Страница 2 из 12
Вирус ждать не стал. Он принялся днём и ночью, без выходных и праздников успешно сокращать численность населения планеты. Первыми серьёзные потери понесли медики. Пытаясь вырвать из лап болезни как можно больше людей, они цепляли огромное количество вируса и чаще всего погибали. Не избежала заражения и Ольга, жена Рубцова. Опытный врач-терапевт, она очень серьёзно относилась к своей работе. Долг медика практически с первых дней обострения ситуации в России привёл её на работу в «ковидный» госпиталь. Она сутками не выходила из красной зоны, а в редкие часы отдыха оставалась в госпитале, чтобы ненароком не распространить инфекцию на других людей. По телефону она говорила Денису, что всё хорошо и никогда не жаловалась на усталость, а даже наоборот, старалась подбодрить его.
У него, тогда как раз были проблемы. Последние пару лет, как ушёл в отставку его начальник контр-адмирал Горохов Игорь Владимирович, спокойная и продуктивная служба Рубцова закончилась. Горохов незадолго до своего ухода позвал Рубцова к себе в кабинет. Сам встал, закрыл дверь на ключ и достал из сейфа пузатую бутылку с янтарной жидкостью. Две рюмки и блюдце с нарезанным лимоном.
– Бери Денис стопку, – он пододвинул одну рюмку к Рубцову, – давай выпьем и потолкуем. Мне зять французский коньяк подарил, настоящий.
Они выпили и взяли по ломтику лимона. Коньяк и вправду был замечательным. Приятное тепло, вначале покорив пищевод, плавно распространялось по всему телу.
– В общем, тут такое дело Денис, – адмирал налил ещё по рюмке, – ухожу я на пенсию.
– Да вы что, Игорь Владимирович, – изумлённо спросил Рубцов, – у вас же здоровья ещё вагон, молодые позавидуют, или дома что случилось?
– Да нет, дома, слава богу, всё в порядке и здоровье, тьфу, тьфу, тьфу, – адмирал постучал по столу костяшкой согнутого пальца, – пока не обижает. Давай ещё по стопарику.
– Дело в другом капдва, – продолжил Горохов, положив на край блюдца шкурку лимона, – попросили меня вежливо. Да так вежливо, что хрен откажешь.
– Кто попросил? – не понял Рубцов.
– Ну, ты даёшь Денис, – Горохов усмехнулся, – кто может попросить контр адмирала свалить на пенсию, пускай и давно заслуженную. Только те, что сидят повыше, в больших просторных кабинетах, у кого звёзд на погонах поболе или крупнее они по размеру. Да дело, в общем-то, не во мне. Я всё равно собирался через годик другой на покой уходить. Вот только хотел тебе капраз выбить, да на своё место посадить. Кроме тебя на своём месте я никого не хотел видеть. Слишком много мы с тобой сил вложили в отряд, что бы какой-то мудак пришёл и всё испортил. Но, обломали меня. Вежливо и настойчиво. Намекнули прозрачно, что если я буду выёживаться, отряд вовсе могут расформировать и раскидать по другим подразделениям. Мне тогда в любом случае придётся на пенсию идти, но и отряда как такового уже не будет. Раскидают вас по всем флотам нашей необъятной… Эх, давай ещё по одной.
– Я так понимаю, Игорь Владимирович, кому-то ваше место понадобилось? – поставив рюмку, спросил Рубцов.
– Ну, я никогда в твоей смекалке не сомневался Денис, правильно мыслишь, – ответил Горохов, взяв ломтик лимона, – в самое яблочко. У одного штабного адмирала подрос сынок. Сразу посадить его в штаб слишком нагло. Точнее посадить то можно, он и сейчас там ошивается. Но, для достойного места нужна хотя бы одна, но крупная, звезда на погон. Заработать её в штабе можно, но слишком долго, да и завистники могут настучать на самый верх, что развели семейственность и так далее. Потом проблем не оберёшься. А так посадят его на моё место, через годик капраз кинут, за «отличную» службу, а ещё через пару лет и контр адмирала дадут. Ну, а дальше путь открыт в столицу нашей необъятной и горячо любимой Родины. Все завистники заткнутся. Боевой офицер, командир одного из лучших подразделений, что тут можно сказать? Вот такой форс мажор капдва.
