Страница 38 из 95
Мы прошли высокие символические ворота, которые, видимо, всегда были открыты и потому со всех сторон обросли землей. Вьющиеся растения поднимались вверх по кованым створкам, а внизу трава достигала середины дверей.
– Итак, зачем мы здесь? – спросила я, с интересом изучая серые фасады зданий, частенько возле окон расписанные узорами солнца, диковинную шестиугольную плитку под ногами и людей, уже снующих туда-сюда, несмотря на утро. Изредка мимо нас проезжали полностью крытые квадратные автомобили с большими узкими колесами. Шума двигателя я почти не слышала, а потому совершенно не могла понять, как они работают.
– Я подумал, что вам стоит своими глазами увидеть людской город. Во-первых, вы здесь никогда не были, а во-вторых… кое-что должно открыть вам глаза на отношения между людьми и оборотнями.
Оставалось только догадываться, что он имеет в виду.
Мы проходили все глубже в город, то здесь, то там поворачивали, и я уже окончательно забыла дорогу обратно, заплутав в городских чащобах. Оставалось надеяться, что Ранфер не задумал завести меня подальше, вырезать мне сердце и принести его какой-нибудь злой королеве. Хотя Белоснежка из меня еще та, поэтому вряд ли я могла бояться такого развития событий.
– Люди считают нас чудовищами, – мрачно продолжал мужчина.
Я была благодарна ему уже за то, что мы больше не молчим, но, похоже, тема, которую он решил завести, не так проста, как хотелось бы.
– Для них каждый оборотень – монстр, отброс и выродок, – продолжал он.
А я вдруг стала замечать, что некоторые люди, проходящие мимо, смотрят на нас не так, как должны бы. Не все, но вот, например, мужчина с пенсне во фраке и невысоком цилиндре. Поправил линзу, вглядываясь в нас внимательнее, а затем отвернулся и сплюнул на брусчатку. Еще через пару домов шла женщина в льняной серой юбке и легкой кожаной куртке. Она вела с собой двух премиленьких девочек с кудряшками и бантиками. Увидев Ранфера уже из-за поворота, она изменилась в лице, скривилась и, быстро развернув детей, пошла в другую сторону.
Оборотень то ли ничего не замечал, то ли ему было совершенно все равно. Четкая линия подбородка была приподнята вверх, взгляд оставался острым и пронзительным, прямым.
– Вас здесь узнают, не так ли? – уточнила я.
– Конечно, – кивнул он, не поворачивая головы. – Я ректор единственной межрасовой академии во всем королевстве. Академии, которая у этих людей под боком. Кроме того, я альфа всех оборотней, которых они когда-либо видели… или убивали.
– Вы так говорите, словно эти люди – единственные монстры из возможных, – тут же ответила я, сдвинув брови.
Разговор нес официальный оттенок благодаря странной отстраненности и холодности Ранфера. Благодаря тому, что он снова обращался ко мне на “вы”. Теперь я была для него “студентка Алексеева”. Я решила играть по его правилам. В конце концов, разве он для меня не просто преподаватель наук в чужом мире? Не чужой человек?
– Что вы имеете в виду? – в свою очередь нахмурился он.
– Кровавых оборотней, конечно же.
– Конечно же, – скривился он, повторив за мной. – Я смотрю, вам уже рассказали.
– Ну естественно, рассказали! – выдохнула я. – А вы хотели выставить людей отвратительными убийцами, которые устраивают геноцид на потребу своей черной душе? Забыв при этом упомянуть, что огромное число сумасшедших оборотней по всей стране жестоко убивают и жрут людей?
В это время мы вошли в какой-то узкий переулок, который неожиданно вывел нас… на рынок! Обычный человеческий рынок. С утра здесь было еще не так много народу, но возле торговых палаток суетились продавцы, на прилавках красиво лежали продукты, галантерея, одежда, украшения и разные безделушки.
У меня глаза разбегались, так хотелось все рассмотреть. Но все же разговор был важнее.
– Елена, – проговорил мужчина, вдруг резко остановившись у самого входа в торговые ряды. Его лицо было хмурым, полные губы плотно сжаты.
Блин.
Опять я смотрела на губы.
– Разве вам не известно, что плохими могут быть отдельные личности, но не весь народ? Разве вам не доводилось слышать, что нельзя судить по сотне людей о тысяче? По тысяче о десятке тысяч? Это ошибка. Среди любой расы есть плохие и хорошие. Среди людей маньяков не меньше, чем среди оборотней.
– Точно? – выдохнула я. – А как быть с тем, что бояться нужно каждого из вас, ведь неизвестно, кто уже перешел на сторону Кровавого клана… а кто еще нет?
Честно говоря, я не хотела прибавлять последнюю фразу. Правда не хотела повторять слова Ольтера о том, что жажду человеческого мяса может приобрести каждый оборотень. Стоит лишь раз попробовать… Я боялась произносить это вслух, потому что не хотела верить, будто Ранфер или Тилья способны превратиться в чудовищ таким образом. Это означало бы, что люди правы в своей ненависти. Каждый полуволк – бомба замедленного действия. Каждый – потенциальный убийца.
Но от этих мыслей в моей голове было уже не скрыться.
Я отвернулась, чтобы не смотреть на мужчину. Чтобы не показывать ему, как меня беспокоит это.
Но где-то на периферии зрения я видела, как челюсти Ранфера сжались, глаза полыхнули огнем. А затем он неожиданно резко схватил меня за плечи и придвинул к себе. Схватил пальцами подбородок, жестко приподняв его вверх и заставив посмотреть на себя.