Страница 377 из 379
Я кивнул.
– Да, мы уже пару недель все это планировали. Меня готовили разные окружные комитеты и Национальный Комитет Республиканцев из Вашингтона.
Он только понимающе кивнул.
Джейк-младший и Мисси переглянулись. Следующим заговорил он, и я знал, что он скажет еще до того, как он открыл рот:
– Итак, что же будет с Бакмэн Групп?
Я кивнул. Это был серьезный вопрос, и независимо от того, что случится, изменения неизбежны.
– Да, очень хороший вопрос. Сперва главное. Выборы состоятся только шестого ноября, так что у нас есть еще почти целый год, чтобы разобраться с этим. Пока я готовлюсь, я остаюсь во главе, но примерно так же, как и сейчас. Другими словами, вы работаете, а я собираю выручку.
Обычно эта фраза вызывала смешки, но не сегодня. Думаю, слишком серьезно.
Я пожал плечами.
– Ладно, не смешно. Слушайте, есть два возможных исхода. В первую очередь, я выставляю свою кандидатуру как Республиканец в демократическом округе в демократическом штате. Более вероятно, что я погорю таким синим пламенем, что Хинденбург покажется свечкой на торте. Седьмого ноября, возможно, мне придется сбежать из города, чтобы не подняться на смех!
Джейк-старший задумчиво кивнул.
– Может, так, а может, и нет. Ты не настолько консервативен, и ты, вероятно, умнее, чем Энди Стюарт. У тебя есть шанс.
– Ладно, вариант второй – я побеждаю. Тогда нам нужно внести некоторые изменения. Я не могу управлять компанией и быть конгрессменом одновременно. И это не значит, что это место нужно закрыть. Компания слишком хороша, чтобы просто ее развалить. Нет, я сложу полномочия, но оставлю свою долю, а вы уже будете у руля. Мы не будем закрывать компанию! Мы все слишком упорно трудились, чтобы ее развить.
Послышались облегченные вздохи, и кто-то закивал. Я повернулся к Мисси, вероятной темной лошадке.
– Что ты думаешь на этот счет? Я знаю, что ты Демократ, – затем я повернулся к Джейкам. – А вы, ребята?
Джейк-старший признал, что он был Демократом, а младший сказал, что он Республиканец. Ответом старшего было:
– Ты не будешь хуже тех идиотов, которые уже там. Черт, я проголосую за тебя.
Мисси улыбнулась:
– Я немного более убежденная, но перед твоими дверями вести протестов не стану. Но тебе лучше бы быть добрее. Я знаю, где мы храним все дурацкие фотографии!
Это вызвало волну смеха, и затем мы вернулись к работе. Нам нужно было сочинить ответы для запросов СМИ, и Джейк-младшей был назначен ответственным «попугаем». Нам нужно было высказывание, которое и успокоит наших вкладчиков и клиентов, и покажет корпоративный нейтралитет. Затем мы проработали мою сферу ответственности. Мисси уточнила, что поскольку я был директором Microsoft, Dell, и Adobe (на тот момент я оставил должность в Autodesk), я был обязан сообщить им обо всем и, вероятно, уйти в поста главы. Я знал, что мне нужно будет сделать несколько звонков тем днем. Я задумался, что бы подумал Билл из Microsoft.
Мне позвонил Рич Миллер и сообщил, чтобы на следующей неделе во вторник я был в Вашингтоне. Причина – встретиться с власть имущими! Мне нужно было выступить перед лидером меньшинства и его организатором. Это были Боб Мишель и Ньют Гингрич. С одной стороны, я ожидал увидеть их раньше времени, с другой же, я был ошеломлен. В Конгрессе было четыреста тридцать пять мест, большинством из которых были Демократы. Они всех участников бы встречали один на один? Это было бы тогда ощутимо больше двухсот встреч. Может, они как-то их разделяли? Или, может, эта встреча была настолько важной, что они уделили ей больше времени? Я просто не знал.
Я опросил Брюстера об этом, и он сказал, что было важно, чтобы я приехал. Он мог там не присутствовать, но там был бы Миллер, так сказать, для моей поддержки. Я мог предположить, что там была бы представлена моя история, предоставленная либо Миллером, либо кем-то, кто связан с Девятым Округом. О Мишеле я практически ничего не знал; к слову, он уже был на выходе. Через пару лет он бы ушел в отставку. А вот о Ньюте я знал прилично! Он только занял должность организатора, получив ее, когда Дик Чейни был выбран Бушем в качестве своего Министра Обороны. В ближайшие десять лет он бы поднялся до статуса одного из самых влиятельных людей в Вашингтоне, а затем бы самоуничтожился и был низвержен.
