Страница 68 из 74
Ох, всё, пора закрывать рот, а то перегну палку. И так выгляжу наивной восьмидесятилетней колдуньей, недавно вышедшей из леса.
— Хорошо, — ответил Карфакс и подошёл ближе. — Тогда снова ковёр возьмём. И на постоялом дворе ничего не делай без моего разрешения. Не говори первая и не колдуй. Договорились?
— Да, господин Мюррей.
«Летающая повозка» ждала нас во дворе. На этот раз колдун велел мне сесть в самый центр и крепко держать фонарь.
— Ночью ни зги не видно. Не буду рисковать, поднимусь повыше, но там холодно. Возьми вот.
Он сбросил с плеч новёхонький камзол и протянул мне. Пока луна светила, белая рубашка сама была, как фонарь. Тонкая, шёлковая, совсем она не грела. А если вспотеть, то и простудиться можно.
— Не возьму, — топнула я ногой. — Вы ночью полуголый полетаете, потом с горячкой сляжете, а мне ухаживать. Не выдумывайте, одевайтесь обратно.
— Мери, мне до одури приятно, что ты обо мне заботишься, — низким, будто вибрирующим голосом ответил колдун. — Однако мы только что договорились. Я приказываю, ты подчиняешься.
О приказах ни слова не было, но я не стала спорить. Может, вместе с колдовской силой к Карфаксу вернулось и его отменное здоровье. Шутка ли больше трёхсот лет прожить? Вдруг он в своём убежище на снегу спал, а я тут за летний ветер волнуюсь?
— Да, господин учитель, — медленно протянула я и забрала камзол.
Гензель сбрызгивал одежду для благородных цветочной водой. Не знаю, как её готовил, заговаривал, наверное, втихаря, но аромат долго не выветривался. Лорду Мюррею досталась фиалка. Я утонула в широком камзоле по самый нос и вдыхала её запах.
— Так, хорошо, — колдун вступил на ковёр и уселся прямо у меня за спиной. — Фонарь можешь зажечь, снизу его всё равно никто не увидит. Дорогу он, конечно, не осветит, но будет не так страшно. Готова? Взлетаем.
Я зажмурилась, почувствовав, что ковёр натянулся струной. Колдовская сила Карфакса оторвала его от земли и понесла прочь от замка. Ледяной ветер налетел сразу же. Кончики ушей защипало и в горле запершило, а мы всё поднимались и поднимались. От страха я задрожала. В потухший фонарь вцепилась мёртвой хваткой, и тут колдун меня обнял.
— Воробушек мой нахохлившийся, — прошептал он где-то над воротом камзола. — А ты ещё одеваться отказывалась.
Глаза я не открывала. Без толку при такой-то темени. Зато ощущала полёт всем телом. Дрожала, пока не начала согреваться в объятиях Карфакса. Вот как он умудрялся и колдовать, и нежно поглаживать большим пальцем мой живот? Просунул руку под полу камзола и положил ладонь прямо на платье. Бесстыдный жест. До пунцовых от жара щёк наглый, но я не возражала. Между небом и землёй на такой высоте близость колдуна успокаивала. Он держал меня, оберегал от всего.
Жаль, ученической благодарности к лорду Мюррею так и не появилось. Я видела в нём мужчину, одновременно ощущая себя женщиной. Той, которой плевать на титулы, происхождение и всякую ерунду. Просто женщиной.
Я отпустила ворот камзола, и ветер тут же под него забрался. Объятия колдуна стали крепче.
— Согрелась? Скажи мне что-нибудь, Мери.
— А мы не упадём?
Ничего другого на ум не приходило. Ладонь колдуна скользнула выше и легла под мою грудь. Голова уже плыла. Я расслабилась, чувствуя, что падаю на него. Хотелось забыться, никто ведь нас не видит. Никто не осудит и не прокаркает: «Развр-р-рат, развр-р-рат».
— Ковёр летит сам, — прошептал Карфакс, — я почти его не контролирую.
Он снова погладил меня сквозь ткань платья и осторожно сжал грудь. Воздуха стало не хватать. Я заёрзала на ковре, но колдун не позволил от него сбежать. Ласка продолжалась. Никогда бы не подумала, что я такая чувствительная. Платье, сорочка под ним, а будто голая.
— Лорд Мюррей.
— Тише, — попросил он. — Я всё-таки отвлекаюсь на колдовство. Собьюсь — точно упадём.
Сердце забилось чаще. Колдун гладил меня подушечкам пальцев и тело ныло. Жар растекался по груди, по животу, спускался к ногам. В платье стало тесно.
