Иллюзион. Квест на превосходство

Списки прошедших проверку “волшебным ящичком”, как его обозвала Стешка, вывесили в холле на доске в пятницу, как и обещали. Прямо с утра. Список вышел солидным, больше пятидесяти претендентов. Там же помещалось другое объявление о дате финальных отборочных — следующая суббота.

— Немало, — усмехнулась Фокс, отыскав и свою фамилию. Удивления она особого не вызвала. Регина почему-то и так знала, что на данном этапе пройдет сто процентов. А вот что там заготовили им хитрые преподы и распорядители из комитета…

— Забавно, из прибывших мало кто прошел в полном составе, — заметил Руслан. — Смотри: двенадцать из двенадцати только у некромантов (во дают!), семь у гречан, девять ан­гличан и… раз-два-три… всего пять персов. Слабенькие соперники какие-то в этот раз.

— Наших набралась двадцатка только потому, что игры проводятся здесь, — резонно за­метила Алиса. — Остальные школы выбирали лучших из лучших, а у нас просто от скуки половина побросала бумажку и каким-то чудом прошла.

— Дело говоришь, — хихикнула Стешка, отбрасывая назад длиннющие локоны. — Вот и наша Фокс от скуки решила поиграть. И надо тебе оно?

— А почему нет? — пожала плечами Регина. — Попробовать силы не помешает. Мне ин­тересно, как они нас отбирать будут? Натравят друг на друга раньше игр? Грязновато, но идея хорошая.

— Нет, отборочные будут индивидуальные, — послышался за их спинами вес          ёлый голос.

Ребята одновременно обернулись. В нескольких шагах от них стояли два англичанина. Хо­рошо знакомый всем темноволосый парень и его друг с пышной копной. Оба в форменной одежде школы: тёмно-синим пиджаком со стоячим воротом и двумя рядами золотистых пуго­виц. Только вот у тёмненького пиджак был сейчас небрежно расстегнут, выставляя на обозре­ние белоснежную рубашку.

— Опачки, так вы по нашенскому понимаете? — удивленно вскинула бровь Стешка.

— Ещё как, — рассмеялся веселым колокольчиком тот, что с копной. — За всего сутки я тут успел столько всего наслушаться. Очень полезно порой прикидываться простачком, — он дружелюбно протянул руку. — Я Эллиот Спенсер. А это, — кивок на друга. — Генри Атлас.

Руслан, полный энтузиазма, кинулся пожимать руку. Стешка зорко оглядела Эллиота, скользнув быстрым взглядом по его смешной причёске, но на ней вся заинтересованность и закончилась. Объект провалил женскую оценку. А вот Генри ей приглянулся. Она, конечно, встречалась с Васей и всё такое, но кто сказал, что нельзя невинно увлекаться кем-то ещё?

— Я Степанида, но больше люблю, когда меня называют Стешкой, — девушка кокетливо протянула ему руку, но тот на неё и не посмотрел. Всё внимание Генри было приковано к доске с объявлениями, рядом с которой, чисто случайно, стояла Фокс. Блондинка разочаро­ванно закатила глаза. Понятно, пролёт. Ну да и бог с ним, больно надо.

— Индивидуальные? И в чём они заключаются? — спросила Регина, сделав вид, что ни­чего не заметила. Ну или же правда не заметила, что вероятней всего.

— В чём угодно, — ответил Генри. А на русском говорит более чем отлично. Если у его друга забавный акцент ещё проскальзывал, то у него полностью отсутствовал. Словно только на нём и болтал с рождения. — Смекалку, реакцию, знания. Всегда по-разному.

— Весело, — пожала плечами Фокс. — Так, наверное, даже лучше. Не надо накручивать себя, — она мельком глянула на огромный стенд в противоположной стороне холла с живы­ми перебегающими буквами, складывающимися в расписание занятий. — Нам пора. Опозда­ем на алхимию, Фаворская с нас три шкуры сдерёт.

На урок они не опоздали, даже пришли на несколько минут раньше.

— Ну теперь-то убедилась? Этот англичанин съел тебя глазами, только кости и оставил, — заметила Стешка, которую всё же задело подобное невнимание. Не очень сильно, но пару часиков подуться на подругу (хоть та была и не виновата) будет полезно.

— Да всё равно, — отмахнулась та, более чем громко бросая на парту обветшавшую от времени книгу со стершейся бахромой по углам. Книга эта, как и большинство других, явля­лась частной собственностью школы, так что можно было только догадываться через сколько рук она успела пройти и сколько светлых умов пытались её постичь.

— Всё равно ей, — фыркнула Стешка, но дальше продолжить не успела. Высокая фигура в классическом костюме, с высоким пучком на голове и огромными круглыми очками в чере­пашьей оправе вошла в класс.

Все девушки поспешно начали собирать волосы в хвост. Первое правило мадам Фавор­ской — никаких мешающихся элементов во время урока. Длинных цепочек, колец и не дай бог распущенных волос. Школьная алхимия, в большей степени схожая с банальным зельеделаньем, не терпела изъянов. Случайно упавшая в чан ресничка перечёркивала любые многочасовые труды. Вни­мательность, порядок и безупречность. Девиз неофициальный, но крепко и надёжно вбившийся в головы учеников.

Сегодня они варили нечто, называющееся “живым омутом”. Нет-нет, не варили, конечно, а пытались составить идеальное вещество, по возможности старясь не запороть его своими кривыми ручонками. Это если цитировать учителя. Слово же “варят”, как опять же любила поговаривать мадам Фаворская, применимо для каши в оживающих горшочках. Для такой же важной дисциплины единственное, что ещё было разрешено говорить (и то шепотом) — “готовить”. Забавно на самом деле наблюдать, как каждый учитель трясся над своим предметом и считал его единственно важным. Наусь­кать бы их друг на друга и посмотреть, что из этого выйдет.

‍