Слова, которых нет

– Ого! – удивилась девушка. – Ты знаешь, что это, возможный преемник Лапласа?

– Ээ… старый компас? – неуверенно произнес Ник.

– Не просто старый, это восемнадцатый век! Где ты его взял? Но ты посмотри, как он сохранился. Кто-то бережно относился к нему все эти годы.

У Ника слегка приоткрылся рот от этого умозаключения. Неужели Тони мог подарить ему антиквариат? Вряд ли, подумал он, но какая, к черту, разница, если сумасшедшая девчонка заинтересовалась?

– Откуда он у тебя? – спросила девушка.

– Мне его брат подарил, а он откуда взял, я не знаю, – честно ответил Ник.

– Похоже, он хранитель предмета памяти.

– И что это значит?

– Возможно, это значит, что демон Лапласа – это не выдумка. Возможно, значит, что этот компас тебе передал один из шевалье. Возможно, значит, что эта вещь прошла через сотни лет, через разных людей и оказалась у тебя несмотря ни на что!

– Какой еще демон? Злой дух?

– Нон, амбесиль! – Девушка замахнулась рукой, чтобы стукнуть Ника по голове, но в последний момент передумала. – Если вкратце, демон Лапласа – это мысленный эксперимент, – пояснила она. – Смысл его в том, что если рассчитать направление движения всех частиц во вселенной, то можно предсказать будущее.

– И ты думаешь, этот Лаплас мог предсказать, где через много лет окажется его компас?

– Уи! Это и произошло. Демон Лапласа свел нас здесь, как и было сказано в письме.

– Ладно. Допустим, это не бред. Ты говорила, что предмет памяти – это ключ. Но от чего?

Девушка достала из портфеля старую книжицу в черной кожаной обложке, как раз ее она и рассматривала, когда Ник пришел в сумеречную зону.

– От дневника, – сказала она. – Точнее, от зашифрованных записей, которые содержатся в нем. Вот, смотри.

Девушка раскрыла дневник на первой странице. Ник взглянул на пожелтевший лист, но ничего не понял. Там была одна строчка рукописного текста посередине страницы на незнакомом ему языке.

– Это не английский, – Ник потянулся рукой к книжице, но девушка отдернула дневник и прижала его к груди.

– Что ты делаешь? Грязными руками касаться исторической реликвии, серьезно?

– Да не грязные они, – Ник посмотрел на ладони, они все-таки были грязными, и вытер их об джинсы. – Ладно, ты права. И все же, на каком языке написан дневник?

– Это французский. Но проблема не в этом, а в том, что буквы здесь расставлены на первый взгляд в хаотичном порядке, но если подобрать ключ, то запись станет понятной. Это шифр Виженера.

– И как тебе поможет компас?

– Пойдем сядем на лавочку.

Подростки успели пройти не больше шести футов, как девушка с подсолнухом в волосах внезапно схватилась за голову правой рукой, чуть не выронив драгоценную книжицу.

– Только не сейчас, – проговорила она дрожащим голосом. – Не сейчас.

Ник осторожно коснулся ее плеча и спросил:

– Ты в порядке?

– Ты это уже спрашивал.

– Что?

Девушка закрыла глаза, потрясла головой, а потом вдруг как ни в чем не бывало выпрямилась и пошла к лавочке.

– Ты зачем меня трогаешь, извращенец? – спросила она. – Совсем амбесиль?

Ник тут же отстранился и отвел взгляд.

– Я даже не знаю, что это значит.

Его лицо покраснело.

Девушка с подсолнухом в волосах села на лавочку, а потом похлопала по ней ладонью, приглашая Ника. Он осторожно подошел и сел как можно дальше, чтобы сохранить социальную дистанцию и больше не слышать сомнительных обвинений.

Девушка открыла дневник на первой странице и указала на надпись посередине листа. На ее примере она как раз и хотела показать в действии метод дешифрования.

Сам компас, как пояснила девушка, не является ключом в привычном понимании, но в то же время он содержит этот самый ключ. Она повертела компас и указала на надпись на крышке.

– Это французский, – сказала она, но не стала пояснять значение. Однако эта надпись и оказалась тем самым ключом. И с его помощью удалось расшифровать несколько слов: «Направление в черно-белый мир».

