Хранитель смерти

В приемной стояло уже два стола, один напротив другого. За первым из них, спиной к окну, сидела Ирка. За вторым устроилась Наташа. Перед ними дымились большие кружки с кофе. Увидев Алису, Наташа вскочила.

— Ой, прости! Заняла твое место, тебя же не было, — она подошла к столу Иры и уселась прямо на него. Марианна в кабинете отдавала рабочим распоряжения.

— И что нового? Где Сулей? — поинтересовалась Алиса, снимая куртку и устраиваясь за столом. Ничего так, удобно. Стул мягкий, из окна не дует, уютно — жить можно.

— Господин Сулей собрал совет высших. Будут менять законы и наказания, — с придыханием поведала Ира. — А с утра человек двенадцать заключенных привели… Ой, ужас, такая картина! Хорошо, что их сразу забрали.

— Он освободил еще каких-то заключенных? Кто их забрал?

— Господин Сулей вызвал нескольких ведьм, чтобы они о них позаботились. Марианна, — она украдкой вытянула шею, глядя, чем занимается ее кумир, — злится, а эти были совсем не в себе, такие заторможенные, странные. Хорошо, что нас не заставили ими заниматься.

«Да уж», — подумала Алиса.

— А отчество тебе господин Сулей не сказал?

— Зачем? — вытаращилась на нее Ира.

Алиса промолчала. Потом подумала, не сходить ли и ей за кофе. В администрации президента должен быть буфет… Или нет? До возвращения Сулея заняться здесь было нечем. А рабочими и перестановкой успешно командовала Марианна.

За диваном последовал шкаф и письменный стол. Затем зашуршали новые жалюзи. Новый гонец прибыл с пушистым ковром, который постелили на простой деревянный паркет в бывшем кабинете Безымянного. По такому ковру босиком бы ходить или у камина валяться, а не вызывать на него провинившихся сотрудников… Но вскоре появились и рабочие, которые быстро смонтировали камин. Сулей не разменивался по мелочам. Если уж менять, то всю обстановку.

Когда Сулей вернулся с совета, перестановка уже завершилась. Неизменными остались только обои, побелка на потолке да еще компьютер на новом рабочем столе. Когда рабочие ушли, Марианна не меньше часа просидела за ним, копаясь в файлах. Алиса боялась представить, что она успела отыскать в электронных архивах инквизиции.

Хотя Безымянный знал, когда его выбросят из кресла. Наверняка стер все, что не хотел отдавать Сулею.

— Ну вот и все, — то ли пропел, то ли промурлыкал Сулей себе под нос. Он рассеянно кивнул Алисе, улыбнулся Ире и Наташе, а у себя в кабинете с размаху плюхнулся на диван, не закрывая дверь. Наверное, это было приглашением поговорить.

— Что «все»? — спросила Марианна. В распахнутую дверь видно было, как она садится рядом с ним и протягивает флакон какого-то зелья. Сулей благодарно кивнул и осушил его.

— Последний пакет указов отменен. Наказания за проклятия пока действуют по кодексу семидесятого года… больше мне продавить не удалось, — он досадливо поморщился. — Зато для вас, Мари, и вашей партии есть хорошая новость. Все нормы и законы, которые регулировали отношения со смертными с конца девятнадцатого века, упразднены. Теперь снова действует мой кодекс тысяча восемьсот девяностого года.

Алисе это ни о чем не говорило. Да и Ире с Наташей тоже, судя по их непонимающим взглядам. Вот то, что секту Марианны назвали партией, было куда интереснее… Но сама Марианна прекрасно поняла, о чем говорил Сулей. И улыбнулась, глядя на него почти влюбленными глазами.

— Вы все-таки добились этого…

Она легко и нежно провела ладонью по его плечу, разгладила лацканы пиджака. Сулей тоже улыбался — не так весело и с сумасшедшинкой, как обычно, а заговорщицки, лично Марианне, будто они были наедине на свидании. Как-то очень по-мужски…

— Ребята, вы бы хоть дверь закрыли, — еле слышно, так, что даже Алиса с трудом разобрала, прошептала Наташа. Ее явно не впечатлила эта сцена. Ирка возмущенно ткнула ее карандашом в бок. От неожиданности Наташа подпрыгнула и опрокинула свою чашку. Ирка, сдавленно ругаясь, бросилась спасать бумаги и одежду. Марианна недовольно покосилась на источник шума, и очарование момента развеялось.

