Хранитель смерти

…Конечно, Сулей не знал, в какой точке города сейчас находится тюрьма. Поэтому в ее поисках ему, Алисе и Ольге пришлось с полчаса колесить по столичным улицам, подниматься на верхушку самого высокого памятника и даже пару раз взлететь к облакам, чтобы рассмотреть, в каких точках города обнаружится трамвай.

Полетная магия с непривычки давалась Алисе сложно, но Сулей подстраховывал и ее, и Ольгу. На высоте гуляли пронизывающие ледяные ветра.

Ночью трамваев было немного. Тюрьма обнаружилась на одной из окраинных улиц. Она неспешно, но яростно громыхала по обледеневшим рельсам мимо покосившихся одноэтажных хибар и облезлых двухэтажек.

Тюрьма представляла собой обыкновенный трамвай из двух вагонов. Кажется, «Татра». Оба вагона были плотно набиты заключенными. Днем и ночью, без остановок, трамвай курсировал по городу в жару и в холод. Его чары позволяли заключенным обходиться без еды, воды и естественных потребностей. Из потребностей оставался только сон — спать им хотелось по-прежнему. А трамвай был набит так плотно, что в нем получалось только стоять. Сидячие места накрепко оккупировали те, кому удалось их отвоевать — порой много лет назад. Никто никому не уступал. Спали стоя, падали, просыпались, поднимались и снова засыпали.

Спали и сейчас. Сулей махнул трамваю рукой, как маршрутке, и тот остановился, признав власть нового верховного. Дверь открылась.

Из темноты уныло моргали разбуженные преступники. Их взгляды ничего не выражали. Отупение и покорность пропитывали спертый воздух, как губку. Но когда в открытую дверь ворвался свежий ветерок, пленники встрепенулись. На лицах появилось осмысленное выражение. Аморфная толпа, набитые в банку кильки стремительно превращались в живых людей, озлобленных и готовых зубами прогрызать путь на свободу, и…

— Оля, Алиса, назад, — негромко скомандовал Сулей, а потом без пауз произнес длинное заклинание. Подкрепил его магическим узором — и вошел в трамвай.

Заключенные расступались перед ним, и когда тела соприкасались, вокруг Сулея чуть заметно вспыхивало синеватое защитное поле. Кто-то попытался прорваться в открытую дверь. Тем же защитным полем его отбросило обратно. Донеслись сдавленные крики боли. Началась свалка, новые и новые маги пытались вырваться, но поле держало крепко, сыпало для острастки жгучими синими искрами.

Сулей появился минуты через две, ведя под руку женщину. Спутница повисла на нем, как тряпочка. В ней мало что осталось от Марианны Бойко, которую запомнила Алиса. Но, увидев, что снаружи ее ждут, Марианна выпрямилась и гордо вскинула голову.

Сулей небрежно махнул трамваю. Дверь закрылась, защитное поле исчезло, и тюрьма загрохотала дальше. Мимо проплыл темный силуэт вагоновожатого в кабине. Присмотревшись, Алиса поняла, что это манекен. Трамвай не нуждался в управлении — только в маскировке от глаз смертных.

— Если среди вас есть несправедливо заточенные, — сказал Сулей ему вслед, — я освобожу вас. Осталось немного подождать.

— Марианна! — вскрикнула Ольга и бросилась обнимать бывшую пленницу.

Несколько секунд та стояла неподвижно. Потом, точно опомнившись, оттолкнула Ольгу.

— Не прикасайся ко мне! Уйди!

— Но… — растерялась та. Сулей успокаивающе сжал плечо Марианны.

— Никто, — тихим, злобным и страстным полушепотом произнесла Марианна, — никто, никто из вас ничего не сделал, когда меня бросили в эту дыру! Вы могли только смотреть и притворяться, что вам жаль! Все вы! Так что не смей меня трогать! Лучше даже не приближайся! Твоей милостью я осталась без магии!

— Моей? Слушай, Марианна Бойко! — рассердилась Ольга. — Не знаю, в каком мире ты живешь, но в реальности мы подчиняемся указам инквизиции! Нам всем было жаль, что тебя так наказали, но мы не могли ничего сделать!

— Ну, во-первых, — нехорошо усмехнулась Марианна, — ни ложа, ни ковен не подчиняются всем указам инквизиции. Инквизиция только следит, чтобы мы не совершали преступлений. И во-вторых… Если они решили, что мои поиски Техногена и мои попытки вернуть магам влияние на людей — преступление, почему вы вообще с этим согласились? У кого есть право решать? У безымянного выскочки, который называет себя верховным инквизитором? Зачем вы дали ему это право? А его дали все вы, иначе магия его бы не признала!

