии не предъявляй. Я пыталась.

– Откуда ты знаешь, что мир погибнет?

– Я не знаю, но ты не думал, что в перспективе в твоем настоящем будут появляться новые так называемые сумеречные зоны?

– Думал, но пока не появляются.

– Вот именно, пока. Но может быть, в дневнике об этом сказано, так что, что бы ни случилось, у нас есть козырь.

– Ладно, убедила.

– В любом случае нам нужно изучить проблему, а потом искать пути ее решения. Видимо, это то, чем занимался «Клуб тех, кого нет».

– А что насчет тех людей, которые находились в местах, где появились сумеречные зоны? Они исчезли, когда все это произошло. Думаешь, их можно вернуть?

– Думаю, можно, – Флёр подняла руку к небесам, растопырив пальцы. – Ведь нас ведет демон Лапласа!

Элизабет хихикнула, а Ник уставился в серое небо. Одна из снежинок упала ему на нос.

Он чихнул.

Наступила тишина.

И тут вдруг Элизабет сказала:

– Пространство.

Ник и Флёр переглянулись и уставились на нее.

– А ты не промах, – сказала Флёр. – Действительно, это может быть пространство. Осталось найти предмет памяти шевалье Мешена. Если ты преемница, то он у тебя точно будет.

– Что это может быть? – спросил Ник.

8

Пожалуйста [S'il vous plaît] (пер. с франц.).