– Да ты не вешай голову раньше времени Денис, – Горохов вновь наполнил рюмки, – ты ещё молод, здоров. Переживёшь этого гостарбайтера, мать его, надолго он не задержится. Максимум года три, ну четыре, а потом свалит в столицу. Там папаша ему за это время тёплое гнёздышко совьёт, тянуть ему не с руки, возраст уже критический, как бы самому пинка под сраку не прописали. Главное Денис, отряд сохранить, людей, которых мы с тобой вместе подбирали, растили и пестовали. Я тебе буду помогать, чем смогу, остались ещё порядочные командиры на флоте, с которыми я знаком. Ты если что не стесняйся, обращайся, если совсем туго станет.
Вот так закончилась нормальная жизнь Рубцова на флоте. Пришедший на смену Горохову, капдва Дубинин абсолютно не понимал специфику подразделения. Был откровенно туп и необычайно высокомерен. Чувствовал себя как минимум Наполеоном, а своих подчинённых пигмеями, или рабами, обязанными заглядывать ему в рот в ожидании очередной команды. Он сразу невзлюбил Рубцова, чувствуя, что подчинённые ценят и уважают его, а его самого откровенно игнорируют. Вначале пакостил из подтишка, пытался унизить при бойцах, старался подставить перед вышестоящим начальством. Не особо грамотный в военном деле, он мастерски плёл интриги. В общем, Рубцов быстро понял, что сохранить подразделение в боеспособном виде при таком командире у него вряд ли получится.
Он хотел встретиться и посоветоваться с Гороховым, может старик со своими связями и опытом чем-то поможет, но, увы, опоздал. Контр адмирал скоропостижно скончался, оторвался тромб и закупорил сосуд. Рубцов ещё боролся за своих парней до конца 2019 года и боролся бы дальше, но мастер интриг Дубинин в очередной раз подставил его перед вышестоящим начальством. Он выставил Рубцова виновным в неудачной операции, в которой получили ранения двое бойцов группы. Причём по его рапорту выходило, что сам Дубинин предлагал другой план, а Рубцов настоял на своём, что абсолютно не соответствовало действительности. Однако, правильно подготовленное начальство спустило всех собак именно на Дениса. А куда денешься, если позвонили из самой Москвы и предложили примерно наказать капитана второго ранга Рубцова, вплоть до снятия с погон лишней звезды.
Денис едва сдержался, чтобы не искалечить этого «папиного» сынка, любыми способами делающего себе карьеру. Точнее, сам бы он всё-таки не сдержался. Парни на нём буквально повисли, когда он, узнав о проделках Дубинина, побледнев, рванул в штаб. Если бы не они, он бы точно схлопотал срок, причём серьёзный, возможно даже за убийство. Немного остыв и всё обдумав, он написал рапорт об отставке. Его никто не уговаривал, командир части, в принципе нормальный мужик, отлично понимал ситуацию, но ничего не мог поделать. Лучше пожертвовать одним офицером, чем задрюкать часть постоянными проверками из столицы. При таком раскладе, гораздо больше людей пострадает.
Жена поддержала решение Рубцова, хотя прекрасно понимала, что для него значит служба. Военный в третьем поколении, он не представлял себя на гражданке. Все его помыслы с самого детства были связаны с военной службой. Он дневал и ночевал в подразделении, порой в ущерб семейной жизни, но она никогда не пилила его. Выходя замуж за курсанта военного училища, она прекрасно понимала, что за жизнь её ждёт и ни разу его не упрекнула. Мудрая женщина она отлично видела, как тяжело ему пришлось после отставки Горохова, переживала за него. Узнав, что муж подал рапорт, она обрадовалась в душе, но вида не подала. Понимала, что не стоит этого делать, слишком много служба значила для её Дениса.
Рубцов просидел дома без дела всего неделю. Ещё год назад, случайно, на улице, он встретил своего однокашника по училищу, Стёпку Иванченко. Оказалось, что тот уже полгода как ушёл со службы и сейчас работает со своим старшим братом. Старший Иванченко, ещё учась в престижном ВУЗе, занялся бизнесом и весьма успешно. Голова у него работала как надо. Сейчас у него был банк и несколько крупных торговых центров. Одному, постоянно развивающимся бизнесом, управлять стало сложно, и он начал агитировать помочь младшего брата. У Стёпки служба шла не шатко не валко, офицером он был толковым и грамотным, но в душе оставался распиздяем. Таким его Рубцов ещё по училищу запомнил. Курсант Иванченко провёл на гауптвахте, наверное, не меньше времени, чем на занятиях в аудиториях.