Ученица рыцаря

– Выглядит, будто я бряцаю доспехами? – улыбка Эктора была больше похожа на оскал, но я не могла не окинуть его любопытным взглядом.

Никаких доспехов, да. Обычные плотные штаны, высокие сапоги. Под форменной приталенной курткой, наглухо застегнутой на все пуговицы и украшенной затейливой вышивкой, угадывалась белая рубашка.

Эктор был похож на какого-нибудь типичного героя романа про фэнтезийное средневековье.

Рыцари же в моей голове выглядели куда внушительнее.

– Вы можете сделать из меня прислугу.

– Мне не нужна прислуга, – отмахнулся мужчина. – Я не готов тратить силы и идти против закона ради того, чтобы вы остались здесь протирать пыль и мыть посуду.

Логично. Иначе они бы не пугали меня Приютом, если бы все было так просто.

– Допустим, я соглашусь. – Господи, это какое-то безумие! – Что именно меня ждет?

– Год полного подчинения моей воле, – без тени улыбки сообщил Эктор.

Заманчиво.

Так же заманчиво, как предложение снять штаны и сесть голой задницей на муравейник.

– А конкретнее?

Эктора мои вопросы явно раздражали. Либо он привык, что все его слова и приказы принимают с обожанием преданной хозяину собаки, либо общение с женщинами – не его сильная сторона, и сейчас Эктор проходил самое настоящее испытание на прочность и выдержку.

– Вы будете жить здесь, – Эктор вернулся на свое место за столом. Превратился в холодную каменную глыбу, совсем как в момент, когда я только переступила порог кабинета. – Вместе с двадцатью пятью другими учениками, что прибудут через пять недель. Так как вы здесь… впервые, то Ритер будет давать вам уроки нашей истории, культуры, расскажет о положении дел в мире и немного выправит ваше произношение.

– Придется учиться драться?

– Придется, – Эктор наклонился вперед. – У каждого ученика есть свой наставник. Я лично займусь вашей боевой подготовкой.

– Какая честь, – я не удержалась от смешка. – Жуткую ведьму будет обучать сам… как к вам обращаться?

– Вы ко мне будете обращаться не иначе как: “Да, господин”, “Нет, господин” и “Есть заткнуться, господин”, – выдал мужчина. – Я бы и рад отдать вас другому учителю. Поверьте, мне не доставляет никакого удовольствия смотреть на вас и помнить, что сделала та тварь, чье тело вы сейчас облюбовали. – Я вжалась в спинку кресла, ощущая, как от Эктора в стороны расходятся волны самого настоящего гнева. – Вы – пришлая, и я, к сожалению, в этом году должен вести ученика, что представит наш город. И вам лучше бы оправдать мои ожидания.

От его тона к горлу подкатил удушливый ком.

Не пошел бы ты к такой-то матери! Я что, виновата, что оказалась здесь, запертая в чуждом теле, бесправная, без возможности вернуться домой?!

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Да кто ты такой?!

Я даже не поняла, что последние слова выкрикнула, подскочив на ноги и ударив кулаком по поверхности стола. Эктор если и удивился, то виду не подал – что разозлило меня еще больше.

– Это не моя вина! – выпалила я, яростно вытирая ладонью набежавшие слезы. – Не моя вина, что я здесь! Я не хотела в это тело, меня устраивала моя жизнь. И не нужно делать мне одолжение, понял? Шел бы ты, знаешь куда, со своим милосердием?!

Я пыталась придумать, куда бы послать мужчину, но он мигом остудил мой пыл, встав на ноги и молниеносно ухватив меня за ворот платья. Послышался треск, ткань разошлась под сильными пальцами, нитки больно впились в кожу.

– Я делаю это только по просьбе друга, – прошипел Эктор. Его лицо было слишком близко, на дне черных зрачков тлели “угольки”. – Но могу прямо сейчас отправить вас в Приют. Там, когда вас продадут в первый же публичный дом и поставят на колени, чтобы обслужить портового работягу, вы, возможно, научитесь держать язык за зубами.

Скрипнув теми самыми зубами от злости, я сопела и вырывалась, но проще было гору сдвинуть с места, чем заставить Эктора разжать пальцы.

– Ваше решение! – рявкнул он прямо мне в лицо.

