Страница 64 из 72
- Москва слезам не верит, Москва слезам не верит! - как мантру повторяю я, эту известную фразу.
Дышу на холодное стекло и рисую пальцем очередное разбитое сердце. Эти сердечки уже внушительной, многочисленной стаей украшают темную поверхность ночного окна.
Окно большое, панорамное. Кажется, что стою я в кабине звездолета, а под ногами в темно-синем мраке, переливаются и мерцают огнями вселенные-дома. Дома - галактики. Только эта красота уже не отвлекает меня от грустных мыслей.
Скоро огни домов-вселенных начнут постепенно гаснуть, а я так и буду стоять возле окна, чутко прислушиваясь к тишине в огромной квартире.
Шрек опять задерживается неизвестно где. На мои звонки не отвечает. Понимаю, что работа у него такая. Контракты, партнеры, сделки и еще масса всего, в чем я совсем не разбираюсь. Да я и не вникаю сильно. Только весь мой женский опыт кричит о том, что если мужик часто с этими самыми, важными партнерами, обмывает в ресторане удачную сделку, то я рискую столкнуться со следующей " Иркой" в своей жизни.
Шрек смеется и говорит мне, что ему нравится моя ревность. Ему может и нравится, а мне категорически нет. Все больше я напоминаю сама себе, забавную зверушку, которую посадили в золотую клетку и выводят выгуливать на поводке, тоже золотом и украшенном каменьями на зависть окружающим.
Рестораны и светские мероприятия, поездки за границу на отдых. Все напоказ, все с размахом. Щедро и шумно. Прошло почти два года как мы с ним вместе, но я сама не понимаю в качестве кого я ему нужна. Замуж не зовет, а я и не настаиваю. Гордость не позволяет навязываться. Помню тот подслушанный нечаянно разговор, когда они с Сергеем, Линду поминали. Шрек четыре раза женат был, двоих взрослых сыновей имеет. Взрослые ребята, они у него. Деловые и хваткие. Наследники... Меня на дух не переносят. Хорошо еще сталкиваться с ними мне не часто приходится. Семейные праздники всегда с размахом отмечаются, а когда людей не меньше сотни вокруг, то и занимать их разговорами, надобность отпадает. Вот платьем своим поразить, дать полюбоваться очередным ювелирным шедевром и вызвать зависть среди молодых спутниц, которые окружают совсем не молодых друзей Шрека, это я могу. Это часто случается. Вернее случалось. Сейчас вот стою одна в темноте и стараюсь не плакать. Москва, она ведь слезам не верит...
Бог знает, чему верит, эта чертова Москва! Не полюбила я ее, за эти почти два года. Прагматичная, холодная, лживая стерва! Такая же, как и люди меня окружающие.
Гаснут внизу последние огни, синий мрак укутывает огромные дома-вселенные. Синий мрак поселяется и в моей душе. Хватит! Не буду больше экзотической, стареющей игрушкой для Шрека. Он то вожделенный и лакомый кусок для всех этих платиновых красавиц, губошлепных Барби-охотниц. Устала я с ними тягаться. Устала ревновать. Хотя вроде бы, Шрек мне такого повода не дает. Но чем не повод сегодняшнее его отсутствие? Буду действовать на опережение.
Набираю справочное бюро вокзала и заказываю себе билет на поезд. Домой! Напутала, что-то Юлька, не скручиваютя наши со Шреком нити, не скручиваются!
Дорожная сумка полупустая. Налегке приехала, налегке и уезжаю. Вызываю такси и без сожаления захлопываю за собой дверь квартиры. Ключи Шрек сразу увидит, я их в ванной комнате на зеркале скотчем закрепила.
Когда решение принято, то охватывает азарт. Теперь только бы не столкнуться с тем, кто занимает мои мысли и сердце. Ну, ничего из мыслей сотру, а из сердца выкину!
Через почаса начинает звонить телефон. Я сбрасываю звонки, затем выключаю и сам телефон. Представляю как по квартире мечется встревоженный Шрек и мстительно улыбаюсь. Если нужна я ему, то найдет! Не надо быть особо умным, что бы понять куда я исчезла.
В купе я одна. Свежестью пахнут белые простыни, звякает ложечкой прозрачный стакан с недопитым чаем на столике, стучат неутомимые колеса на стыках рельсов.
Я думаю о том, что скоро обниму Юльку и внука, увижу Сергея. Интересно своим побегом я порвала нити которые так не надолго сплелись с нитями Шрека? А возможно только натянула их? Любопытно, что по этому поводу скажет моя дочь.
- Тыдык - тыдык, - твердят мне колеса поезда.
- Звяк- звяк, - подпевает им беспокойная ложечка в стакане.
Под этот дуэт я незаметно для себя засыпаю.