Страница 27 из 44
Так что программист и его спутник, высокий курьер, по причине такой всеобщей углублённости в свои досужие мысли, могли без особого опасения и внимания на себя со стороны этого офисного планктона, проследовать по помещению этого офиса в любую его точку. А если кто-то и подымал свои глаза, и вдруг видел перед собой даже не курьера, а его униформу, то он тут же опускал свою голову назад к столу, чтобы вновь не стать свидетелем чего-то такого, что его не касается. А это всё как раз вполне устраивало программиста, в чьих планах было, обстоятельно и рассудительно подойти к своему делу.
И программист, как только обнаружил, что всё так благоприятствует его делу, было хотел сунуть руку в карман пиджака, где у него лежало то самое технически сложное устройство, локатор, по которому он мог отследить и так пассивно отслеживал каждый шаг своей испытуемой модели, о чьём местонахождении он ничего уже столько времени не знал, – и это его нисколько не заботило (в его оправдание можно сказать, что он, как и всякий человек науки, вечно увлекаем и в результате чего, до крайнего предела рассеян – может и сковороду вместо шляпы надеть на голову) и не волновало, – но тут неожиданно для себя, человека столь рассеянного, сообразил, что он тут не один, а рядом с ним находится тот высокий курьер.
А вот его-то во все эти свои дела ещё не время посвящать, и программист одёргивает свою руку от кармана и решает дальше действовать по иному схематическому сценарию, который ещё, конечно, не готов, но уже получил в голове программиста свои первые наметки. – Обозначу ему в общих чертах качественные параметры искомой мной девушки. – Быстро, но при этом со своим подтекстным разумением, рассудил программист, окинув офисный зал. – Проведу его по залу, и пусть он по собственному желанию отберёт для меня несколько кандидатур. Будет интересно посмотреть, кого он, исходя моих рекомендательных запросов, выберет. И будет ли среди отобранных им кандидатур Анюта. – И судя по тому, как разгорелись глаза программиста, то ему этот вопрос чрезвычайно пришёлся по душе.
И программист ещё разок окинул взглядом офисный зал, где больших изменений со времени его первого просмотра так и не произошло, – сотрудники всё также занимали свои места и делали умный вид, что они чрезвычайно заняты и загружены работой, – после чего он искоса смотрит на высокого курьера и тихо обращается к нему.
– Здесь не будет слишком сложно отыскать? – спрашивает программист высокого курьера. А высокий курьер, известный нам, но только не программисту, кто и сам ходит без имени, и оттого не слишком интересуется чужими именами («Главное не имя, а твоё призвание, которое и должно отражено быть в знаковой приставке к имени, например, доктор наук Григорий Посвящённый, – вот так считал программист, явно имеющий претензию, если не на докторскую степень, то на кандидатскую»), под именем Илия, и виду не показывает, что он чего тревожится и опасается, находясь здесь в знаковой униформе курьера. А ведь его могут признать за сообщника того напавшего на Леонеллу курьера, и тогда…А тогда…А что тогда, никто в общем и в частности и не знает. И Илия, скорей всего, зная всю эту незавершённость мысли тех, кто его может узнать, и ведёт себя так хамовато и дерзко.
– Место, как место. Ничем не хуже и не лучше других мест. – Бросив, ничем его не удивишь, несколько снисходительный к этой действительности взгляд, в сторону офисного зала со своими столами и сотрудниками за ними, проговорил Илия. Затем на мгновение задумался и задал программисту вопрос. – Или здесь есть что-то особенное, чего я не знаю?
