Страница 100 из 107
– Тут, – Лидайя указала на созвездие Пчеловода, – начало твоего цикла. В этот день читаешь ритуал Венценосной Деве, просишь, чтобы защитила от нежеланных последствий. Если в тот же день, на худой конец, ночью, не успеешь – всё, пиши пропало, придётся ждать следующего месяца. Если успеешь, тогда следующий ритуал читаешь через три пятидневки, в ночь Богини-Матери. Ей приносишь извинения, что пока не можешь последовать её путём. Если всё сделано хорошо, то каждые три дня будет загораться новое созвездие. Пока они горят, можно ни о чём не беспокоиться.
Я вытянула шею, следя за созвездиями в медальоне. Где-то две трети из них уже горели. Невольно рассчитав начало следующего цикла Лидайи, я смутилась. До неё я на такие темы ни с кем не разговаривала, разве что мать лет в четырнадцать объяснила, что в жизни женщины бывают такие дни.
– Откуда ты всё это знаешь?
Лидайя расхохоталась. С щелчком захлопнула медальон.
– В жизни каждой девушки однажды наступает время об этом узнать, – с намёком приподняла брови.
Сообразив, я слегка покраснела. Какая же я всё же ещё наивная. А Лидайя… она показалась мне ещё взрослее и умудрённее опытом, чем раньше.
Лидайя рассказала мне, и где можно приобрести такой медальон. Мы некоторое время ещё секретничали, болтая о всяком девичьем, пока разговор не перешёл на Хена.
И Лидайя вдруг сказала:
– Знаешь, мне иногда кажется, он не из Вендая, – она тут же улыбнулась, будто извиняясь за странную мысль. – Даже не знаю почему: он ведёт себя как вендаец, говорит как вендаец, выглядит как вендаец… Может, всё дело в словах, которые иногда у него проскальзывают? Они какие-то… слишком старые. Так давно не говорят.
– Ну и что? – насупилась я. Почему-то слова Лидайи показались мне обидными. Конечно, Хен вендаец, по нему издалека видно. – Не обязательно же все должны говорить одинаково.
Лидайя тут же пошла на попятную:
– Не бери в голову. Я глупость сболтнула. Это всё, наверное, потому, что он несколько лет жил в другой земле.
Я вспомнила об этом разговоре уже сейчас, в караване по дороге домой. Мы с Хеном говорили только о том, что он поедет к моим: во-первых, и мать звала, во-вторых, то самое хагосово вено…
Но что будет потом, после того, как с моими все дела уладятся?
Повезёт ли он меня в Вендай? Представит ли своим родственникам?
Почему-то сейчас, от мысли, что Хен никогда не упоминал о такой возможности, стало тревожно. Ерунда, чушь… я просто слишком многого сразу хочу. Надо учиться довольствоваться тем, что уже есть. Я прильнула к плечу Хена, призаснувшего от мерного движения, и почувствовала, как он пошевелился, протянул руку, обнимая меня, прижимая к себе – и на душе стало спокойнее.