Обжигающее солнце

Не обращая внимание на указание врача взять побольше выходных, он напялил на себя серый костюм и вызвал такси до Каннама. Младшая Гу ещё не успела уехать на занятия в университет и безумно обрадовалась, увидев в хорошем самочувствии своего парня. Но не смогла это как следует показать из-за присутствия управляющего Чхвэ, до того момента, пока он первым не вышел на улицу.

— Меня бесит этот костюм, и всё равно обожаю его. — как только входная дверь захлопнулась за Юджином, девушка подошла сзади и сцепила руки на талии Кима.

— А ко мне что чувствуешь? — парень и сам от себя не ожидал такого вопроса.

— Тебя люблю. — тихо сказала она, а затем сильнее сжала свои объятия.

Он испугался, и вовсе не чувств Санни, а своих, ведь его мысленный ответ был таким же. Но как теперь быть? Разве это правильно — любить её? А если в случившемся с Дженмин есть и вина младшей Гу, смогут ли чувства парня погаснуть к ней или всё-таки разобьют его сердце? Намджун размышлял обо всём этом, когда проходил полную проверку в больнице по указанию Ёнын. И он пришёл к выводу — не бежать от себя. Если его решение окунуться в отношения с Санни — ошибка, так тому и быть.

Провинция Канвондо, город Сокчо, домик у побережья…

Я водила кончиком указательного пальца по упругим грудным мышцам Намджуна, лёжа на его руке. Больше он не вёл себя как недотрога, ведь принадлежал мне весь. Охранник Ким такой крепыш, его ладонь размером с мои две, наверное, поэтому он столь неуклюжий. И всё же когда Джун обнимал меня, я чувствовала себя в каком-то защитном коконе, куда не пробьётся боль. Обычно любовь сводит с ума, у меня же всё наоборот, эти чувства будто поглотили моё сумасшествие, даже не знаю, что со мной будет, если я их потеряю.

— Ынсон так и не вернул тебе ту картину? — мой страх Намджун прогнал своим вопросом.

— Нет. Понятия не имею, почему он прячет её от меня. — подняв свой взгляд на любимого, честно ответила я.

— А другие две, ты не хочешь вернуть их в студию? — убирая рукой пряди красных волос с моего лица, продолжал парень.

— Онни нарисовала те картины для Ёнын, но странно, что мама забрала их, ведь, как и папа, не признавала тягу к искусству своей старшей дочери. — я разговаривала с Джуном откровенно на тему касаемо своей семьи, надеясь на то, что и он сможет сказать мне причину, по которой держал в секрете заключение о смерти онни.

— Ты так хорошо знакома с её картинами, выучила название каждой. Но как по ним тебе удавалось распознавать настоящие чувства Муён? Должна быть какая-то подсказка. — вдруг предположил парень, и он не ошибся.

— Она есть. — Ким будет первый, кому я об этом расскажу. — Когда сестра заканчивала рисовать картину, на её обратной стороне она писала не только название данной работы, но и высказывания, те, что в определённый момент трогали её сердце. На некоторых картинах есть не очень хорошие слова, но есть и такие, из-за которых я бы долго, долго плакала. Вот поэтому я до сих пор не могу притронуться к ним, после того как папа вернул их на законное место. Мне кажется, что я не выдержу прочитать всё заново. — как камень с души, мне нужно было хоть кому-то об этом сказать.

— Твоя сестра действительно удивительный человек, но я не пойму, почему она решила умереть. Зачем уходить от того, кого любишь? Ведь судя по твоим рассказам, она дорожила всей своей семьёй. — логичное примечание, но у меня до сих пор нет ответа на этот вопрос.

— В общем, я кое-что разузнала, пока ждала твоих признаний касаемо свидетельства. — возможно, я пожалею потом об этом, и всё же мне хотелось довериться Джуну. — Бывшая девушка Сону рассказала мне о предсмертной записке Муён, которую моему жениху удалось прочесть, и я уверена, что Ынсон не избавился от неё. Наверняка где-то прячет, как и картины до недавнего времени. — после того случая с попыткой похищения мы разговаривали с Кимом почти обо всём, но не затрагивали тему касаемо его лжи.

— Так ты только не из-за картин согласилась выйти замуж за того придурка? Извини, что не отдал тебе сразу свидетельство о смерти Муён. Я хотел сначала убедиться в том, что ты сможешь принять эту правду. Прости, что соврал. — ну наконец, мне удалось вытянуть из своего парня объяснения.

— Сейчас уже всё хорошо, но пожалуйста, больше не ври мне. Я ненавижу ложь, и твоя ранит сильнее остальных. — мне нужно было сказать это, смотря парню в глаза, он должен понимать, что я доверяю ему больше, чем кому-либо другому. И если Джун действительно не желает причинить мне боль, в будущем он удержится от вранья.

Вместо слов обещания охранник Ким посмотрел на меня словно уже успел провиниться, а затем нежным поцелуем коснулся моего лба.

— Как же я хочу, чтобы между нами было всё так просто. — смутно ответил он, а затем зажал меня в крепких объятиях, сидя на кровати.

Я открылась Намджуну настолько, насколько могла, а он ещё был не готов к облегчению своей ноши. Мне совсем не хочется давить на своего парня, но, видимо, иначе никак. Сегодня я уснула с облегчением в объятиях этого здоровяка из-за небольшой победы над его скрытностью. И уже завтра мне придётся продолжить начатое — нагло лезть в спрятанные тревоги любимого человека.

Сокчо оказался прекраснейшим городом, беря во внимание его огромные побережья, необычные маяки, такие, как «Дом света», и удивительные парки. Больше всего меня удивило, когда Джун сказал, что ему не нравятся горные походы, поэтому прогулку в парке Сораксан пришлось вычеркнуть из наших планов. Мне ужасно нравилось проводить время с Намджуном. В этом городе нас никто не знал, не было папарацци, поэтому я не отпускала руки своего парня и могла спокойно целовать его на улице.

Какими же оказались запоминающимися эти мгновения, за весь день я улыбалась больше, чем за прошедшие два года. Ким рассмешил меня, когда сломал дверную ручку у входа в кафе. Удивил своими познаниями об истории самого города, и я гордилась Джуном, когда он на английском объяснял двум туристам, где они могут найти хостел, а ещё попробовать местной еды. Этот парень всегда такой организованный и стабильный, прямо моя полная противоположность.

Вот уже второй вечер, мы двое находились в маленьком съёмном домике только в компании друг друга. Между поцелуями и нежными прикосновениями я старалась разговорить Джуна на тему касаемо его семьи. Он как будто не хотел говорить со мной о них или боялся сказать лишнего, что ещё больше не давало мне покоя.

— Вы с сестрой очень близки? Когда-нибудь ругались, а если да, то из-за чего? — нет, мою заинтересованность не остановить.

— Мы иногда спорили, но ругаться, такого не было. — сидя на полу возле камина, с улыбкой отвечал охранник Ким.

— Прям как мы с онни. Кстати, ты так и не рассказал мне, что это была за авария, из-за которой твоя сестра оказалась в коме? Когда всё произошло? Виновника наказали? — Джун говорил поверхностно на эту тему, и я не понимала, почему, мы ведь с ним не чужие друг другу люди.

— Это случилось в конце ноября. Из-за сильного ливня водитель не справился с управлением, и машину занесло прямо на остановку, где Дженмин уже ждала такси. Возможно, если бы человек, сидевший за рулём того авто, не сбежал с места происшествия, моя сестра была бы жива, а не при смерти, как сейчас. Условно досрочное — разве это достойное наказание за потерянное время, а возможно, даже жизнь? — хорошее настроение Кима в миг исчезло. Вместо него на лице парня появились злоба и разочарование.

— Мне так жаль её, тебя и твоих родителей. Даже не представляю, через что вам пришлось пройти. — я говорила искренне, но его резкий взгляд в мою сторону был с неким недопониманием.

После этого разговора мы с Джуном ещё долго просидели у камина, так близко телами и так далеко друг от друга мыслями. Он смотрел, как пламя ласкало древесину, и своей ладонью легонько похлопывал меня по плечу. Я тоже думала о своём, и сейчас мои волнения были направлены к предстоящей свадьбе, в детали которой я так и не решилась посвятить охранника Кима. Сама не помню, в какой момент отключилась, лёжа головой на коленке своего парня, но буквально спохватилась, когда он уже укладывал меня на кровать.