Игра и жизнь

(Стихи Димы Пинского)

Игрока смущали повторяющиеся строчки, что правильно только одно решение. Значит, остальные неправильны, то есть у него есть только одна попытка вставить ключ в замок двери и если не угадает, то, просто, не войдёт в другое помещение. Получается, что подсказка зашифрована в текстах. Пришлось игроку прочитать внимательно тексты ещё несколько раз.

Больше всего Матвея заинтересовали слова в свитке второй статуи:

Это единственный текст, который прямо говорил о ключах и входе. Что ж, решил Мышь, будем эти слова считать за подсказку. В конце концов, не корову проигрываем. Только чего это они дверей так много нагородили? Уже в третью дверь ломимся.

Мышь решился. Он взял ключ Д-11 и подошёл ко второй двери или, которая была как раз напротив входа в этот зал. И где здесь замочная скважина, удивлённо уставился он на дверь: на Мыша скалились мерзкие рожи, высеченные на поверхности этой двери. Совместными усилиями щель замочной скважины, наконец, была обнаружена, и ключ был вставлен в неё.

С душераздирающим звуком огромная плита стала потихоньку сдвигаться влево. От этого звука даже заболели уши и начали ныть зубы. Наконец, плита полностью ушла в стену, освободив проход, в который, толкаясь, вломились все трое компаньонов. Даже Мышь забыл, что надо вначале запустить разведчика, только потом самим идти: так ему нетерпелось узнать, что дальше. А дальше был длинный извилистый проход. Только они прошли с десяток метров, как услышали, что позади них раздался ужасный скрип — это дверь встала обратно на своё прежнее место, отрезав путешественникам путь назад. Теперь только вперёд. Или голова в кустах — или грудь в крестах. Извилистый проход, сделанный в виде рукотворного сооружения из больших каменных блоков, стал, через некоторое время походить на ход в пещере. От рукотворности не осталось и следа. Хорошо хоть освещалось всё в достаточной мере. Магия, однако. Из прохода компаньоны вывалились в огромную пещеру, из которой, кто бы мог подумать, так же вело три хода, но уже без дверей. Только всё было гораздо суровей. В левом проходе из пола торчали факела, их было пять штук, которые горели и давали сильный жар. Здесь не пройти. В центральном мрачном проходе засел огромный паук: идти туда — это дать ему бесплатный корм в виде своих тушек. Может он призрака и не съест, а вот Коптера и Мыша съест с аппетитом.

— Что-то я не люблю пауков, — признался он своим друзьям. — Вредные они насекомые.

Хотя Мышь хорошо знал, что пауки это никакие не насекомые, да и не вредные они, а самые обычные биологические объекты. Но этот паук был слишком огромных размеров: с корову, этот точно вредный.

А вот справа всё было ещё суровей. Справа был канал шириной метров десять. Проём был за этим каналом, только добраться до этого проёма Мышь не мог: в канале, в тёмной воде медленно плавали крокодилы или аллигаторы, кто их разберёт, но, заразы огромные, с большими гребнями и все зубастые, наверное, у них у всех имелся очень хороший стоматолог. Крокодилы уже начинали волноваться, вероятно, почуяли вкусных путешественников. Что такому огромному существу стоит запрыгнуть на бортик канала и не пойти к готовой пище, которая сама пришла в гости.

Последней интересной вещью, что находилась в пещере, было большое ведро с кусками мяса. Ведро окутывала магическая дымка. Понятно было: дотронешься до ведра, дымка спадёт и надо что-то предпринимать.

Задача казалась простой и логичной: надо было залить факелы водой и идти в том направлении. Воду надо было брать в канале с крокодилами, а их отвлекать кусками мяса. Вроде бы всё логично. Но Мыша такое простое и явное решение почему-то не устроило.

— Никодим, пожалуй, достань с десяток своих манцинелловых яблочек. Будем ими кормить вот этих милых крокодильчиков.