— Ну-ну, — сказал Сулей. — Все позади. Он уже не верховный. Я вернулся.

Марианна церемонно и изящно склонила голову. В этот момент она как никогда напоминала принцессу. И плевать, что волосы запачкались и свалялись, одежда помялась и покрылась пятнами, а кожа казалась неестественно бледной. После изгнания принцессы сияют еще ярче.

— Благодарю вас. Жаль, что вы не могли вернуться раньше. Сейчас уже поздно… он отнял у меня магию.

— Магией наделяет город — ему и отнимать, — уверенно сказал Сулей. — Я думаю, что мы сможем вернуть ваши силы. Все, давайте не стоять здесь на холоде! В офисе инквизиции вас ждет все, что нужно. Я буду разбирать дела осужденных до утра. Мари… вам нравилось, когда я вас так называл, правда? Мари, составите мне компанию? Чем скорее я пойму, какой способ использовал Ландау, тем скорее вы сможете колдовать.

— Да, разумеется, — Марианна взялась за его подставленный локоть. — Благодарю.

Сулей помог ей устроиться на переднем сиденье. Ольга и Алиса молча забрались на заднее. Ольга все поглядывала на Марианну, но та обращала на нее не больше внимания, чем на грязный снег под ногами. На Алису тоже. А раньше, до своей выходки с сектой, всегда приветливо кивала, улыбалась чуть снисходительно, отвечала на вопросы…

Что ж, заключение в таких условиях меняет людей. А уж лишение магии — тем более. Алиса вспомнила свои злорадные мысли на суде. С тех пор она на многое стала смотреть иначе, но Марианне по-прежнему не сочувствовала. И ее даже не мучила совесть за такую черствость. Волей судеб Алиса оказалась в центре разворачивающейся схватки — и поэтому над ней. Наблюдала со стороны, не влезая в шкуру ни одного из участников. Сулей считал ее своей сообщницей, Безымянный — своей, а она все еще не верила, что может на что-то повлиять. Да и не могла, наверное. И кажущаяся близость к высшим кругам власти ничего не меняла. В высших кругах тоже нужны пешки, легко заменимые помощники… ну или секретари.

Интересно, где было ее место в прошлой жизни? Сколько ей было лет, когда Сулей перечеркнул все и отправил стертую личность в небытие, чтобы она возродилась в будущем подальше от него? Наверное, они были хорошо знакомы… Что она сделала? Безымянный говорил — Сулей избавлялся от тех, кто ему мешал. Но чем она могла ему помешать тогда, в прошлой жизни?

Все не то, чем кажется. До сих пор Алиса казалась сама себе обычной ведьмой, способной стать сильнее в будущем, но пока — ни для кого не опасной. Оказалось, что в прошлом она уже стала сильнее, и это очень не понравилось верховному инквизитору.

Сулей казался обаятельным, слегка ребячливым, временами безумным, но добрым. Однако под этой маской кто угодно без труда рассмотрел бы, что он смертельно опасен для всех, кто встанет у него на пути.

Может, Безымянный просто испугался, но сделал хорошую мину при плохой игре? Алиса усмехнулась, глядя на негаснущие городские огни в снежной круговерти. Нет уж. Безымянный был не менее опасен. Просто не давал себе труда казаться обаятельным.

В приемной Лина Венцеславовна, причитая, тоже бросилась обнимать Марианну, но та стряхнула ее с себя, как докучливое насекомое. Сулей поспешно увел Марианну к себе. Алиса успела рассмотреть в его кабинете мягкий диван, которого там раньше не было, плед, пакеты с одеждой, передвижной столик, уставленный посудой, чашками и даже зельями. Потом дверь закрылась. Судя по тому, что из-за нее доносился лишь спокойный голос Сулея и вялые ответы Марианны, подношения она приняла благосклонно.

Сулей появился минут через десять.

— Линочка, — ласково сказал он. — Не принимайте ее слова близко к сердцу. Вы сами знаете, сколько она натерпелась. Представьте, что у вас отняли магию и заставили две или три недели провести в тюрьме. Не у всех выдерживает психика. Марианна успокоится, я позабочусь о ней. Знаете, давайте-ка я вас отпущу. Дальше я сам. Оля, Алиса, вы тоже можете идти.