Страница 7 из 16
Ни наши соседи, ни мы сами не знаем, что в каждом из нас тлеет искра Божья, не знаем, что каждое своё создание Всевышний поцеловал в лоб, перед тем как отпустить в этот мир. Но об этом «знает» Авеста. Авеста – это собрание священных текстов зороастризма, который был доисламской религией всех иранских народов, старейший памятник древнеиранской литературы. Кстати сказать, его родина тоже на севере.
В Авесте божественная благодать, дар человеку от Всевышнего, частица божественной силы и мудрости называется хварной. Хварна – это божественная сущность, владеющая сакральной силой, которая способна приносить ее обладателю изобилие, удачу во всех делах, счастье, славу и торжество над врагами, даровать ему добрую судьбу. Хварна – это высшая отмеченность, божественная награда, благодать, святость, талант, исключительная одаренность. Это то, что позволяет человеку выделиться на фоне других.
Но её неправильное применение может привести к тому, что человек может быть частично или полностью лишён хварны. А как ей правильно распорядиться? Это каждый решает самостоятельно. А как мы сегодня распоряжаемся Божьим даром? Да никак. Мы даже не задумываемся об этом. И даже сказки не читаем. Вот и перестали чудеса происходить. Чему же тут удивляться. Но были и другие времена. В старину люди изначально знали своё жизненное предназначение и знали, что обладают всеми необходимыми возможностями для его воплощения. И никто в этом не сомневался. И жизнь шла своим чередом. Но потом люди утратили свои мистические способности. И утратили по своей собственной вине.
– Печально. Очень печально, – сказала Светка.
– И ничего нельзя исправить? – спросила я, чувствуя, что по телу бегут мурашки.
– Бывали случаи, когда волхвам удавалось выявить истинное предназначение человека и помочь ему в выборе личной стези. Мы с подругой вопросительно посмотрели на Анастасию. Она уловила наш интерес и рассказала ещё одну легенду.
Глава 4
– Однажды, когда Князь воротился из похода, пришел к нему его верный дружинник Рудый. Снял шелом и, почтительно кивнув головой, молвил:
– Сегодня, Князь, ты предоставишь нам право выбрать из воинской добычи все, что нам понраву. Однако скажу тебе, Княже, – не надо мне ни золота, ни серебра, ни прекрасных дев-полонянок. Другой награды прошу от тебя. Хочу попытать свои силы на службе богам.
– Но разве ты ведаешь руны и резы? Разве умеешь ворожить на судьбу? Разве слышал когда-нибудь голоса богов и толковал их? – вопрошал князь.
– Я научусь, – твердил Рудый. – Надоело мне лить свою и чужую кровь – желаю жить отныне в тиши священной рощи, слушать пение священных птиц и журчанье священного источника. Испытай меня, Княже! Князь растерянно обернулся к своему волхву, стоящему позади кресла, уверенный, что встретит гневливый взор, однако седобородый старик лишь усмехнулся.
– Будь по-твоему, воин, – сказал он мягким, словно соболиный мех, голосом. – Дам тебе испытать себя. Кто-то еще хочет пойти служить в капище? Вызвались несколько человек. И старый волхв повел их на холм Перуна, где стояли грозные идолы и лежали священные камни, меченные стрелами громоносного бога.
Свершили они возлияния в честь бога и почтили его обильным ужином. Вскоре после сытной еды глаза воинов начали слипаться и они крепко уснули. Едва-едва они продрали глаза и никак не хотели поверить, что проспали целые сутки.
– А теперь поведайте мне, дети мои, что видели вы во сне? Рудый начал первый – он аш захлёбывался от нетерпения поведать свой сон.
– Видел я того лютича, который пёр на меня с саженным двуручным мечом. Но я извернулся и всадил свой клинок прямо ему в печень! Тогда я и подумал: не иначе, боги за меня. Тогда-то я и решил сделаться их служителем. Старый волхв обратился к другим воинам. И что же? Всем им привиделись разные картины. Один видел себя ковачем, другой – землю пахал, третий – болезни заговаривал. Молчал только Сумерек. Он был княжеским стремянным.
