Страница 16 из 24
И сегодня пришёл как раз такой черёд.
– Так и как ты будешь им пользоваться? – Роман кивнул на баллончик. – Вот я к тебе подхожу… А ты?..
– Так… – Настя переступила с ноги на ногу и обхватила перцовку покрепче. – Я выставлю его вот так… А потом нажму.
– А ветер? – Роман нахмурился. – Что с ветром?..
– Да-да… – Настя облизала губы. – Я определю, откуда дует, и постараюсь брызгать так, чтоб самой не надышаться.
Роман почесал подбородок, взгляд его стал скептическим.
– Ну давай, брызгай…
– Вот! – Настя нажала кнопку. – Брызгаю! Умри, преступник!
Оба хохотнули, заулыбались: Настя шутливо, отец же довольно, с тайной радостью. Забрав у дочери учебную, давным-давно пустую перцовку он покрутил её в пальцах и пожал плечами.
– Ну, человека этим вряд ли убьёшь. И слава богу… Но слабой девушке помочь может, особенно ночью в тёмном переулке; или в клубном туалете…
Настя закатила глаза.
– Пап, я что?.. Зажигаю по клубам?..
– Хорошо! – Роман отложил баллончик и повернулся к дочери вполоборота. – С этим мы разобрались. Теперь поработаем над выходом из захвата. Готова?..
Подавленно, как обречённая, дочь встала в защитную стойку.
– Нет, доча, я не про это. – Роман помотал головой. – Это ты приготовилась защищаться, а я говорю о выходе из уже состоявшегося захвата. Подойди сюда.
Со вздохом, с каким, наверное, сам Иисус всходил на голгофу, Настя подошла и повернулась спиной. Сильные, но аккуратные руки обхватили её шею, обездвижили. Горло сдавила сила, и сила нешуточная – не дёрнуться, не рыпнуться, глубоко не вздохнуть.
– Вот давай. – Голос отца прозвучал над самым её ухом. – Я злодей и я тебя схватил. Как будешь действовать?
В зале висит круглое зеркало. Настя заглянула в него – там юная девушка со слегка покрасневшим лицом ухватилась за чужой локоть, но враг силён, не отпускает. Сцена как будто из какого-то фильма.
Голос отца стал требовательным.
– Так что будешь делать? Мы уже отрабатывали эту ситуацию. Ну?..
– Буду бить затылком, постараюсь попасть гаду в нос. – Глядя в зеркало, Настя представила, как и в самом деле бьёт отца. – Если враг лёгкий, то постараюсь кинуть его через бедро.
– А если тяжёлый? – Роман сдвинул руки плотнее, теперь он тоже следил за отражением. – Что, если он такой, как я?..
– Постараюсь ударить в бок. – Настя глотала воздух по чуть-чуть, но просить ослабить не смела. – Если появится возможность, то буду бить в пах.
– Ага… – Роман поднял брови. – Ну, в принципе, ответ правильный… Давай-ка, попробуй это на мне…
Глаза дочери сверкнули, как у дикой кошки.
– А не боишься?..
Роман на секунду задумался … и кивнул.
– Действуй.
Только он закрыл рот – тут же в лицо полетел удар! Дочь закинула голову. Ещё раз! Ещё! Зубы Насти сжались от злости. Не чувствуя, что достаёт, она дёрнулась и обрушила пятку на вражеский носок.
– Ох! – От боли Роман сжал зубы, но рук не расслабил.
Дочь попыталась садануть по вражеским пальцам снова, но не попала, зато опять вдарила затылком и на этот раз удачно – у Романа заныла скула!
– Корпусом. – Он говорил спокойно, будто вовсе и не получает удары, а наблюдает со стороны. – Корпусом работай. Локти подключи. Где бедро?..
Настя потеет, шипит, вывёртывается как кошка… Плохо. Сейчас она устанет, ослабнет. Нет, долго не продержится…
Как Роман и думал дочь промучилась ещё минуту или чуть дольше, а после безвольной куклой повисла на его руках.
– Это ещё что за фокусы?.. – Роман почувствовал, что исполняет уже роль не злодея, а скорее лианы, на которой повисла ленивая обезьяна. – Ты не рано ли расслабилась, красавица?..
– Пап, я умираю… – Настя приподняла трепыхающиеся веки, лицо её стало бледным и больным. – Прости, я больше не могу… Неси меня в мою комнату, оставь меня там и уходи… Уходи без меня…
Роман поглядел на дочь, хмыкнул и с воодушевлением произнёс:
– Не волнуйся, доченька! Не волнуйся! Я знаю лечение от этого недуга!..