И закипела работа. Игрок вывалил на пол из ведра все куски мяса и, с помощью своего ножа, стал начинять их яблочками: по паре штук на один кусочек. Сам он к этим яблочкам даже не дотрагивался: ножом делал надрез в куске мяса, а призрак кидал их в этот надрез. Затем Мышь бросал начинённое ядом мясо ближайшему крокодилу, стараясь попасть тому прямо в пасть. Крокодил ловко ловил летящий кусок мяса и начинал его глотать. Потом у него вдруг выпучивались глаза, лапами он начинал колотить воду и своих товарищей, а потом переворачивался на спину и застывал. Первый готов, считал Мышь. Интересно, как система засчитает мне это действо: как убийство своих родичей, или как кормление их мясом? Пока система никак не реагировала на выходку Мыша по уменьшению поголовья крокодилов. Другие крокодилы выстроились в очередь за своим куском мяса. Да, ради Рандома Великого и Ужасного, всегда, пожалуйста: вот вам прямо в пасть ваше любимое мясо, да ещё и с гарниром. Вскоре в канале плавали кверху брюхом все пять крокодилов или аллигаторов, кто их разберёт.

— Давай Коптер, лети на разведку, — дал команду Коптеру Мышь.

Счастливый Коптер, издавая радостные звуки, устремился в нору, которую охраняли рептилии, когда ещё были живы. Конечно, можно было послать туда и призрака, но надо было дать возможность и птичке отличиться, а то он мог сгореть от нетерпения.

Через несколько минут из норы вылетел радостный Коптер и начал орать:

— Хозяин, там всё блестит. Там хорррошо. Грррабить надо! Побежали туда быстрррей.

— А ещё, что там есть? — спросил игрок.

— Больше ничего, только блестит что-то замечательное и эхо, и всё.

— Эхо? А что оно там делает?

— Да что оно может делать, только отвечать невпопад. Спросил: "Здесь есть кто-нибудь?", ответило, что нет здесь никого.

Это призраку Никодиму было легко перелететь через канал, а вот Мышу надо было постараться. Лезть в воду и плыть ему решительно не хотелось, поэтому он для переправы через канал использовал трупы крокодилов. Мёртвые крокодилы были как большие брёвна, плавающие в воде. Стоять на таком бревне было трудно, запросто можно улететь в воду, а вот сидеть на крокодиле, как на лошади, было вполне возможно. Только ноги были в воде. Тягловой силой служил Коптер, который, изо всех своих семи пунктов силы, бешено хлопая крыльями, придавал хоть какое-то ускорение крокодилу в воде. Мышь при этом держал Коптера за лапы, а своими ногами крепко обнимал крокодила, как родного. Сбросив силу чуть ли не в ноль, Коптер всё-таки доставил тандем Мышь-крокодил к другому берегу, и сел отдыхать.

На другой берег канала Мышь выбрался успешно, только с мокрыми ногами и пришедшей в совсем печальный вид обувью. Игрок внимательно посмотрел на плавающих в воде крокодилов: он где-то читал, что из их кожи получаются хорошие сапоги. Крокодилов в наличие имелось целых пять штук, вот только преобразовать их в сапоги как-то не вытанцовывалось. Эх, придётся, так и проходить босоногим оборванцем вида "нищеброд обыкновенный". Позор джунглям.

В крокодилью нору заходили все втроём. В норе особо ничего примечательного не было: нора, как нора. Из мебели в норе был только большой деревянный шкаф, совершенно антикварного вида. Вот на полках этого шкафа и стояли стеклянные ёмкости, в которых, по словам Коптера, блестело. На полках всего было две ёмкости из стекла и потрёпанная книга, на обложке которой было написано "Краткий бестиарий — триста видов диких монстров". Как будто монстры есть и не дикие. Книга прямиком направилась в инвентарь Мыша, впрочем, и стеклянные ёмкости отправились туда же вслед за книгой. А в ёмкостях блестели десятисантиметровые фигурки крокодильчиков: всяких разных видов. В первой ёмкости фигурки были сделаны из металлов: весьма искусно были сделаны, практически уменьшенная копия настоящих рептилий. Некоторые фигурки издавали завораживающий некоторых Коптеров блеск. В другой ёмкости тоже были фигурки рептилий, только сделаны они были из камней, самых разных камней, естественно, драгоценных или полудрагоценных: Мышь в камнях не разбирался. Инвентарь определил фигурки, как весьма ценные, так и особо ценные изделия, а таких фигурок было по двадцать штук в каждой ёмкости. Вот почему руины как магнит притягивали к себе контрабандистов: здесь действительно могло повезти найти очень дорогие вещицы. Больше в норе делать было нечего: расхитители гробниц в лице трёх особей разных рас, благополучно всё разграбили. Впрочем, оставался пустой шкаф. Как антиквариат он был очень даже ничего, но Мышь решил не тащить его с собой. Зачем нищеброду мебель? Вот от сапог он бы не отказался.