Осени тёмная даль

Крепкие руки подбрасывают Тимофея, для отца - просто - Тимку - вверх.

От восторга захватывает дух, немного страшно. Но Тим смеется.

'Будешь воздушным акробатом!'

Голос отца вселяет уверенность, что так и будет.

Тим опускает руку, встряхивает. Кончики пальцев чуть покалывает. Подняв голову, всматривается на уходящую в небо стену. Панели скользкие, почти без выступов. Но он находит едва заметную выбоину - цемент от времени рассохся и слегка осыпался. Цепляется правой рукой - кровообращение уже восстановлено. Можно двигаться дальше. Тренированное тело без усилия преодолевает очередной подъем. Упёршись кантом кроссовок в щель между плитками, Тим перекидывает ногу через перила балкона и замирает, прислушиваясь. Тишина, только где-то выше этажом бухают колонки, изрыгая рэп.

Он раздвигает панели балконной двери и входит в комнату, вернее - зал. Холодный свет встроенных светильников отражается в хроме отделки мебели, зеркалах, инкрустированном паркете. Обстановка дышит спокойствием и роскошью. Расположение комнат дома класса 'люкс', где живут большей частью 'успешные' люди, Тим знает. И поэтому уверенно проходит в спальню. Усевшись на мягкий пуф, раскрывает многочисленные коробочки и шкатулки, раскиданные по трельяжному столику. Вынув лупу, внимательно разглядывает сверкающие камни в серьгах. Стразы! Перебрав еще несколько украшений, нахмурился,окинул комнату взглядом. С огромной картины, занимающей почти всю стену, на него с легким прищуром 'а-ля Мэрилин Монро' смотрела хозяйка апартаментов. В маленьких ушках серьги с изумрудами.

Ну, и где твои брюлики, милая? Тим неспеша обошел все комнаты, не найдя ничего интересного для себя, прошел на кухню, открыл холодильник. Взял две банки черной икры и бутылку 'Боржоми'. Развалившись на подушках дивана, включил телевизор. Запивая икру минеральной водой, несколько минут наблюдал шоу. Потом прошел на кухню, выбросил банку в мусорное ведро, туда же полетела пустая бутылка, и направился в гардеробную комнату, где вдоль стен висела одежда по сезонам. Отдельно располагались стеллажи с поворотным механизмом для обуви всех цветов и моделей. Взгляд Тима задержался на 'лодочках' цвета топлёного молока. Вырез был 'нужной' глубины, шпилька 'kitten heels' - столь любимая Одри Хепберн. Классика. Тим взял туфли, вдохнул аромат дорогой кожи. Шорох за дверью заставил его насторожиться. Осторожно выглянул в зал. На полу развалилась кошка. Дымчатая пушистая шерсть животного в неясном холодном свете отливала серебром.Присев на корточки, погладил животное по спине. Кошка выгнулась и замурчала, зажмурив голубые глаза. На ошейнике со стразами он прочёл: 'Эсмеральда'. Собственно больше ему тут делать нечего. Выйдя на балкон, свесился, глядя в пустоту.

- Привет!

Тим обернулся. На соседнем балконе стояла девушка в пеньюаре, едва прикрывающим наготу. Он одним взглядом охватил узкие мальчишеские бёдра, аккуратный живот с пирсингом на пупке, грудные импланты пятого размера и, с трудом отведя глаза от сосков, которые торчали, словно пробки на стеклянных шарах, посмотрел на лицо, которое явно проигрывало с нижней частью тела.

- Ты приятель Алевтины?

Еще не осознавая, правильно ли поступает, Тим забрался на перила и одним прыжком одолел расстояние до балкона.

- Ооо!Спайдермен? - хохотнула девушка.

- Как скажешь, милая.

- А я Шарлотта. Не путать с шарлоткой! - девушка пьяно рассмеялась, закинула на его шею руки, прошептала:"Симпатяшка...Покатаешь меня на своей паутине"?

'Дерьмо,.. - пропел гнусавый голос внутри. - Дерьмо!'.

Крепко обняв девушку за талию, другой рукой Тим отстегнул карабин, закрепил его за стальную балку балкона и... Шагнул в бездну.

- Лечуууу!!! - визжала Шарлотта, болтая голыми ногами и хохоча. Хорошо, что его 'skyspider' рассчитан на двух человек, а то приключение могло бы завершиться не так весело.

Коснувшись плит тротуара, Тим отстегнул трос, отпустил девушку. Шарлотта, лишенная поддержки, плюхнулась голым задом на бетон. Она всхлипнула, пьяно улыбаясь,- мне холодно.

Тим поднял её, уже засыпающую, растормошил. Но Шарлотта безвольно повисла на его руках. Сквозь стекло входной двери просматривался холл. За столом сидела немолодая консьержка. Тим посадил спящую девушку на пороге, расправил пеньюар, прикрыв голые ноги. Постоял некоторое время, глядя на спокойное, умиротворенное лицо. На мгновение ему стало жалко эту безбашенную девчонку - Эсмеральда на коврике...

Еще с порога Тим услышал плач ребёнка. Бросив рюкзак, подошел к детской кроватке. Видимо, Анютка плакала уже давно. Тим потряс игрушкой, висящей над головой ребёнка. На мгновение плач стих, затем возобновился с новой силой. Вздохнув, он скинул ветровку, пошел в ванную, помыл руки. На кухне заглянул в холодильник, взял смесь в бутылочке, поставил в микроволновку.Устроившись в кресле, сунул в рот ребенку соску. Мерно тикали часы, отбивая секунды. С экрана телевизора беззвучно смеялись люди, проживая свою жизнь. Наверное, на какое-то мгновение он отключился, потому что пробудился от толчка.

- Ребёнка не урони!

- Забавно, ты внезапно стала такой заботливой.

- Ничего с ней не случится.

В отличие от брата - сухопарого, жилистого, с острыми скулами на тонком лице, у Тамары было круглое лицо с широкими скулами, выпуклый лоб с широкими выразительными бровями и карие глаза, которые меняли цвет в зависимости от настроения - от золотисто-карего до чёрного.

- Тамара отнесла дочь в спальню. Прошла на кухню. Тим последовал за ней.

Обладающий тонким обонянием, он уловил запах алкоголя.

- Опять? - с укором спросил, садясь на стул.

- Ничего не 'опять'. У Ленки день рождения.

- Две недели назад у неё уже был день рождения.

- Уже и расслабиться нельзя, - усмехнулась Тамара. - Ты вообще-то младший брат. Не зарывайся.