Я превращу твою жизнь в Ад

В воображении некроманта заметались картинки. Слишком яркие, чувственные, чтобы он мог сохранить самообладание. Даниэль закрыл глаза, опуская руку. Он винил людей за спонтанность и необдуманность действий, но в этот самый момент оказался не лучше них.

«Золото… Как много золота. Она будто соткана из золотого облака», – как в бреду пронеслась мысль в его голове.

Ладони некроманта легли на бедро девушки, а она вздрогнула, встрепенулась, попыталась отстраниться. Глаза Даниэля распахнулись, ловя отголоски боли на лице Эммы.

– Что с твоей ногой? – Проницательность осталась с ним, и некромант без труда рассмотрел мелькнувшую искру паники.

– Ничего. О чем ты?

Сыгранное удивление не убедило Лефевра.

– Правое бедро. Я давно заметил. Ты часто касаешься его, порой даже неосознанно. – Его ладонь зависла над юбкой, обозначая место.

– Ладно, – обреченно вздохнула Эмма. – Она ноет, иногда болит. Думаю, это последствия падения.

«Лжет».

– Можно взглянуть? – Просто провокация, рука Даниэля потянулась к краю юбки.

– Что? Сбрендил?! – Оттолкнув некроманта, Эмма спрыгнула со стола, пряча раскрасневшееся лицо под занавесом волос.

– Сбрендил? – Бровь Лефевра иронично изогнулась.

– Это значит сошел с ума, – неохотно пояснила Эмма, смотря куда угодно, лишь бы не на Даниэля.

Она вновь прокололась и могла злиться лишь на себя.

«Какая уже разница?», – промелькнула мысль в её голове, вызвав неожиданную волну безразличия.

Перемы в клетке внезапно закопошились, и одновременно с этим дверь в аудиторию распахнулась, пуская внутрь магистра. Кулаки Даниэля сжались, лицо окаменело, а Эмма пригладила юбку, поражаясь своей бесстыдности. Магистр мог прийти на минуту раньше и застать неприглядное зрелище.