Страница 10 из 11
Доброе Утро прессинга не выдержал.
– Через неделю мы заплатим.
Дед Брюсли ехидно сказал:
– Конечно, заплатите, а ещё обезьяны летают. Совет непальских мудрецов: «Никогда не делай сегодня то, что можешь не делать никогда».
– Это как? – не понял Доброе Утро.
– Это означает, что я тебе не верю, Жека, – признался дед Брюсли.
– Честное слово, заплатим!
Очкарик с удивлением посмотрел на друга. Морковка, стоя в коридоре, тоже заинтересовалась. Доброе Утро широко улыбнулся и объявил главное:
– Но для этого мне необходимо съездить в Москву. Туда-сюда. Ну, вы понимаете.
Дед Брюсли кисло сказал:
– Туда-сюда-обратно, тебе и мне приятно? Знаю я ваши извращенские прихваты!
– Это загадка про качели, дед, – возразил Доброе Утро. – Я серьёзно говорю. Мне нужно к следующему понедельнику отвезти в Нерезиновую одну штуку. За это пообещали хорошие деньги. Я даже аванс уже получил. Осталось только найти машину.
– Самосвал подойдёт? – насмешливо спросила Морковка из коридора.
– Нет, конечно. Что-нибудь стремительное и сексуальное, – мечтательно закатил глаза Доброе Утро.
Морковка захихикала:
– Ага, вон «говнолада» деда отвечает самому изысканному вкусу.
Дед Брюсли встрепенулся, как дряхлый кавалерийский «росинант», услышавший звук боевой трубы.
– А что? Да моя «ласточка» любому «мерсу» фору даст! Я недавно перебрал всю ходовую.
– Ваш «боливар» не выдержит даже двоих. Это не машина, а конструктор для самых тупых, – с презрением изрёк Очкарик из-за своей книжки.
Дед Брюсли задохнулся от возмущения. Пока он восстанавливал дыхание жасминовым чаем, Доброе Утро спросил Очкарика:
– Ты поедешь со мной? Мне понадобится помощь. Та штука довольно тяжёлая.
Очкарик отрицательно помотал головой.
– Нет, вряд ли. У меня послезавтра в «кульке» пересдача «хвостов».
Очкарик вообще-то был студентом второго курса культпросветучилища и домоседом.
Дед Брюсли, вернув посредством чая душевное равновесие, снова встрял в разговор:
– А за бензин заплатишь?
– Да, мне дали энную сумму на дорогу.
– А за провоз?
– Двести долларов водителю. И за квартиру отдам долг. Когда вернёмся обратно в Питер.
Дед Брюсли недоверчиво посмотрел в дружелюбное лицо Доброго Утра.
– Ох, что-то я сомневаюсь, Жека! Боюсь я тебя одного отпускать. Уедешь в столицу, и плакали мои денежки.
– У вас Очкарик останется в залоге.
– Да что мне взять с твоего Очкарика? Очки?
Очкарик не реагировал. Он увлечённо читал про водку из чайного листа.
Дед Брюсли печально произнёс:
– Меня с работы уволили, Морковке не платят, а тут ещё ты сбежишь. Как тогда жить? На одну военную пенсию? Я же не маршал.
– Да не сбегу я!
Дед Брюсли принял решение:
– Ты мне не оставил выбора, Жека. Совет непальских мудрецов: «Надейся на Будду, но всегда запирай свою квартиру». Придётся мне везти тебя с твоей штукой в Москву.
Очкарик поднял глаза от книжки.
– А что, у непальских мудрецов были квартиры?
Дед Брюсли пропустил его неуместный вопрос мимо ушей и задал свой:
– У кого в Москве мы остановимся?
Доброе Утро пожал плечами.
– Не знаю. У меня там никого нет.
Морковка, слушавшая их разговор, сказала:
– В Москве живёт моя дальняя родственница – тётя Галечка. Остановитесь у неё. Я могу ей позвонить и договориться.
– Это, наверно, дорого выйдет? – засомневался практичный дед Брюсли.
– Не думаю. У неё большая квартира, а живёт она одна. Пенсионерке любая копейка лишней не будет.
– Отлично, Алёна! – обрадовался Доброе Утро. – Сегодня же обязательно позвони своей родственнице.
Дед Брюсли вслух начал прикидывать:
– Значит так. От Питера до Москвы примерно семьсот километров. Около десяти часов езды. Если вечером выехать, то утром уже будем на Красной площади.
– Нам ещё нужно забрать ту штуку, – напомнил Доброе Утро.
