Страница 57 из 62
— Как и сказал Фоллс — все, как люблю. Только без крови, вчера ею насытился.
По связи послышалось короткое «да», и мини-рация щелчком отключилась.
Огненный закинул ногу на ногу и толчком отодвинулся от стола, оставив себе ровно такое расстояние, чтобы рукой достать до подноса с напитками.
Риг причесался и устроился напротив. Сдвинул компьютер, что разделял его с Огненным, и задал риторический вопрос:
— Съезжаются?
— Да, — коротко произнес Фоллс. — Так что готовься, сегодня вертолетом отбываем сразу ко мне в поместье.
Надел Огненного располагался у горной гряды, где смертные давно перестали строить, оставив нетронутым пологий склон и все прилегающие к нему земли. Фоллс умудрился выбить себе там участок. Как — Риг не знал, да и не интересовался. Что дозволено Зевсу, быку недоступно. Фоллс мог позволить себе некоторые отступления от общепринятых законов и правил. Власти смертных на такое смотрели сквозь пальцы, пока двадцать пять защищали их от «лельхайской угрозы». Попутно снабжали сыворотками долголетия, напитками для либидо и прочими медицинскими прибамбасами.
Люди становятся гораздо уступчивее, если подарить им лишние лет восемьдесят жизни. За дополнительные сто пятьдесят простят многое. Впрочем, лельхаи тоже шли на компромиссы. Держали в ежовых рукавицах особо буйных и кровь разрешали пить исключительно дозированно. Люди выделяли донорские пакетики. А «пополнять магию» от «живого источника» разрешалось исключительно с согласия «оного» и непременно в присутствии трех свидетелей.
— Что говорят? — спросил Риг, подаваясь к старому приятелю.
Фоллс привычно повел богатырскими плечами:
— Ну а что они скажут? Дескать, дело дрянь. Миры трещат по швам, и стоит вмешаться, пока не случилось нечто непоправимое. По поводу розыска наших чудесных создателей. Ты сам знаешь, что не всем дано их вспомнить. Ярко выраженная магия проклятых есть далеко не у всех двадцати пяти. Только у пятерых-шестерых. Включая Калисто. У остальных магия крови выражается в какой-то особенности. Один совсем не мерзнет; другой не потеет, хоть в вулкан засунь — не сгорит, пока не угодит в пламя; у третьего кожа как у носорога, еле пробивается даже титановой пикой. Четвертый вообще не спит и так далее. В общем, большинство бесполезны для поисков ттахов. Тем более что многих обратили уже посмертно. Это нам с тобой повезло, если это можно назвать везением… Когда непонятное высокомерное существо распоряжается твоей жизнью, создавая собственную расу… То еще удовольствие, уж если подумать. Хотя… смерть все-таки хуже… А так можно и создателю подправить прическу. Вместе с формой башки, разумеется.
— Ты про своего создателя-то выяснил? — прервал Ураган рассуждения Огненного.
Фоллс кивнул.
— Король-альбинос. Кажется, его зовут Рэйнлог. Тебя обратил он же?
— Не-а, меня Лилдрен, тоже король-альбинос.
— А сколько их всего у ттахов? В смысле королей?
— По-моему, девять. Но обращать могли далеко не все. Кажется, только шестеро. Может, и того меньше. Для возвращения существа к жизни нужна какая-то особенная магия.
— Хорошо. Значит, круг сужается. Нам ведь неважно — на чьей стороне воевать. Главное, с кем-то объединиться, чтобы противники сами захотели пойти на мировую.
Фоллс с полуслова понимал Урагана. В нынешней ситуации не слишком принципиально, какие ттахи получат выгоду. Важнее всего — остановить войну, пока еще не поздно.
— Думаешь, те, кого создали черные, согласятся подыграть белым или наоборот? — спросил Риг с некоторым сомнением.
Фоллс рубанул рукой по воздуху — наотмашь, словно разрубал врага пополам.
— Думаю, договоримся. Если что — поторгуемся. У нас ведь есть шикарнейший козырь. Разве не мы прячем привратницу?
Риг дернулся и приподнялся в кресле. И видимо, что-то такое промелькнуло в его глазах или в позе, что выдало древнего с головой. Огненный откинулся на спинку кресла и протянул долгое:
— А-а-а… Ну тогда будем решать без нее.
— Понял? — прищурился Ураган.
— Думаю, что тебе повезло, Риг, — хитро подмигнул Фоллс приятелю. Риг знал, что шотландец вовсе не злой и в глубине души добродушный верзила. Просто злить его лишний раз не следует.
— Не переживай, приятель, я могила, — добавил шотландец и вдруг перегнулся через весь стол, максимально приблизив лицо к Ригу. — Ну, а как вообще это? Как другие рассказывали? Буйство гормонов, подростковое хотение, постоянный стояк и желание быть рядом с ней? Удовольствие от секса, как от оргии с десятком роскошных красавиц-девственниц? Чувство, что просто не можешь от нее отказаться? Как это, Ураган? Поделись, а?
Его любопытство не подразумевало ничего нехорошего. Обычное, прямо-таки человеческое «у меня ведь тоже должно быть такое, расскажи поподробнее, к чему подготовиться…» Но Ригу, что никогда не скрывал от Фоллса ни желаний, ни страстей, ни долгого воздержания, после чего каждая женщина оценивалась исключительно с позиции доступности, почему-то стало вдруг неприятно. И лишь спустя секунду он сообразил — в чем дело. Ураган не хотел обсуждать Лену. Ни в каком виде и уж точно не с Фоллсом, что никогда не стеснялся в выражениях.
Хм… Древние часто делились рассказами о постельных утехах и прочих «делах плоти». Но впервые Ригу хотелось, чтобы близость, невероятное слияние, когда часами не мог оторваться от Лены, взвинчивался до полной готовности спустя секунду после восхитительного освобождения, осталась только его и ничьей больше.