– А ты что скажешь, сыне? – вопросил его волхв. – Чудилось мне, будто лежу я здесь на траве и в то же время иду вон-он там, по лесу. И вижу этот священный холм, и островерхие фигуры идолов наших, и спящих товарищей моих, и даже себя самого. А над ними сбираются тучи. Смотрю я, смотрю – не туча это, а голова огромного существа! И изрекло оно: «У каждого свой путь. Узрит лишь тот, кому узреть дано!»
– Узрит лишь тот, кому узреть дано! – задумчиво повторил волхв. – Воистину так! Узреть в святилище Перуна самого грозного бога может лишь тот, кому это дано как великий дар небес. А вы все видели каждый стезю свою. И он отправил Рудого и его приятелей с холма, наказав каждому из них заняться своим делом, которое во сне привиделось. А тем, кому сраженья привиделись, судьба воротиться в княжье войско. А Сумерек остался в святилище Перуна и стал жрецом.
Хозяйка замолчала. Молчала и я, молчала и Светка. Да и о чём говорить-то? Не на кого нам сегодня надеяться. Сами виноваты. Не сберегли учение своих предков, понадеялись на чужих Богов. А они про славян и думать не думали. У них другие интересы. Им надо «конкурентов» опорочить и их место в святилищах занять. И всё-то у них получилось, как и задумывали. Очень-очень немногие сегодня понимают, что частицы божественной силы, растолкованные в Авесте, мистические способности, описанные в Ригведе, и чудеса, совершающиеся в русских народных сказках, это части одного целого.
Это части православно-ведического учения первославян. Бел-горюч камень Алатырь с заповедями Бога Вышня они обрели намного раньше, чем Заратуштра познал откровение Ахура-Мазды и «Белые Боги с севера» передали индийским риши ведийские тексты. А произошло это почти на два тысячелетия раньше, чем Моисей показал иудеям каменные скрижали с божьими заповедями.
Имя славянского Бога Вышня лишь немного преобразилось, и хоть все мировые религии до сих пор «верховного Бога» называют Всевышним, но о нём забыли. «Забыли» благодаря неустанным стараниям церковников, которые всеми правдами и неправдами стремились вытравить из памяти людей православно-ведическое учение и заменить его своей религией.
Поэтому Иисус и запретил своим ученикам проповедовать славянам христианство. В Евангелии от Матфея приведено высказывание из уст самого Иисуса – «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева». И он дает приказания апостолам не идти к язычникам, а только проповедовать среди израильтян – «Сих двенадцать послал Иисус, и заповедал им, говоря: на путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева; ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное». И в другом стихе Иисус завещал, что он и его апостолы могут судить только 12 колен Израиля: – «Я завещаю вам, как завещал Мне Отец Мой, Царство, да ядите и пиете за трапезою Моею в Царстве Моем, и сядете на престолах судить двенадцать колен Израилевых».
– Это записано в евагелие от Иоанна в главе 22 на строках 29-30, – уточнила Анастасия.
– Так вы в раскол поэтому и пошли? – спросила я.
– Поначалу никто о расколе и не помышлял. Жили, как и раньше. Как отцы и деды наши жили и как нас учили. Древние русичи не вели активной борьбы с христианством. Просто в быту люди продолжали придерживаться принятых ранее обрядов, не забывая при этом новую религию. Христианство было дополнено яркими образами, характерными для наших прежних верований. Правда смеялись новые попы над тем, что наши предки в день Пасхи громко кричали хозяевам леса о Христовом воскрешении, а домовым и лешим подносились куличи и яйца. Раскол в Русской православной церкви начался в 1650-ом году, и он был связан с реформой патриарха Никона. Реформа осуществлялась при участии и поддержке царя Алексея Михайловича.
– Вот новые церковники и взялись нас переучивать. То им буквы наши не нравятся, то им не нравится, как мы Богам молимся. А мы и не молимся своим Богам, не вымаливаем у них милости. Они сами знают, в чём у нас надобность имеется и дают нам всё, что мы принять готовы, не навредив себе и другим. Нас потому и зовут славянами, что мы Богов и предков своих славим, а не поносим и небылиц про них не придумываем. Им своей славы хватает.