– Тогда, Жека, заканчивай трапезничать; давай собираться. Пакуй баулы – дорога дальняя, – скомандовал дед Брюсли, поднимаясь с места. – Что за штука-то, если не секрет?
– Скоро сами увидите…
9. А в это время в особняке Фруткова
– Вы у меня пенопласт будете жрать, ёпта!
Куала и Лумпур стояли навытяжку перед Фрутковым и виновато смотрели на него, как коты, нагадившие ночью в хозяйские тапки.
Фрутков проводил разбор полётов. Он, в свою очередь, смотрел на корейцев с презрением, как смотрело бы светило орнитологии на обыкновенных городских воробьёв у помойных баков. На лице Фруткова не было обычной большой улыбки – один большой нос.
– Я ваш бог, ёпта! Условно говоря, это я вам придумал троллейбус, туалетную бумагу и пиво. Научил играть в футбол. Запретил есть людей. Показал деньги. В общем и целом, я ваше всё!
Куала и Лумпур не возражали. Они стояли, не шевелясь, со своим обычным замороженным видом. Чёрные, непроницаемые для солнечного света глаза Куалы и Лумпура не моргали. Брат с сестрой были похожи на больших опасных нэцкэ – японские фигурки из слоновой кости. Вообще-то, корейцев звали по-другому, но Фрутков не мог запомнить трудные азиатские имена, поэтому называл их Куалой и Лумпуром. И тут совершенно не вовремя зазвонил сотовый телефон: «Дети капитана Гранта», Исаак Дунаевский «А ну-ка, песню нам пропой, весёлый ветер…». Фруткову пришлось отвлечься от разборок в Маленьких Кобеляках. Это коррупция верхних эшелонов власти подняла свою уродливую голову.
– Как дела с моим бриллиантом, тырщик? – спросил Человек с Вертикали из своего бюрократического далёка. Впрочем, спросил добродушно.
– Всё путём, Гений Эрастович, – заверил важного кремлёвского человека Фрутков.
– Я ведь жду, – ненужно напомнил Человек с Вертикали. – Ты, вообще, чем там занимаешься, тырщик?
– Тружусь, как пчёл, Гений Эрастович. Организую безопасную доставку, – слукавил Фрутков. – Сами понимаете, дело не простое. Такое сокровище с кем попало не пошлёшь. Тут лоханёшься и «Сверкающий Могадишо» может исчезнуть, как конфета в детском доме. Бесследно!
«Господи! Что я несу!» – мелькнула паническая мысль в голове Фруткова, но шок и трепет перед всемогущим слугой народа не давали сосредоточиться и придумать нечто более серьёзное.
Человек с Вертикали с готовностью предложил:
– Так ты только скажи! Я завтра же пришлю зелёных человечков и конец кино.
Фрутков со злостью покосился на неподвижных корейцев.
– Нет-нет, не беспокойте себя. У меня есть свои надёжные ребята. Они всё сделают. Всё будет в порядке. В понедельник «Сверкающий Могадишо» окажется у вас.
– Тогда поспеши, Моисей. У тебя осталось мало времени. Не стоит рассчитывать на вечность и ещё один час. А я тебе позже снова позвоню.
Фрутков поспешно сказал:
Я понял, Гений Эрастович. Всё будет о’кей.
Человека с Вертикали давным-давно ждали неотложные государственные дела, поэтому он сделал последнее предупреждение:
– Короче, тырщик, если у меня в понедельник не будет бриллианта, придётся тебе в Лондон сваливать. Там как раз одно место освободилось.
Фрутков поёжился. «В Лондон? О, ноу! Только не это!» Он ненавидел платить налоги и левостороннее движение. Фрутков повторил ещё раз:
– Всё будет о’кей. Я отвечаю.
Опутав Человека с Вертикали паутиной лжи и выключив телефон, Фрутков вернулся к своим баранам, то есть к Куале и Лумпуру.
– Даю вам ещё один шанс. Заберёте из морга трупак с бородой. У него в желудке «Сверкающий Могадишо». Я не хочу знать, как вы достанете бриллиант: у меня сегодня вечером ужин с прокурором, председателем суда и двумя ворами в законе. Потом возьмёте в гараже серый «ауди». Отвезёте камешек в Москву. Адрес я вам напишу крупными печатными буквами.
Опять не вовремя зазвучала бодрая песенка про весёлый ветер. Фрутков с опаской посмотрел на номер звонившего. «Номер не определён». Фрутков раздражённо спросил:
– Это кто?