Страница 2 из 100
Глава 1
Генерал Хэн Соло стоял у пульта управления в обзорной рубке крейсера "Мон-Ремонда", входящего в состав звездного флота Мон-Каламари. Корабль готовился выйти из гиперпространства на Корускант, где находилась столица Новой Республики. Звуки предупредительных сигналов переливались, как пение ветра.
Как долго Хэн не видел Лею! Пять месяцев - пять месяцев погонь за супер-разрушителем "Железный Кулак", кораблем военного диктатора Цзинджа. Пять месяцев назад Новая Республика казалась такой безопасной, такой управляемой! Может быть, теперь, когда "Железного Кулака" пропал и след, Цзиндж будет разбит и дела пойдут лучше. Хэну так хотелось выбраться из сырого корабля каламари - даже больше, чем ласк и поцелуев Леи. За последнее время он слишком долго всматривался в космическую тьму.
Гиперагрегаты отключились, белое звездное поле на экране рассеялось. Чубакка тревожно заревел: на темном бархате неба, под которым сверкали ночные огни Корусканта, четко виделось множество огромных "блюдец" - звездных кораблей. Хэн распознал хэйпанские боевые драконы. Среди них выделялись десятки синевато-серых имперских разрушителей.
- Уходим, быстро! - крикнул Хэн. Прежде он всего раз видел хэйпанский корабль, но этого было достаточно.
- Полный силовой щит! Уклоняющийся маневр!
Генерал смотрел на три кормовых ионных пушки ближайшего дракона, ожидая, что вот-вот увидит вспышки выстрелов. Бластерные орудийные башни у края "блюдца" развернулись к кораблю.
"Мон-Ремонда" нырнула вниз, к огням Корусканта. В животе у Хэна все сжалось. Пилот-каламари прошел хорошую школу и знал, что нельзя лететь куда попало, поэтому он врезался в гущу хэйпанских кораблей, чтобы те не могли стрелять без риска попасть друг в друга.
Как и вся техника каламари, обзорная рубка "Мон-Ремонды" была совершенным произведением искусства; проносясь мимо хэйпанского боевого дракона, Хэн даже смог различить не только встревоженные лица троих хэйпанских офицеров, но и серебряные номера на воротниках их мундиров. Раньше Хэн никогда так близко не видел хэйпанцев. Их звездный сектор славился богатством, они ревниво охраняли свои рубежи. Хэн знал, что это люди,- люди как сорная трава рассеялись по галактике, - но его удивило, что все три женщины-офицера были поразительно прекрасны, словно хрупкие живые украшения.
- Прекратить уклоняющийся маневр! - проревел капитан Онома, оранжево-розовый каламари, сидевший у пульта управления.
- Что? - вскрикнул Хэн, удивленный, что младший по званию каламари отменяет его приказ.
- Хэйпанцы не стреляют, они явно демонстрируют дружелюбие, - ответил Онома, повернув к Хэну большой золотистый глаз.
- Дружелюбие? - переспросил Хэн.- Это же хэйпанцы! А хэйпанцы дружелюбными не бывают.
- И тем не менее они, очевидно, прибыли для переговоров и заключения какого-то договора с Новой Республикой. Разрушители, что их сопровождают, отобраны у имперцев. Как видите, наши планетарные силы самообороны невредимы.
Капитан Онома мотнул головой в сторону разрушителя в другом квадрате, и Хэн различил по опознавательным знакам флагман Леи "Мятежная Мечта". Когда корабль захватили у имперцев, он казался огромным, но сейчас, рядом с хэйпанским флотом, выглядел маленьким и незначительным. "Мятежную Мечту" окружала дюжина республиканских дредноутов, чьи корпуса еще хранили опознавательные знаки старого Альянса Повстанцев.
Впервые Хэн встретил хэйпанский боевой корабль, когда в сопровождении небольшого конвоя под командованием капитана Рулы тайно провозил оружие. Поскольку тогда хэйпанцы еще не напали на Империю, контрабандисты пользовались внешним постом на нейтральной территории у границ звездного скопления Хэйп. Они надеялись, что близость к хэйпанцам удержит имперцев от преследования. Но однажды после выхода из гиперпространства обнаружилось, что на пути снуют хэйпанские боевые драконы. Хотя все происходило на нейтральной территории, хотя контрабандисты ничем не проявляли агрессивности, после хэйпанской атаки уцелело лишь три корабля из двадцати…
- Генерал Соло, вызов от посла Леи Органы,- сообщил офицер связи.
- Я поговорю из своей каюты, - сказал Хэн и поспешил на вызов.
На маленьком экране появилась Лея. Она улыбалась, ее темные глаза радостно сверкали.
- О, Хэн, - нежно проворковала Лея, - как здорово, что ты здесь!
На ней была строгая белая форма альтераанского посла. Прическу Леи украшали серебряные гребни с опалами, добытыми в Альтераане еще тогда, когда великий Мофф Таркин первой Звездой Смерти не превратил планету в прах.
- Я тоже скучал, - хрипло отозвался Хэн.
- Спускайся на Корускант, в Большой Приемный Зал. Вот-вот прибудут хэйпанские послы.
- Чего они хотят?
- Не "чего хотят", а что предлагают… Три месяца назад я летала на Хэйп и говорила с королевой-матерью,- сказала Лея.- Просила ее о помощи в борьбе с Цзинджем. Она вела себя уклончиво, однако обещала подумать. Предполагаю, послы прибыли сообщить решение королевы.
Хэн понимал, что война с остатками Империи может занять годы, даже десятки лет, прежде чем завершится победой. Цзиндж и другие диктаторы помельче укрепились более чем в трети галактики, но теперь, похоже, активизировались, устраивая грабежи по всем звездным системам и продвигаясь к свободным мирам. Новая Республика не могла патрулировать столь обширный фронт. Как когда-то Империя отражала атаки Альянса Повстанцев, так Новая Республика теперь сражалась против мощи военных диктаторов и их многочисленных флотов. Хэну не хотелось, чтобы Лея возлагала надежды на союз с хэйпанцами.
- Особенно не надейся на них,- сказал он.- Я ни разу не слышал, чтобы хэйпанцы что-то делали - кроме неприятностей.
- Значит, ты плохо их знаешь. Приходи в Большой Приемный Зал.- Лея вдруг приняла сугубо деловой тон.- С возвращением, Хэн!
Она отвернулась. Сеанс связи закончился.
- Да,- прошептал генерал.- Я тоже скучал по тебе.
Сопровождаемый Чубаккой, Хэн спешил по корускантским улицам к Большому Приемному Залу. Они находились в древней части Корусканта, где занявший всю планету город не строился на руинах, и вокруг, как стены каньона, возвышались пластиловые дома. Они создавали такую тень, что летающие между домами шаттлы не выключали фары даже днем. Когда друзья, добрались до Большого Приемного Зала, торжественный оркестр исполнял на пищалках и длинных вутовых рогах нелепый семенящий марш.