Страница 15 из 17
Глава 4
Штат Иллинойс. Чикаго
Эбигейл заметно нервничает, в пятый раз за три минуты одергивая подол элегантного бледно-зеленого атласного платья, облегающего безупречную спортивную фигуру. Она выглядит сногсшибательно, и я сказал ей об этом уже тысячу раз, но Эби по-прежнему скована и напряжена. Скрестив стройные ножки, обутые в туфли на высоких каблуках, она переключается на свою крошечную сумочку, крутит ремешок, открывает, заглядывая внутрь, словно проверяя, а не появилось ли там что-то новое. Длинный белый лимузин везет нас к особняку Квентина Моро. Через десять минут мы должны быть на месте. Нервозность моей юной супруги передается и мне. Она слишком доверчива и непосредственна для той компании, собирающейся на приеме у Моро. К прогнившему, не имеющему никакого представления о морали обществу зажравшихся миллионеров, в котором я вращаюсь последние семь лет, привыкнуть невозможно. Я так и не сумел, но я знаю их правила, а Эби – нет.
Ненавижу! Знакомое разрушающее чувство заполняет меня. Как же я ненавижу эти вынужденные сборища, высший класс, лимузины, смокинги, бриллианты, элитное шампанское, льющееся рекой, фальшивые улыбки, пафосные разговоры, наигранная любезность, лицемерие, ложь, бьющая в глаза роскошь. Меня тошнит от показного богатства, от безвкусных побрякушек, от продажных женщин и самоуверенных ублюдков в дизайнерских костюмах, возомнивших себя хозяевами мира. И меня тошнит от той роли, что я вынужден играть, и ставшей привычной маски, врастающей в кожу с каждым годом все глубже.
Я смотрю на правильный профиль Эбигейл с изящными скулами и аккуратным носиком, тонкую, хрупкую линию шеи с выступающей голубой венкой, отбивающей бешеный пульс. Ее шикарные черные волосы собраны в замысловатую прическу, придающую ее образу утонченность и прибавляющую пару лет возраста.
Она отличается… Черт, как же она отличается. Юность, свежесть, неискушенность. И все эти хищники в смокингах с миллиардными счетами в офшорах будут глазеть на нее весь вечер голодными глазами, облизываться, кружить вокруг. Я уверен, что никто не забыл историю, произошедшую на последней вечеринке, где Фей выставила меня полным идиотом.
– Эби, я прошу тебя быть максимально бдительной. От этих людей можно ожидать любого подвоха. Постарайся избегать общения с незнакомыми людьми, – инструктирую напутствующим тоном.
– То есть со всеми, кроме тебя? – приподняв брови, натянуто улыбается Эбигейл. Я опускаю взгляд на ее губы, покрытые перламутровым блеском, нежно-розовые и невероятно притягательные, словно приглашающие прикоснуться к ним, но я подавляю в себе пробудившееся желание. Она не поймет и, скорее всего, испугается, если я наброшусь на нее прямо в лимузине спустя три часа после утреннего раунда в постели, к сожалению, снова оказавшегося неудачным для Эби.
– На приеме будет Ребекка Томпсон, моя коллега. Я вас познакомлю, чтобы тебе было с кем перекинуться парой слов, – сдержанно говорю я.
Лимузин въезжает на территорию частных владений Квентина Моро. Взглянув на часы на запястье, я ободряюще улыбаюсь Эби:
– Мы почти вовремя. Опоздали на семь минут. Как виновники торжества имеем право.
– Надеюсь, эта Ребекка не одна из твоих ритуальных трех в неделю? – пристально глядя на меня, спрашивает девушка.
– Нет, – некоторые моменты из прошлого женам знать необязательно. Это не обман, а ложь во спасение хрупких женских нервов. – Я помню о твоих условиях, Эби, – добавляю чуть тише. – Тебе не нужно волноваться о других женщинах.
– Если тебя будет что-то не устраивать или возникнет желание вернуться к старым привычкам, просто скажи. Хорошо? – с уязвимым выражением на лице просит Эбигейл. Я накрываю холодные пальцы, теребящие ремешок сумочки, и мягко сжимаю.