– Я останусь! – в тон ему ответила я. – Останусь и буду учиться! И в конце вы пожалеете о каждом своем слове.

– Я уже жалею, что пошел на поводу у Ритера.

Эктор толкнул меня назад. Достаточно сильно, чтобы я врезалась в кресло и обмякла, распластавшись на спинке.

– Начнем завтра на рассвете, – мужчина отвернулся к окну. – Вас нужно хоть как-то подготовить к столкновению с другими учениками. А теперь прочь отсюда!

Вздрогнув, я поднялась и нетвердой походкой двинулась к двери.

– Я не буду вас жалеть, Александра, – прилетело мне в спину. – И когда вы подумаете, что хуже уже не может быть, я буду снова и снова удивлять вас.

– Как скажете, – буркнула я.

– Как скажете?..

Замерев, я сцепила руки в кулаки, но что я могла сделать?

Бежать некуда. И не с чем. Ни денег, ни документов. Даже если я выберусь из этих застенок, то пропаду на дороге. Меня схватит первый же местный патруль, или кто у них тут вместо полиции. И все равно вернут к Эктору, а он точно не простит бегства. В Приют отправит прямой наводкой. В лучшем случае. А может и подумать, что слишком уж много возни с пришлой и горло мне тихонько перережет, да выбросит.

Всего год.

Это ведь не так уж и много, да?

А потом и документы, и возможности. Не так уж и плохо.

Я же не слабачка какая-нибудь. Я смогу!

– Как скажете, господин, – прошипела я и вышла вон.

Глава 5

Выскочила я из кабинета как ошпаренная, но так и застыла посреди коридора, потому что напрочь забыла, куда идти. В голове все помутилось от возмущения, злости и обиды, коленки тряслись с такой силой, что можно было услышать, как они бьются друг об друга, а внутри меня боролись желания сбежать к такой-то матери и остаться и доказать, что я не какая-нибудь там мелочь, с которой можно обращаться как с мусором.

И в Приют совсем не хотелось.

Рассказы Эктора о том, что там могли сделать с чужаком из другого мира, совсем не вдохновляли.

Наверное, мне стоило вернуться в комнату, где меня мыла Эриса. Вроде как она сказала, что теперь я буду спать там.

Хоть не в камере, спасибо и на этом!

Внутри все кипело досады, а через разорванную ткань на груди холодный воздух немилосердно щипал разгоряченную кожу. Я ненавидела холод в любом его проявлении, и в этом проклятом замке, крепости или что это такое, точно было не так тепло, как в обычной квартире.

Слава богу, что не придется возвращаться в камеру.

Ждать Эрису я не захотела. Сама мысль о том, что за спиной, за прослойкой из дерева и металла сейчас, наверное, Эктор придумывает для меня всевозможные унижения на будущее, гнала вперед, в хитросплетения освещенных коридоров.

Я хотела глотнуть свежего воздуха. Мне отчаянно нужно было выбраться на балкон, сделать несколько глубоких вдохов и посмотреть вокруг, узнать, что ждет меня за каменными стенами.

Я побрела в сторону, где, как мне казалось, мы действительно проходили какой-то балкон. Накатившая слабость заставила меня постоянно держаться рукой за стену, чтобы не упасть, и я пожалела, что ничего не ела ни в камере, ни в комнате, хоть Эриса и предлагала мне. Женщина тогда неодобрительно качала головой и причитала, что я просто свалюсь с ног, если не проглочу ни крошки.

И сейчас я в полной мере чувствовала, что хорошо так облажалась.

Стены вокруг были увешаны картинами. Через каждые два-три шага – новый портрет. Мужчины и женщины, все в одинаковой форме. Черные куртки с двумя рядами пуговиц, на груди вышит ярко-красный знак: треугольник, указывающий острой вершиной вниз, оплетенный чем-то похожим на колючую лозу.

Я шла медленно, рассматривая лица незнакомых мне людей. У всех в глубине зрачков я замечала странный красноватый отсвет. Будто внутри них бушевало пламя, прорываясь в пристальном, решительном взоре.

Шаг, второй.

В меня впился знакомый взгляд синих глаз, заставив остановиться и втянуть голову в плечи, будто картина и правда могла сделать мне что-то плохое.