«Что вы делаете? — хотелось закричать ему. — Остановитесь!»
— Доставлять удовольствие женщине — это тоже магия, Мери, — чуть охрипшим голосом сказал Карфакс. — Ты сама-то до свадьбы дотерпишь?
Я вцепилась в его руку и заставила убрать её с моей груди. Во рту пересохло, губы пришлось облизывать.
— Не нужно проверять, прошу вас. Смотрите в небо. Кажется, я вижу огни на башнях городской ратуши.
— Да, мы почти прилетели, — он со вздохом от меня отстранился. — Пора снижаться.
Дышала я всё ещё с трудом и сама себе повторяла:
«Ох, интересная тебя ждём поездка в столицу, Мери».
Вся стойкость понадобится. Всё мужество. Я взаправду едва терпела, чтобы не обернуться к Карфаксу и не нарваться на свой первый поцелуй.
Ковёр накренился, заходя на посадку.
Смущать Отто мы больше не стали, летающая повозка мягко опустилась между двумя домами. Карфакс скатал ковёр и постарался спрятать так, чтобы никто не нашёл.
— Не ахти, какая ценность, — проворчал колдун, — но надо же нам возвращаться домой. Пойдём, Мери. На постоялом дворе слуги не спят до утра. Проводят нас к Девилю.
Ноги у меня от слабости подкашивались. Раскрасневшееся лицо остудил ветер и туман из головы исчез, но я нет-нет, да вспоминала, как руки Карфакса лежали на моей груди. Хвала предкам, он велел молчать и никуда не лезть! Отдохну, успокоюсь. Лишь бы господа колдуны не передрались.
На постоялый двор мне раньше был вход заказан. Гоняли тут деревенских и слуг пускали лишь вместе с хозяевами. «Не про вашу честь, голытьба». Ага. Теперь я — колдунья. Спину держала прямо и старалась не опускать взгляд, пока Карфакс рассказывал работнику на входе, что Альберт Норфолк с ученицей Мередит хочет видеть лорда Девиля. Уж не знаю, какие слухи о бывшем каторжнике ходили по городу, но пропустили нас без лишних вопросов. Даже в пояс поклонились. А когда дворовой разогнул спину, махнул рукой мальчонке лет семи. Тот дунул вверх по лестнице, только пятки засверкали. Предупредить воскресшего папеньку Бель, что её учитель пришёл с разговором.
— Ждал он нас, — вполголоса бубнил Карфакс, поднимаясь по лестнице. — Держи ухо востро.
Ой, мамочки, а как искать ловушки я у Бель так и не спросила! Магия шара, показывающая замок, мне тут не помощник. Придётся самой пыхтеть. Сразу стало холодно, неуютно. И дворовой уставился на меня, как на бесстыжую продажную девку. С чего бы вдруг? Я скосила взгляд на грудь и только сейчас заметила, что край сорочки выбился из-под лифа платья. Проклятье!
— Лорд Девиль, — дворовой отвернулся от меня и постучал в дверь. — К вам господин Альберт Норфолк.
Дверь тут же распахнулась. Блудный папаша был похож на свою дочь, как я на королеву. Анабель вся из себя белокожая, черноволосая, а Фридрих смуглый и белобрысый. Глаза на выкате, нос картошкой. Нет, ничего общего.
— Альберт Мюррей, я полагаю, — слегка наклонил голову Девиль. — Не имел чести знать вашего прославленного деда. Родился уже после того, как он погиб, и титул вернулся к королю. Но я рад, что древний род не угас.
— Боюсь, Гринуэй считает иначе, — усмехнулся Карфакс.
Эхо от его улыбки тенью скользнуло по губам Девиля. Что бы это значило? Папашу-самозванца искренне веселила грызня за землю?
— Я благодарен его приказчику за письмо. Без господина Монка я бы никогда не узнал, что у меня от Кейтилин осталась дочь. Полагаю, вы, как учитель, пришли обсудить её будущее? Не стану скрывать, я хотел бы сам преподавать ей магию. На подпись в дипломе уже давно никто не смотрит. Кому смотреть, если кодунов осталось меньше десятка? Я же хочу наверстать упущенное время. Дать Анабель всё своё внимание и заботу.
— Сначала докажите, что вы родня по крови.
Карфакс сложил руки на груди и слегка наклонил голову, разглядывая Девиля. В комнату нас папаша Бель не приглашал. Понятное дело, оскорблял этим жутко. На пороге даже с врагами не разговаривали.