Страница 1278 из 1279
— Не я, так кто-нибудь другой.
— Конечно. Не думай больше об этом.
— Но я же помню твои слова: подписал себе смертный приговор.
— Да, Хромой страшен, но я найду способ усмирить его.
Рутковский подумал, что, может быть, и в самом деле найдет и его отъезд за границу преждевременный, но был приказ Олега, а приказы для того и существуют, чтобы их выполнять.
— Хорошо, — сказал, — я приеду через неделю, и мы вернемся к этому разговору.
Стефания засмотрелась на играющую в светлой воде серебристую форель.
— Жаль... — сказала, — жаль, что не захватил удочки. Сегодня хороший день: видишь, и рыба ходит.
Где-то поблизости на дереве подал голос дрозд, проворковала горлица. День действительно выдался хороший: не жаркий, тихий, и Максиму никуда не хотелось ехать. И все-таки к вечеру он должен добраться до приграничного городка. Знал в нем маленькую гостиницу, где всегда были свободные комнаты, мягкие кровати с накрахмаленным бельем, — там и хотел заночевать.
— Не задерживайся.
— Постараюсь. — Максим поднялся, Стефа взяла его за руку, и они побежали берегом ручья, перепрыгивая через камни. Миновали нагромождение валунов — любимое место Максима: ему нравилось взбираться на них, верхний камень был как седло, тут можно было долго сидеть, любуясь действительно поразительным пейзажем: ручей, несущий свои стремительные воды через каменный хаос, дубовая роща на противоположном берегу, бескрайние луга немного ниже.
Рутковский остановился. Подумал: вероятно, больше никогда не сидеть ему на валуне и не видеть трехсотлетних великанов по ту сторону речки.
— Подожди, — попросил Стефу, — подожди, я быстро.
Он и на самом деле быстро добрался до седловины, стал на нее, чтобы лучше видеть, и даже помахал на прощание дубам. Сам удивился своей растроганности, повернулся налево — тут начинались заросли кустарников, увидел тропинку, теряющуюся в них, ручей и даже красную крышу своего «фиата» вдали. Около машины кто-то стоял, а может быть, это только померещилось Максиму, ибо человек сразу исчез. Но Рутковский видел его отчетливо — знал, что не ошибается. В конце концов, это мог быть случайный прохожий или рыбак — остановился и разглядывает «фиат».
Максим задержался на минуту: человек появился снова, теперь он отдалялся от машины, ныряя в кусты и появляясь снова. Потом показался на опушке, шел быстро, и даже отсюда было видно, что хромает.
Максим скатился с валунов. «Неужели Хромой? — подумал. — Что ему нужно у машины? Засада, и Стефа устроила ее?..»
А она смотрит весело и открыто — неужели умеет так притворяться?
Но Хромой торопился от машины в сторону шоссе — если бы засада, прятался бы в кустах, там они подступают к самой тропинке, в двух шагах ничего не заметишь.
— Пошли... — Максим, пропустив Стефанию вперед, шел не торопясь, настороженно всматриваясь в заросли.
Девушка заметила это, но никак не отреагировала, а тихонько напевала:
Вышли на полянку, возле «фиата» никого не было.
Рутковский обошел вокруг машины. Никаких следов, только трава примята, но примять ее могли и они, выходя.
Но он точно видел Хромого — зачем Щупак был здесь?
— Поехали? — Стефания нетерпеливо взялась за ручку дверцы.
— Подожди... — Одна мысль вдруг поразила Максима, он осторожно отодвинул Стефанию, отпер правую дверцу и открыл ее.
— Ты что?.. — спросила удивленно, но Максим не ответил. Лег на сиденье грудью и осмотрел замок зажигания, потом заглянул под переднее сиденье. Ничего не нашел, вылез из машины, обтер вспотевший лоб.
— Потерял что-то? — Стефания села в автомобиль, достала из багажничка расческу, начала причесывать растрепанные ветром волосы.
Максим обошел «фиат», растянулся прямо на траве, заглянул под машину. Ничего не заметив, поднялся и отряхнулся. Стефания спрятала расческу, спросила:
— Что-то сломалось?