– Будь у нас чуть больше времени, я бы показал, что именно меня не устраивает, – наклонившись, шепчу я и провожу губами по тонкой шее, чуть прихватывая нежную кожу, языком дотрагиваюсь до яремной вены, чувствуя сильную пульсацию. Ладонью сжимаю ее бедро, поднимая руку выше, задирая подол узкого платья. Кончики пальцев едва касаются кружевного белья Эби, и она вздрагивает всем телом, сжимая колени. Лимузин припарковался еще минуту назад среди шеренги других люксовых автомобилей, но водитель не спешит открывать для нас дверь, ожидая сигнала. Черт, я все-таки завелся, аромат свежих духов Эбигейл действует на меня, как экстракт валерьяны на голодного кота. Жадными поцелуями покрываю тонкую шею, эрекция ощутимо давит на ширинку брюк, и я порывисто прижимаю ладонь девушки к твердой выпуклости. Она смущенно вздыхает, я издаю гортанный стон. Уверен, мы сейчас испытываем кардинально рознящиеся эмоции.
– Ты совершенно ненасытный, Джером, – бормочет Эби, тяжело дыша. Я отрываюсь от нее, заглядывая в потемневшие глаза с расширенными зрачками. Похоже, я ошибся, и мы сейчас на одной волне.
– Видела бы ты себя, малышка, со стороны, – выдыхаю с мученическим стоном, убирая девичью руку от своего паха. – Моими глазами, – поясняю глубоким голосом, заправляя вьющийся локон за аккуратное ушко. – Я представляю, как выглядит твое тело под этим платьем, и не могу думать о чем-то еще, кроме секса, горячего, жесткого быстрого секса. Я бы даже снимать его не стал, просто задрал до талии, поставив коленями на сиденье. Хочу трахать тебя сзади, кусая обнажённую в вырезе спину.
Ее глаза распахиваются шире, рот приоткрывается в возмущенном восклицании. Я беспечно улыбаюсь, подхватываю пальцами ее подбородок и невинно целую в кончик носа.
– Мы сделаем это на обратном пути, – обещаю я и слышу, как она сглатывает. Опускаю взгляд вниз. Твердые соски проступают через ткань платья, и я начинаю жалеть о своих действиях. Не хочу, чтобы кто-то еще, кроме меня, пялился на ее грудь.
Но, к превеликому огорчению, это неизбежно. Ей предстоит сегодня оказаться в центре повышенного внимания, под перекрёстным огнем любопытных, завистливых, похотливых, раздевающих взглядов. Вряд ли кого-то удивит мой выбор, скорее, вызовет зависть.
Я властно удерживаю супругу за тонкую талию, пока мы идем по вымощенной мраморной плиткой дорожке к главному особняку, выделяющемуся среди остальных построек. Ее каблуки гулко постукивают, спина под моей ладонью напряжена. Я расслабляюще провожу рукой по окаменевшим мышцам и, наклоняясь, шепчу прямо в ухо:
– Думай о том, что мы будем делать в лимузине, когда поедем домой, и вечеринка пролетит быстро.
Эби, прыснув от смеха, шутливо толкает меня локтем, бросая укоризненный взгляд, в котором явственно читается «извращенец». О да, малышка. Еще какой. Ты еще просто плохо меня знаешь, я старюсь щадить тебя, прежде чем вернуться к взрослым играм.
Дворецкий распахивает перед нами двери, приглашая войти, и мы сразу оказываемся в огромной шикарной гостиной. Высокие потолки, золоченые люстры, большие окна, эксклюзивная мебель, роскошные манерные гости, распивающие шампанское под аккомпанемент виртуозной игры известного пианиста. Высший класс не умеет собираться скромнее. Для меня ничего нового, а вот Эби заметно вздрагивает, когда все взгляды оборачиваются к нам. Ей не стоит беспокоиться по поводу своего соответствия этому месту и людям. Моя жена выглядит как топ-модель с обложки журнала, сексуальная, юная, с потрясающей фигурой, без набившего оскомину тюнинга на лице и теле, а я единственный мужчина, владеющий всем этим совершенством.
Квентин Моро как хозяин дома и организатор вечера спешит приветствовать нас. Высокий и худой, он выглядит еще хуже, чем в прошлый раз. Дорогой костюм заметно болтается на нем, тени под глазами углубились, кожа натянулась на выступающих скулах. Нездоровый, но по-прежнему цепкий взгляд поочередно сканирует нас с Эби. Он вежлив, безупречно галантен. Придраться невозможно: манеры аристократа, повадки Дон Жуана и порядком изношенная внешность. Я не вступаю в диалог, кратко и однозначно отвечая на заданные вопросы, и позволяю Моро увлечь нас к гостям.