Здравствуйте, милочка

Ему выделии комнатку на крыше богадельни – фанерная будка под палящим солнцем,

в которой днем воздух раскалялся до потери прозрачности, становился густым и обжигал легкие, обещали кормить три раза в день, платить шестьсот долларов в месяц – по сравнению с прежним местом – сущие гроши, и настоятельно порекомендовали приступить к работе немедленно. Переговорив с управляющим, Аурель в тот же день вышел во вторую смену. Теперь на его попечении было тридцать пять стариков и старух, давно отвыкших самостоятельно ходить, есть и ухаживать за собой. Некоторые почти мертвые. Рядом с ним работали молоденькая медсестра и три санитарки.

Зарплата была такой маленькой, что Аурелю пришлось урезать деньги на сигареты и пиво и отправлять меньшую сумму Клаудии, работа такой тяжелой, что вечерами он падал в своем домике на крыше навзничь и засыпал мертвым сном. Он работал уже третий месяц, порой, вспоминал предыдущую хозяйку и ее посулы и ругал себя за дурацкую щепетильность, но не тропился что-то менять. Может быть, потому, что уйти пока было некуда, а, возможно, из-за внезапно возникшего ощущения, что он находится на верном пути.

Гексаграмма 51. «Вы близки к успеху, но кто-то прилагает усилия, чтобы помешать вам его достигнуть. Не расстраивайтесь из-за этого. То, что вы стремились получить как необходимое вам, на деле окажется совершенно другим, не таким, каким представлялось, так что смело и со спокойной душой можете уступить это сопернику. Скоро в вашем окружении произойдет нечто неожиданное и неприятное, впрочем, это событие ничем не повредит вам. Период благоприятен для отдыха. Не нервничайте из-за того, что обстоятельства складываются именно так, а не иначе. Чуть позднее и вам улыбнется судьба».

Бети никогда – и в лучшие годы – не считала своих лет. Она всю жизнь провела в маленьком городке среди сопок, где движение времени практически незаметно. Улицы городка взбирались вверх, стекали вниз, прихотливо изгибались, повинуясь причудам рельефа и прихотям человека, решившим поставить свой дом именно в этом месте, встречались, расходились, сворачивались в почти правильные окружности и огибали город со всех сторон, часто одной стороной своей будучи пропастью, а другой – отвесной стеной. Сопки вокруг города были усеяны маленькими серебристыми деревьями и белыми камнями, в которых за тысячи лет время выточило причудливые лабиринты.

У Бети было много детей, так много, что раньше, пересчитывая их, она каждый раз обнаруживала, что забыла кого-то, и ей приходилось начинать сначала. Сейчас, когда она помнила всех – что ей еще оставалось – это было уже неважно: они выросли, и все, как один, ушли от нее. Конечно, они по-своему любили ее, она ощущала их поддержку и именно благодаря их любви была все еще жива, но однажды она оказалась здесь, в доме Бени, словно ненужная, старая вещь.

Долгое время в вечерней молитве она вспоминала всех своих детей, прося для каждого милосердия божьего, но, почувствовав однажды, что они сами созрели для осознанной молитвы – у многих это произошло после рождения собственных детей – она перестала вмешиваться в их личные отношения со Всевышним, во-первых, чтобы не мешать, а, во-вторых, чтобы не навредить: каждый из них молился своему Богу. Теперь вечерами она только просила для всех членов своей большой семьи счастья и здоровья.

Однажды ее старшая дочь, которая к тому времени уже сама была матерью, посетовала, что Бети никогда не любила ее и была холодна с ней. «Возможно, кого-то из нас, твоих детей, ты любила всем сердцем, но мне всегда недоставало твоего тепла», – сказала она. Бети не обиделась, обняла дочь. «Слишком сильная любовь может принести больше вреда, чем добра, – сказала она, – Ты и сама знаешь это. А я всегда молилась о том, чтобы обстоятельства складывалось наилучшим образом для вас, моих детей».

Сейчас Бети было 103 года. Она прекрасно помнила свое детство и юность и говорила только по-французски, потому что ее мать и бабушка, две главные женщины ее детства, чаще говорили именно на этом языке. Она с большой неохотой вспоминала что-либо из более позднего периода, за исключением имен своих детей и всего, что с ними связано. Если же кто-то слишком настойчиво интересовался ее возрастом, она заявляла, что ей тринадцать лет, и она учится в школе. Люди крутили пальцем у виска, не понимая, что таким образом она просто хочет отделаться от навязчивых собеседников.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «