Страница 45 из 84
- Скажи, что они выкарабкаются… просто скажи мне это, Фай… – а сама дрожу в ожидании ее ответа. Только не “мы все сделаем все возможное” или “состояние стабильное”. Не надо этого! Не надо осторожничать, страхуя себя от случая, когда слова могут оказаться ложью. Пусть лучше солжет сейчас. Только уверенно. Сама веря в свои слова.
- Конечно, выкарабкаются…
- Да все вы так говорите… этому вас тоже в меде учили?
- Нет, солнышко. В меде нас учили другому. Тут… то, что наукой не объяснить.
- Веришь в чудеса? Быть этого не может…
- Верим мы в них или нет, но они происходят. Пойдем, Кариш, чай заварю. Не сиди здесь и не истязай себя. А еще я тебе так скажу: то, что ты сейчас видишь - не настолько страшно, как ты думаешь. Это я тебе как врач говорю. Я столько горя перевидала, столько человеческих слез и упреков, и даже проклятий. Никто не любит попадать к нам. За каждым случаем – чья-то боль и страх потерять. И именно он заставляет людей видеть все в мрачном свете. Не надо сидеть здесь. Малышка сильная… все хорошо будет.
Не знаю, как ей это удавалось. То ли слова правильные говорила, то ли тембр голоса у нее какой-то особенный, но я чувствовала, как начинаю успокаиваться, незаметно погружаясь в состояние транса. Мне просто чертовски хотелось ей верить. Что да, все будет хорошо. Ведь они живы. А это главное. Пока мы дышим, у нас есть шанс. Мы же Вороновы… будь они прокляты! Но нам не привыкать держать удар. Сейчас вот такой. Сильный и беспощадный, но если живем, значит выстоим.
***
- Карина, ты в машину садись, я пока в магазин за водой схожу…
Настя ждала меня возле больницы. Она не поднималась, отец просто к ней вниз спустился, и они перекинулись парой слов. Я сказала, что с ней поеду. Видела, что вроде как возразить хотел вначале, но… согласился. Понятно, что охрану приставил и все такое, какие-то там указания дал, сказал, что круглосуточно сторожить нас будут и чтобы никаких возражений, потому что все равно будет так, как он сказал. Они в больнице этой сутками сидели, Фаина тоже… а мне в наш дом возвращаться не хотелось. Пустой. Чужой какой-то. С мертвенной тишиной. Да еще и каждая мелочь насквозь воспоминаниями пропитана. Не хотела я туда. Обычно родные стены помогают, а для меня они стали клеткой. Давили, душили, выталкивали, выгоняли наружу, подальше, туда, где хотя бы дышать можно свободнее, где кислород, а не затхлый воздух и запах гари. Пропитывающий твою одежду и кожу, оседающий на дне души грязным и горьким осадком разочарования. От вспыхнувших и сгоревших синим пламенем надежд…
Услышала вдруг, как вибрирует телефон. Свой проверила – нет, молчит. Видимо, Настя свой забыла. Выпал из сумки и сейчас, мигая голубым цветом, гудел на коврике. Потянулась, чтобы поднять, и обратила внимание на фото. Это был мужчина. Четко очерченные скулы, грубые черты лица и при этом тонкие губы. Я почему-то подумала, что они выглядят на его широком лице как-то некстати. И глаза… очень темные, настолько темные, что не видно, где проходит линия зрачка. Не знаю, почему я так пристально его рассматривала, но не могла оторвать взгляда, как будто запомнить хотела. И имя. Эдуард. Может, работают вместе? Увидела, что Настя уже из магазина вышла и направляется к машине, и бросила телефон обратно на пол. Инстинктивно. Сама не понимая, почему, но мне не хотелось, чтобы она знала, что я увидела этого Эдуарда.
- Ну, ты как, дорогая? – открыла бутылку воды без газа и мне протянула. Я потянулась, хотя пить совершенно не хотелось, но вот пауза для ответа мне явно была нужна. Какая-то тревога вдруг возникла. И от того, что я не понимала ее причины, становилось еще более неуютно. Необъяснимое волнение, которое хотелось унять. Сделала несколько глотков и отдала Насте обратно.
- Да ничего… нормально. Поехали?
- С отцом говорила? Он бледный, как полотно…
- Ну если три фразы можно считать разговором, то будем считать, что да, говорила…
- Карин…
- Насть, не надо. Вот только морализаторства сейчас не хватало… Заводи машину.
- Злишься? Знаю, что да.
- Да, злюсь. Потому что… - остановила сама себя. Не хотела продолжать. Заведусь только еще больше и расстроюсь, проговаривая все, что на душе грузом лежит. - Не важно…
- Но рано или поздно налаживать отношения придется. Ты же это понимаешь?
- Понимаю. Вот как вышвырнет из своей жизни сучку эту, тогда и поговорим.
- Ты настолько хочешь от нее избавиться, Карина? - осторожно спросила Настя, и мы обе замолчали. Внезапно. Как будто она сама испугалась того, что спросила, а я,в свою очередь, ответа, который мог слететь с моих губ. И эта пауза показалась мне какой-то зловещей. Что она имеет в виду сейчас?