— Подожди... — Максим поднял капот, наклонился, испуганно отпрянул. Вот оно, и Хромой приходил недаром. Вынул платок и обтер потный лоб. — Иди сюда, — позвал Стефанию. Теперь знал, что она не виновата, так как Щупак приготовил капкан для них обоих.
— Что там? — выглянула из машины девушка. — Ты же знаешь, я в моторе ничего не соображаю.
— Иди!
Луцкая почувствовала что-то в его голосе, выскочила, наклонилась над мотором с противоположной стороны.
— Вот! — ткнул Максим пальцем в небольшую коробочку, прикрепленную около замка капота. От нее тянулись два провода.
— Ну и что? — спросила равнодушно.
Максим не ответил, осторожно отсоединил проводку. Поднял на ладони коробочку, будто в ней были обычные конфеты.
— Взрывчатка, — сказал совсем спокойно. — Пластиковая бомба, и стоило мне включить зажигание!..
Увидел, как побелели щеки у Луцкой.
— Ты с ума сошел! — выдохнула.
— Нас разорвало бы вместе с «фиатом». И не почувствовали бы...
— Ты что!
Максим попробовал усмехнуться, но улыбка, наверно, вышла кривой. Добавил мрачно:
— Щупак и в самом деле приговорил меня к смерти. Но при чем тут ты?
— Щупак?
— Я увидел его с валуна. Случайно.
Глаза у Стефании потемнели: наконец она поняла все. Взяла у Максима коробочку, осмотрела внимательно.
— Дашь мне, — сказала тоном, исключающим возражения.
— Зачем?
— Щупаку это так не пройдет! — Она спрятала коробочку в сумку, которую повесила через плечо. — Поехали.
— Подожди. — Рутковский еще раз внимательно осмотрел машину, но ничего не нашел. И все же, вставляя ключ в замок, искоса глянул на Стефу.
— Может быть еще?
— Да нет... Но отойди от машины... На всякий случай.
Луцкая поудобнее устроилась на сиденье.
— Поехали.
«Фиат» завелся с полуоборота. Рутковский выехал на шоссе, осмотрелся.
— Думаешь, он ждал здесь? — поняла его Стефания. — Навряд ли: был уверен, что нам не спастись, и торопился отъехать подальше.
— Тебе куда? — поинтересовался Максим.
— Завезешь домой.
— Будь осторожна.
— Буду... — вдруг Стефания всхлипнула — совсем по-женски. Но сразу взяла себя в руки, положила на колени сумку, похлопала по ней ладонью, будто там лежала не взрывчатка, а в самом деле конфеты. — Ему не поздоровится! — сказала уверенно.
Максим высадил Луцкую около ее дома и поехал к себе. Поднялся не лифтом, а по лестнице, и, убедившись, что никто не ждет его на лестничной площадке, зашел в квартиру.
Взял с собой только костюм, белье, магнитофон и транзистор, подумал немного и прихватил подаренный Стефой спиннинг, действительно хороший спиннинг с автоматической катушкой, обвел взглядом комнату, она показалась ему совсем чужой, закрыл двери без малейшего сожаления и вызвал лифт.
Рутковский переночевал, как и намечалось, в пограничном городке. Проснулся поздно, некуда было спешить, да и не все ли равно, где убивать время: в пансионате, адрес которого назвал ему Олег, или здесь, в маленькой симпатичной гостинице, где простыни пахнут лавандой и свежей горной водой?
Позавтракал. Булочка с маслом оказалась очень вкусной, не говоря уже о крепком кофе. Максим попросил свежие газеты, были уже и мюнхенские, и он лениво просматривал их.
Реклама... объявления... происшествия...
В глаза бросился набранный большими буквами заголовок:
«Убийство на Альтштрассе».
Пробежал заметку и отставил чашку.
Неужели Стефания?
Прочитал еще раз:
«Сегодня вечером на Альтштрассе убит двумя выстрелами из пистолета подданный США Модест Щупак. Как стало известно, убитый занимал одну из руководящих должностей в организации украинских националистов. Убийце удалось скрыться. Полиция проводит расследование».
Максим прочитал заметку еще раз. Да, Стефания не бросает слов на ветер, и рука у нее действительно твердая. Такая изящная рука: длинные нежные пальцы с ухоженными ногтями.