Я добрался до места во вторник утром, и мы с Ричем отправились на обед. Наша встреча была назначена на 2:15. Я спросил:
– Итак, я встречаюсь сразу и с Мишелем, и с Гингричем? Вместе? Или сначала с одним, затем с другим? Это групповая встреча?
Рич покачал головой.
– На самом деле будет только Ньют. Этим утром я узнал, что Бобу пришлось вернуться в Чикаго на похороны.
– Ну, главное, чтобы это были не его похороны, – сострил я, на что Рич улыбнулся. – Какой он, Гингрич?
На это он слегка пожал плечами.
– Умен, очень умен, это уж точно. Он может включить свой деревенский шарм, когда ему это нужно, но не дай этому тебя обмануть. У него докторская степень по истории, и он преподавал в колледже, прежде чем баллотироваться. В этом вы сойдетесь. У тебя тоже есть акцент. Кстати, как бы это у тебя сработало?
Я ухмыльнулся.
– Городские девочки просто обожают деревенских парней, не так ли, – ответил я, растягивая слова как можно дольше.
На это он улыбнулся и фыркнул:
– Зуб даю. В любом случае он один из острейших политических умов в городе. И память у него, как у слона, а эго даже больше. Никогда его не раздражай. Чтобы от него отделаться, нужно загнать ему кол в сердце и пристрелить серебряной пулей.
В приемной Гингрича нам пришлось подождать около десяти минут, прежде чем мы смогли увидеть его, но у меня не сложилось впечатления, будто он хотел покрасоваться нам своей властью. Когда дверь открылась, оттуда выбежало несколько человек, и нас пригласили внутрь только спустя минут пять.
Ньют встал и обошел свой стол, улыбаясь и протягивая руку.
– Доктор Бакмэн, рад познакомиться с вами, – он повернулся и затем пожал руку Ричу Миллеру: – Рич, здорово снова тебя видеть.
– Благодарим за встречу, Ньют.
– Я ценю эту возможность, господин Конгрессмен. Кстати, вам не обязательно называть меня Доктор. Я почти никогда не пользуюсь этим титулом, – сказал я.
Он указал нам, где мы можем присесть, и мы сели.
– Почему же так, мистер Бакмэн?
– Пожалуйста, зовите меня Карл. Это просто потому, что я не был в научной сфере с конца семидесятых годов. Я указал свою степень на визитке потому, что некоторым людям подобное нравится, но сейчас это уже почти другая жизнь, – объяснил я. Затем я склонил голову набок и спросил: – А как вы к этому относитесь? У вас даже больше научного прошлого, чем у меня. Я, например, никогда не преподавал. Вам понравилось?
– Да, по крайней мере, какая-то часть. Не думаю, что кому-нибудь понравилось бы читать некоторые курсовые, которые мне попадались, – отозвался он. – Вы когда-нибудь хотели преподавать?
– Я никогда особо об этом не задумывался. Может быть, и преподавал бы, если бы не прошел курс подготовки в запас, но это перекрыло все. Мне нужно было отслужить несколько лет, прежде чем бы представилась возможность.
– Сам я никогда не служил. Иногда я задумываюсь, упустил ли я что-то от этого. Вам понравилась ваша служба в армии?
Я кивнул.
– Вполне. До того, как я получил травму, я планировал выслужиться. Но когда я выбил колено, от этого плана пришлось отказаться.
– Выслужиться? С вашими деньгами? Это было бы довольно необычно, не так ли? – прокомментировал он.
– Вы в курсе об этом? Ну, да, необычно, но не слишком редкое явление. Ведь были же и другие офицеры и солдаты при деньгах. Вспомните тех же Кеннеди, например.
– Это были деньги их семьи, а не их собственные. Я должен признаться, что мне любопытно, почему вы решили избираться в Конгресс. Я видел ваше имя в списке Forbes. Вы можете купить весь Конгресс! Зачем же вы хотите оставить позицию влиятельного бизнесмена, и стать младшим представителем?