Программисту между тем стало слегка обидно за такое пренебрежительное отношение к этому рабочему месту этого, всего лишь курьера. У которого и такого постоянства нет, – он всё своё рабочее время проводит в переездах и на ходу, – а он тут из себя ещё тут и не пойми что строит. И он захотел уже указать курьеру на это его зазнайство, но пришедшая вслед мысль остудила его рвение справедливости. – Хотя он всякого видел и насмотрелся на своей работе и вполне возможно, что видел места и получше нашего. – Программист на этой мысли успокоился и даже нашёл в этой критичности курьера разумное для себя зерно. – Это хорошо, что он так придирчиво ко всему относится, – решил программист, – такой не соблазнится на всякую мелочь и не поддастся ложным посылам. – С этим решением программист даёт свой ответ Илии.
– Каждое место собой специфично. – Определённо заумно говорит программист. Но Илия, а для программиста всего-то курьер, даже уха не ведёт на такие, кого-другого всяко могущие покоробить заумные слова, собой подразумевающие ничтожность значения того, к кому они были обращены – типа не для средних умов всё это понимание. Но видимо Илия был не средних умов человеком, раз он не спохватился на том, чтобы выступить с претензией к программисту: «Ты, сука, на кого намекаешь?! И ты думаешь, я этого не пойму!». А он с тем же пренебрежением к действительности в лице, так уж и быть, ещё раз окидывает взглядом окружающее пространство, дабы узреть ту специфичность этого пространства, о которой тут так усиленно намекает программист, и скорей всего, ничего из сказанного программистом тут не обнаружив, обращается к нему с коротким вопросом. – И чем?
А вот ответ на этот его вопрос программиста явно не содержал в себе никакого ответа, так как программист и сам не знал ответа. Он слишком многозначительно о себе думал и думал, что курьер дальше не будет у него интересоваться. – Своей спецификой работы. – Ответил программист. И на него, на этот ответ, единственно, что можно было ответить, так это то, что и ответил Илия. – Понятно.
И после этого, да и, в общем, всякого другого понятно, всегда не очень становится понятно, как дальше продолжать закончившийся на этой доминошной «рыбе» разговор (такая аллегория). Где все аргументы в разговоре привели к этому логическому тупику и выхода из него на тех значениях имеющихся в наличии доминошек, не представлялось возможным. И единственным выходом, которым и воспользовался программист, был перевод разговора к сути того дела, ради которого они сюда прибыли.
– Значит так, – прямиком переходит к делу программист, делая уверенное в себе лицо, – для начала остановимся на трёх кандидатурах. – И на этом программист останавливается, перебитый курьером. – А не мало будет? – с нескрываемой долей насмешки вопрошает Илия. И сейчас программист имел полное право заметить этому хамоватому молодцу, что сейчас не время и место для такого рода шуток, и он сюда пришёл не для этого. Но программист не воспользовался этим своим правом вето, а он видимо уже частично уразумев ход мысли этого курьера, не поддался на эту его провокационную выходку, а с той же серьёзностью ему ответил.
– Если вы считаете, что большее количество претенденток, увеличивает шанс на удачливый в итоге выбор, то давайте увеличим число отбираемых лиц. – С застывшей маской серьёзности на лице, сказал программист. А Илия или для программиста курьер, ничего не имеет против такого увеличения для себя работы.
– Как скажите. – Без всякой живости и чувственности в голосе ответил Илия. Отчего программист, всё своё время проводящий в обществе бездушных машин, даже на мгновение усомнился в человечности этого курьера. То ли своим мистифицированием передразнивающего эту бездушность, выраженную в машинной оболочке, то ли он на самом деле до бездушности чёрствый человек, в котором нет ничего человеческого. И это с одной стороны будет полезно для его использования в планах программиста, а с другой стороны, может внести некоторые осложнения.
Но видимо плюсы в курьере перевесили все его без человеческие минусы, и программист приступает к детализации параметров искомой девушки. И здесь он не продемонстрировал какую-то особенную независимость взглядов на противоположный пол. Всё, как и у самого обычного, среднестатистического человека, с его видами и реальными, то есть реализуемыми взглядами на себя и на ту, с кем ему будет в самый раз и комфортней рядом на диване перед телевизором сидеть.