Страница 4 из 36
Глава 3. Удар по чувству прекрасного
Утро началось бодренько – с потопа… Это уже можно было назвать традицией – Ангелина зашла в общежитский санузел умыться и обнаружила потоки воды, стекающие по стенам. Видимо, этажом выше что-то прорвало. Третий раз за две недели!
Разверзшиеся хляби потолочные кого-то бы привели в уныние и вызвали бы стойкое желание придушить коменданта общежития, которому студенты уже все уши прожужжали о необходимости заняться сантехникой. Но у Ангелины был практически ангельский нрав. Желания нанести увечья Тунцову не возникло, а только жгучий порыв немедленно ворваться в его комнатушку и сказать всё, что Ангелина думает по поводу проржавевшей сантехники.
Но даже этого она делать не стала, потому что испытывала к коменданту сострадание. В данный момент Тунцов находился в состоянии тяжелого душевного расстройства. Месяц назад у него случился пылкий роман с одной молоденькой преподавательницей. Всё шло хорошо и гладко, пока руководство университета не выделило этой преподавательнице комнату в общежитии в связи с временными трудностями с жильём. И как только она переехала на вверенную Тунцову территорию, у них и начались проблемы. Выяснилось, что их взгляды на методы руководства общежитским хозяйством несколько расходятся. В один из очередных потопов у них случился громкий скандал, и они расстались. Разрыв привёл Тунцова в горькое уныние. Что, кстати сказать, только усугубило проблемы с общежитской сантехникой.
Ангелине пришлось закрыть глаза на потоп и по-спартански быстро приводить себя в порядок в терпящем крушение санузле – велика была вероятность, что воду вот-вот перекроют. Голову помыть не удалось. Отражение в зеркале не радовало. Волосы Ангелины имели свойство дико топорщиться в разные стороны после сна. А если принять во внимание их чёрный цвет – ведьма ведьмой. Но времени на наведение марафета не было – опаздывать на первую пару не хотелось. Оставалось собрать чёрные пряди в хвост и бежать.
Бежать пришлось через два ряда траншей – возле общежития велись вечные работы по замене труб. Ангелина училась здесь второй год – вот весь год работы и велись, Хотя старожилы утверждали, что начались раскопки ещё раньше. Это, видимо, карма – ведь в общежитии обитали студенты факультета ландшафтного дизайна.
Геля успела преодолеть полосу препятствий и влететь в здание университета за несколько минут до начала занятий. Первой парой сегодня была «Средневековая архитектура и градостроительство» – один из любимых предметов, который читал профессор Остер-Вяземский. Довольно милый и безобидный дядечка, хотя был у него особый пунктик – чопорность. Уж очень он гордился своим аристократическим происхождением. Считал, что его род восходит чуть ли не к императорскому.
Ангелина заскочила в аудиторию за пару секунд до появления там профессора. Остер-Вяземский был верен себе – вошёл неспешной солидной походкой в костюме-тройке и с тростью в руке.
– Начнём с презентации, которую нам должна была подготовить госпожа Маркова, – произнёс он поставленным голосом и устремил взгляд на Гелю.
Госпожа Маркова – это она. Профессор всех студентов называл господами. Ангелина была готова к испытанию. Весь вчерашний вечер на это убила. Захватив флешку, она направилась к столу, где была вся необходимая техника – ноутбук и проектор. Пара щелчков – и на большом аудиторном экране отобразился первый слайд.
– Архитектурный стиль барокко в Европе в эпоху возрождения… – начала бойко тараторить Ангелина.
Картинка сменяла картинку: замки, храмы, дворцы – королевское изящество и роскошь. Остер-Вяземский наблюдал с довольным выражением лица, кивал, вставлял время от времени реплики в духе: «это были чудесные времена – возвышенные и одухотворённые… не то что сейчас».
Всё шло настолько прекрасно, что Ангелина слегка расслабилась и не сразу поняла, что с очередным слайдом что-то не так. Ей ведь некогда было любоваться картинками – она читала текст. Но, конечно, её немного удивило, что одногруппники вдруг разразились дружным хохотом, хотя она зачитывала нейтральную, казалось бы, информацию о французских архитекторах.
Но не только одногруппники, профессор тоже прореагировал странно. Не отрывая взгляд от экрана, он приподнял очочки, потом опустил на нос, потом снова приподнял. Потом почему-то покосился на Ангелину и опять на экран. Цвет его лица в такт движениям глаз менял оттенки с бордового на ярко-бордовый.
Геля, наконец, тоже решила приглядеться к слайду. На картинке должно было быть изображено здание французского университета. Собственно, оно и было изображено. Но на переднем плане, заслоняя собой величественную Сорбонну, красовалась дева в призывной позе, у которой из одежды была только академическая четырёхугольная шапочка с кисточкой. Бедный Остер-Вяземский, какой удар по его чувству прекрасного.
С первого ряда на Ангелину смотрел, сияя идиотской улыбкой, Рощин. Нет, ну, что за глупый детсадовский розыгрыш? То-то он вчера флешку просил – якобы фотки с компа на комп перекинуть, а то интернет у него, видите ли, дохлый. Выходит, это он слайд в Ангелининой презентации подредактировал – добавил обнажённую девицу. И мало того, ещё и голову Гели ей прифотошопил. Хорошо, что у Ангелины практически ангельский характер, а то убила бы гада прямо сейчас. Но уж ладно – дотерпит до перерыва.
– Прошу простить за накладку. Господа однокурсники изволили пошутить, – самым невозмутимым голосом извинилась она перед профессором и продолжила как ни в чём не бывало: – Сорбонна была основана в тысяча двести…
– Оставим Сорбонну в покое, госпожа Маркова, – профессор уже взял себя в руки, – мне кажется, господа присутствующие успели изучить все архитектурные особенности этого… э-э-э… памятника архитектуры. Переходите к следующему слайду.