Сулей рассмеялся.

— По кодексу тысяча восемьсот девяностого разрешено неявное воздействие магией на смертных. В том числе внушение им нужных действий и решений, за исключением тех, которые могут повлиять на государственную политику, проклятия не смертельные и не влекущие серьезного вреда здоровью, продажа бытовых зелий, оказание мелких магических услуг. Вообще надо бы распечатать весь текст этого кодекса и разослать в отделы ковена и ложи. Не все его помнят.

— Ладно, — холодно произнесла Марианна. — Я пойду, не буду мешать вашей беседе.

Сулей снова издал смешок.

— Да, Мари, отдыхайте, вы и так натерпелись. Возвращайтесь вечером, будем готовиться к ритуалу, чтобы вы получили обратно свою магию. Нужно все хорошенько продумать…

Когда Марианна, стуча каблуками, шагала к выходу, у нее был оскорбленный вид. Наверное, Сулею следовало не отпустить ее, а закрыть дверь, чтобы всякие секретарши и их нахальные гостьи не мешали приватному разговору. Но он лишь насмешливо смотрел, как она уходит. И не собирался позволять даже самым авторитетным ведьмам помыкать собой.

Хотя какая теперь из Марианны ведьма? Вот она и бесится.

— А секретность? — спросила Наташа.

— Секретность условна, — подмигнул Сулей. — В открытую о магии говорить нельзя, демонстрировать ее напрямую — тоже, но… В прошлом мы жили так веками. Смертные знали, что есть ведьмы, пытались на них охотиться, создавали даже свои аналоги инквизиции, но настоящих ведьм поймать не могли и истребляли таких же смертных, несчастных женщин. Но деревенская ведьма, проклятие или зелье было чем-то столь же реальным, как рассвет или снег зимой. Думаю, мы к этому вернемся.

Ирка улыбалась в предвкушении. Наверное, уже представляла себя в качестве районной ведьмы. Наташа тревожно хмурилась, будто видела в планах Сулея какой-то серьезный изъян, но то ли не хотела о нем говорить, то ли не могла сформулировать.

Алиса тоже сомневалась, что все будет так гладко, как говорил новый верховный. Но пока не могла понять, чем грозят перемены. А может, они ничем и не грозили, просто она привыкла к безусловной секретности и запретам на прямое воздействие на смертных? Привыкла, вот и цеплялась за прошлое, точно так же, как старые ведьмы, которые вытащили из небытия Сулея. Для них привычным и комфортным прошлым был он, для Алисы — Безымянный, вот и вся разница.

Поэтому вслух она сказала совсем другое:

— У меня личный вопрос, господин Сулей… кстати, как ваше отчество? Мне нужно кое-что обсудить. Можно?

И, не дожидаясь ответа, она вошла в его кабинет и закрыла дверь.

— Я вас слушаю. — Сулей подобрался, расслабленно-веселый взгляд стал сосредоточенным.

— Помните, когда мы в первый раз говорили о вашем возвращении, на крыше театра, — Алиса села на противоположный край дивана. Сулей кивнул. — Вы еще сказали «кого же я так наказал?»

Он поморщился, досадливо и страдальчески. Точно ему напомнили о чем-то, что не хотелось вспоминать до скончания века.

— Так вот. Кого же вы все-таки наказали? У вас нет догадок?

Сулей скорбно вздохнул.

— А вы все-таки выяснили, о каком наказании идет речь… Нет, Алиса, никаких догадок. К сожалению или к счастью. Вам вряд ли понравится то, что я скажу, но все-таки подумайте над этим, — он стал абсолютно серьезным и оттого непохожим на себя. Алиса не успела изучить его так, как Безымянный и ведьмы постарше, но сейчас ей казалось, что он говорит искренне. — Давайте не будем копаться в прошлом. Все, что было тогда, уже не важно, оно ничего не значит. Что изменится, если вы узнаете, что вы совершили, из-за чего мне пришлось вас наказать? К тому же это не совсем наказание, скорее способ нейтрализовать опасного мага. Как работают настоящие наказания, вы сами видели на примере Марианны. Я просто заставил вас начать жизнь с чистого листа без груза былых преступлений. Если мы вытащим это на свет, то только испортим отношения.