– Ого! – удивился Ник и подумал про себя, что девчонка-то, может быть, и не совсем сумасшедшая. А главное, он убедился в том, что с ней можно работать, хоть и непросто.

– Дай руку, – сказала она.

Ник послушно протянул левую руку.

Девушка положила ее себе на колени, а потом начала рыться в своем портфеле, пытаясь что-то найти там среди листов, карандашей и прочих рисовальных принадлежностей, названия которых Нику были неизвестны.

– Почему ты носишь атлетическую перчатку? – спросила девушка. – «Бойцовский клуб» обсмотрелся? – Она сдвинула красный браслет ближе к локтю, затем расстегнула перчатку и сняла ее.

На кисти Ника виднелись уродливые шрамы, как с тыльной стороны, так и на ладони.

– Ты что делаешь? – спросил он.

Девушка взяла черную ручку и принялась что-то рисовать на его запястье.

– Эй! – возмутился Ник и немного задергался из-за щекотки.

– Да не дергайся. Я посвящаю тебя в шевалье «Клуба тех, кого нет». У нас так принято.

– Что ты там рисуешь?

– Увидишь.

– А нельзя посвятить меня в шевалье как-то иначе?

– Можно, но тебе не понравится.

– Скажи как, дай хотя бы выбрать.

– Клеймо.

– Что?

– Раскаленное клеймо.

– Ладно, рисуй. Не мешаю.

– Я уже закончила.

Ник посмотрел на рисунок – это был подсолнух.

– Теперь ты один из шевалье! – воскликнула девушка. – Твое тайное имя: Лаплас.

– Ээ… ладно. А что делает «Клуб тех, кого нет»? – Ник надел перчатку обратно.

– Я не знаю, все подробности в дневнике, – девушка постучала пальцами по тетради в кожаной обложке.

– А откуда у тебя этот дневник?

– Знаешь, уже поздно, я тебе завтра обо всем расскажу.

– В смысле?

Девушка встала с лавочки, отряхнула подол пальто, взяла портфель и пошла по диагонали влево.

– Постой! – попытался остановить ее Ник. – Ты обещала, что поможешь мне с экспериментами в сумеречной зоне, если я принесу предмет памяти.

И девушка остановилась. Она посмотрела в небо и театрально вздохнула, явно переигрывая.

– Бьен, раз уж обещала. Но для начала мне нужно знать, о какой сумеречной зоне ты говоришь? И где находятся порталы, из которых ты появляешься.

– Нет никаких порталов. О чем ты? Сумеречная зона – это территория клуба «Рояль», который еще не построен.

Ник провел рукой по воздуху, показывая, что вся стройплощадка является этим самым странным объектом.

– Как это? – поинтересовалась девушка. – Ты же появляешься из ниоткуда, значит, есть портал, в который ты заходишь, чтобы оказаться здесь. Как в «Скользящих».

– Видимо, с твоей точки зрения это выглядит именно так, но в моем мире, точнее, в моем времени – в настоящем, в 2022 году – это выглядит иначе.

– Я слушаю тебя, Лаплас. Как слушала бы Инцитата.

Тишина.

– Смешная же шутка, улыбнись!

Ник продолжил:

– В настоящем территория строительной площадки выделяется. Она полностью черно-белая, как в старом кино, ну знаешь…

– Так вот откуда это название: сумеречная зона. Я смотрела этот сериал.

– Так вот, я могу зайти в нее с любой стороны, если дома не мешают или строительный забор. Можно сказать, что портал окружает этот участок.

– Это объясняет, почему в тот раз ты врезался в невидимую стену. Смешно было.

– Эй! У меня тогда носом кровь пошла.

– Будем считать это экспериментом ради науки и того, чем ты тут занимаешься в свободное от работы время. В противном случае мне может стать стыдно, а я не люблю, когда мне стыдно.

– И какой же вывод из этого эксперимента можно сделать?

Девушка скрестила руки на груди и произнесла:

– Ты не можешь переместиться в мое время, даже если контактируешь с местными.

Ник задумался. Он взял смартфон, поднес его к лицу и начал говорить:

– 20 мая 2022 года, 10:14 вечера, эксперимент «Кроличья нора», который я проводил с сумасшедшей помощницей из другого мира, точнее, из прошлого, из 2003 года, показал, что держась за руки с представителем серых переместиться в мир серых нельзя. Отчет окончен.