Страница 45 из 107
Весной мы одновременно жили в Ялте, на горе. Он не поленился взять трубу с собой и, сидя на балконе, разглядывал отдаленную улочку, порт, белые швартующиеся корабли, встречающих. Однако вскоре это занятие ему прискучило, и, уезжая, он подарил трубу ялтинскому приятелю.
А из какой-то зарубежной поездки он привез маленькую полуигрушечную радиостанцию, пользуясь которой можно было налаживать связь в радиусе 10-15 км. Они с Булатиком долго ее изучали, затем решили испробовать. Дело происходило на даче.
Булат-старший удалился километра на два и довольно легко вышел на своего ликующего партнера. Но тут же они обнаружили, что их переговоры вызывают некоторую панику в близлежащем эфире, и сочли за благо прекратить радиообщение. Булат не учел, что совсем неподалеку находится аэродром.
Рассказывая мне об этом, Булат очень серьезно заметил, что данное устройство, вероятно, предназначено для школьных походов, а может быть, добавил он с важностью, и для фермеров.
1960 год. Тарханы. В тихий и безлюдный летний день, осмотрев лермонтовскую усадьбу и посетив могилу, мы (Георгий Гулиа, Булат Окуджава, Евгений Винокуров, Михаил Львов и я) подошли к местной школе — встретиться с молодыми экскурсоводами и учителями.
Между двумя стволами была закреплена стальная палка — турник. Я спросил Булата: «Можешь подтянуться?» Он подпрыгнул, взялся за перекладину и с абсолютной легкостью подтянулся несколько раз.
Мы отвечали на вопросы собравшихся, читать собственные стихи отказались.
Во что любят играть мужчины? В шахматы? В карты? В нарды? В бильярд? В домино? В теннис, волейбол, футбол?..
А что! Я уже в зрелые годы играл в футбол с Женей Винокуровым, с Мишей Лукониным, даже с Михаилом Леонтьевичем Милем[12] .
А во что мы играли с Булатом? Угадать невозможно — в крокет. Причем не один раз, а регулярно.
Как-то в Ялте он спросил, знаю ли я правила. Я ответил отрицательно, — помню, в детстве, играли на даче взрослые, и все. Он обещал научить.
Там, в ялтинском доме, хранился (кажется, в библиотеке) набор, «партия» крокета: деревянные шары и молотки, проволочные воротца. Была и площадочка — не слишком ровная. Я пытался уклониться, но Булат за час до обеда деликатно стучал в мою дверь.
Потом идущие в столовую останавливались и с удивлением смотрели, как мы, согнувшись, нацеливаемся молотками. Единственно приятным для меня в этом занятии был звук сшибающихся шаров, отдаленно, не так резко, напоминавший бильярдный. Тягучая, скучная игра.
Зачем ему это было нужно? Виделось нечто старинное, дворянское? Нравилось само слово?
Было время, мы ездили в Ялту каждую весну, и он еще зимой говорил порой, потирая руки:
— Поиграем в крокэт!..
Он дарил нам немало своих книг, заграничных пластинок и кассет, — всё, разумеется, с авторскими надписями. Иногда они варьировались, повторялись: «от одного гитариста», «от старого гитариста», «от бывшего гитариста», «с тысячью поцелуйчиков» и т. д.
Приведу целиком его надпись на книге прозы «Глоток свободы»:
«Дорогие Ваншенкины, эту книжку под псевдонимом я дарю вам, как знак признательности за вашу снисходительность ко мне и ваше великодушие.
Простите, если я очень переусердствовал. Я давно уже ношу сюртук.
8.2.72. Обнимаю. Булат».
Я бы еще добавил, что он давно уже примерял и ментик.
Выступал с дочерью Галей в музее Булата в Мичуринце. (Она художник-график, в ее оформлении вышли его книги «Упраздненный театр», «Чаепитие на Арбате», «Бедный Авросимов» и др.) Теплый дачный вечер. Много народу, в том числе молодежи. Задавали вопросы, подходил корреспондент.
Через короткое время я получаю солидную газету с отчетом. Сначала всё в заметке очень трогательно, но затем:
«Ваншенкину Окуджава запомнился с тех пор, как только он приехал из Калуги. А потом вдруг выяснилось, что к некоторым стихам Ваншенкина Булат пишет музыку».
Как это понимать? Что за чепуха! Откуда может залететь такое?..
Правда, автор следом добавляет: «Константин Яковлевич и сейчас не может в это поверить». Да и кто поверит!
Вот так и живем.
Недавно листал его стихи, и вдруг ударили в глаза две выхваченные строчки:
Как будто он это уже потом написал.
12
М. Л. Миль (1909—1970) — авиаконструктор, создатель вертолетов (ред.).