Юркие, беспощадные пальцы устремились к беззащитным бокам.
– А-а-а-а-а!!!
Настя закричала, завизжала, завертелась, как юла! Лицо её из болезненного в миг снова превратилось в румяное, на глазах выступили слёзы!
– Ну всё! Всё! Хватит! Я сдаюсь! Папа! Ах-ха-ха! Папа! Ах-ха-ха! Хватит!
Пощекотав ещё немного Роман дочь выпустил и уставился на неё сверху вниз. Свалившись у его ног, Настя дышит часто и держится за бока, точно бандитской пулей подстреленная. Хотя видок у неё не совсем, чтобы несчастный…
– Не-е-ет, мы так каши не сварим… – Он помотал головой. – Давай-ка, доченька, вставай. Давай-давай! Поднимайся.
Ухватившись за протянутую руку Настя вскочила и взглянула на отца уже без забавы, требовательно.
– Пап, я устала. Может на сегодня хватит?..
Роман скрестил руки на груди, опустил глаза. Задумался.
– Ну… сегодня мы с тобой уже так хорошо поработали… – Вновь подняв взор он лучезарно улыбнулся. – Давай так: последний раз – и всё! Отдых!
Устало, с прямо-таки театральной показушностью Настя вздохнула и упёрла кулаки в бока.
– Ла-а-адно!.. Но только в последний…
– Конечно, родиночка моя. Конечно…
Не успела Настя опомниться, как её шею вновь сдавила отеческая забота! Роман ухватил дочь покрепче, да так, как это сделал бы настоящий насильник. При этом он старался, чтобы в зеркале не отразилось его лицо: непросто обучать своего ребёнка, особенно девочку такому; нельзя её жалеть, иначе всё впустую, но и давить, как на сына, тоже нельзя – она ведь слабее… Роман очень надеялся, что выглядит строго, профессионально, но всё-таки боялся, что в действительности переживания просто читаются у него на лбу.
Как он ни пытался, а всё-таки взоры дочери и отца в отражении встретились. Настя замерла и смотрит на родителя во все глаза, явно чего-то ждёт. Роман и сам зацепенел: взгляд дочери точно парализовал его… Внутренне приготовившись он приподнял голову и кивнул.
– Давай!
Как по спортивному выстрелу Настя мотнула головой! Роман отвернулся, но всё равно получил по скуле. Отхватив и ещё раз он прижал подбородок к дочкиной спине – теперь удары не достанут… Настя двинула корпусом, потом обратно, и ещё раз вбок. У Романа загорелось желание поднять её, лишить опоры, но он сжал зубы и держался, даже немного подыгрывал.
Дочь вывернулась боком, освободила локоть. Бум! Рёбра застонали. Новый удар по тому же месту – и ещё больнее! Как человек, раньше боявшийся страшного аттракциона, а теперь распробовавший и вошедший в раж, Настя уверенно выпутала и вторую руку, извернулась и заняла положение, откуда можно кинуть через бедро.
Роман будто одеревенел. Из злодея он превратился в зрителя. Сможет ли дочь его швырнуть? Потянет ли?.. Рискнёт или забуксует?..
Злая и раскрасневшаяся, с усеянным каплями лбом Настя взяла упор… завела бедро… Время остановилось. Роман смотрел на дочь заворожённо, заколдованно. Вот… она давно решилась… тонкие руки ухватили за воротник… Сейчас!
Комната закружилась, пол и потолок прыгнули друг на друга! С грохотом мешка с картошкой Роман полетел головой в паркет! В спину ударило, затылок садануло болью. Закачалась, задребезжала хрустальная люстра, а соседи снизу, наверное, будут сейчас звонить в полицию.
– Ох… – Роман уставился в потолок, который почему-то не стоит на месте, а кружится, кружится… – Вот это да…
Сверху, загородив обзор, над ним нависло дочкино лицо. Запыхавшееся, вымученное, румяное… и с улыбкой до ушей.
– Ну?.. Что?.. – Говорила он с отдышкой, при этом шумно и прерывисто кряхтела. – Как тебе… на полу… лежится… папочка?..
Роман хотел было подняться, но передумал и решил отдохнуть прямо так, около комков пыли под диваном.
– Хорошо лежится, доченька. Удобно…
Он отвернулся, осмотрелся. О, а вон упаковка жвачки за ножкой спряталась. Весь вечер вчера искал, всю комнату перерыл! Ох, а вон и носок – надо потом подобрать, да тихонечко, чтобы Настя не заметила. Он, как отец, пример аккуратности, как-никак…