Как в сказке

– А меня зовут Андрей Григорьевич.

– И что прикажете делать с этой информацией?

Странный гость широко улыбнулся.

– Мне пришлось поднапрячься, чтобы разыскать тебя, да и людей многих важных поднапрячь. Вот только не думал, что ты у ментов спрячешься.

– И эти самые менты тут очень скоро появятся.

Мужчина рассмеялся.

– Мы уже далеко будем.

– Мы? Вы решили похитить меня? Зря. Хоть угрожайте, хоть пытайте, а никакого Красавчика я не знаю, и никакого солнца он мне не передавал.

– Умница. Вот так всем и говори.

Я почувствовала, как моё лицо вытянулось.

– Не поняла… Что это значит? Вы что, не собираетесь меня пытать?

– Пытать? Нет, конечно. Я поблагодарить заехал. Ты сынку моему жизнь спасла. Его же подстрелили, да на пустыре помирать кинули. Барсетку забрали, думали, там солнце спрятано. А когда поняли, что ошиблись, помчались на пустырь. ― Мужчина задумался. ― Сына-то, понятно, ты спасла. А вот где солнце?

– Да что это вообще такое? Те, двое из ларца, им тоже интересовались.

Андрей Григорьевич кашлянул.

– Неважно. Если бы оно было у тебя, ты бы мне отдала?

Как же, держи карман шире. Откуда я знаю, что ты не из той же банды?

– Отдала! ― честно соврала я.

– Хорошо. Ну, мне пора. Скоро подружка твоя явится. Не хотел бы с ней встречаться. Марина Николаевна носом землю роет, третий год посадить меня пытается. Так что, думаю, не обрадуется, если в доме своём увидит.

– Вы тоже бандит?

Гость кашлянул.

– Отнюдь. Бизнес веду, легальный. За то, что творил в девяностых, уже ответил. Теперь стараюсь не высовываться. На вот, возьми.

В мои руки перекочевала визитка. Логачёв Андрей Григорьевич. Генеральный директор концерна «ГосСтройЭнерго». Множество телефонов, факсов, адрес. Ба, да это же московская фирма. Валюша столько шишек набила, пытаясь заполучить милого господина в клиенты!

– Если понадоблюсь, позвони, помогу, но только один раз. Долг закрою, и разбежимся.

– Один раз? Так не бывает. Даже Золотая рыбка три желания исполняет, а Цветик-семицветик, вообще, семь, а Щука…

– Вот к Щуке дальше и обращайся. А я плачу только по счетам. На всякую бабуйню времени нет. За билетом в Большой бегать не буду. Так что, прибереги желание на крайний случай.

Я кивнула.

Мужик развернулся и пошёл к выходу широкой упругой походкой. У дверей остановился.

– Да, Марине Николаевне привет от Кощея передай. Скажи, мол, в делах мэра он не замешан. На отдыхе. Она поймёт.

– А Кощей, это кто?

– Я. Не похож?

– Нет. Не такой уж Вы худой и чахлый.

Логачёв ухмыльнулся.

– Зато бессмертный, и сынок мой, как выяснилось, тоже.

Я помчалась следом, чувствуя, что упустила самое важное.

– Как Иван?

– Нормально. Как очухается, сам тебя навестит. Поблагодарит лично. А ты не рыпайся. В Москву возвращайся. Мои ребятки аккуратно проводят. Тут ты в мышеловке. А Могол шутить не любит.

Я открыла рот, чтобы получить очередную порцию информации, но гость предупреждающе поднял руку.

– Я всё сказал. Дальше делай, как знаешь.

Вернувшись на диван, я пришла к выводу, что безопасный Маришкин дом только казался безопасным. Если некий Кощей, законопослушный гражданин, смог проникнуть в него с толпой нечести, что говорить об отъявленных головорезах! В Москве спрятаться легче, и город больше, и родители рядом, и полиция не купленная. Оставалось дождаться Маринку и попросить сопроводить меня в отделение. Если выехать сейчас, то в столице буду до наступления сумерек.

Вычислив из множества телефонов, начертанных на визитке, сотовый, набрала одиннадцать цифр.

– Уже придумала желание? ― с того конца послышался скрипучий смех.

– Нет. Держусь. Столько мечт ― выбрать не могу.

– Тогда чего звонишь? Я же предупреждал.

– Да я уточнить хотела. Вы сказали, что меня охранять будут, пока я до Москвы не доеду. Это Вы так пошутили?

– Я никогда не шучу. Парни пасут твой автомобиль. Как на трассу вырулишь, не пугайся Джипа сзади.

– Чёрного?

– А у тебя аллергия на этот цвет?

– Почти. Те, из ларца, тоже на чёрном разгуливают. Как я отличу Ваших от ихних?

– Я всё сказал. Пока мои ребята будут рядом, те, другие, к тебе не сунутся. Отбой.

Я услышала гудки. Нет, это было невежливо, кинуть трубку, даже не простившись. В родном городе моя самооценка резко ползла вниз благодаря странным мужчинам. Я снова набрала номер.

– Поиздеваться над стариком решила?

– Совсем нет, Андрей Григорьевич. Просто хочу заплатить за услугу. Сделаю Вам новый дизайн визиток. А то эти какие-то позорные. Вот теперь всё. Прощайте.

Ха! Получи, фашист, гранату! Я отключилась первой, последнее слово осталось за мной. Я крутая!

Насвистывая, прошлась по комнате. Смелая Василиса! Сильная Василиса! Василиса Премудрая! Василиса Прекрасная! Вот я, какая! Ворота заскрипели. Я охнула и спряталась за занавеску, кося в сторону двора. Через секунду смелость вернулась. Микроавтобус с мигалкой. Свои! Подруга покинула транспортное средство и вошла в дом. По её довольному виду я поняла, что она что-то разнюхала.

– Не томи.

Маринка прошла на кухню, налила в стакан воду из куллера и довольно улыбнулась.

– Ты даже не представляешь, Вась, что мы обнаружили.

Всё складывалось просто замечательно, для Маринки, но не для меня. Я же поняла, что жить мне осталось мало, смерть моя будет страшной, долгой и мучительной.

– Бандиты, напавшие на тебя, оказались прихвостнями нашего мэра, точнее, его правой руки, Могола. Они находятся в розыске. Там столько всего на них висит, и убийства и похищения, и разбойные нападения… Мы их взяли на пустыре. В грязи копались, солнце своё искали. Интересно, всё-таки, что же это такое? ― Маринка опрокинула в себя ещё стакан. ― Сбежать, гады, пытались, даже стреляли. Словом, к сроку себе и попытку сопротивления добавили, и нападение на сотрудников при исполнении.

Я открыла рот.

– Они на вас напали?

– Ага. Как мигалку увидели, тут же палить начали. А нас-то в автобусе трое было, Петенька, водитель, я, да криминалист, Михаил Семёнович. И пистолет только у Петьки. Прикинь, я же оружие после дежурства сдала.

– И что?

Маришка гордо вскинула голову.

– Пётр героем оказался. Одному руку прострелил, другому ногу. Словом, пока подкрепление прибыло, мы гадов уже повязали.

– Так вы их точно взяли?

– Точно. Теперь не отвертятся. Отпечаточки, они, знаешь ли, лучше любого документа о человеке расскажут. В общем, к нам едут московские следаки. Теперь тут так всё закрутится, будь здоров!

Я сжалась.

– Мариш, поехали со мной в столицу. Возьми отпуск. Пересидим тихонечко, пусть тут всё без нас решают.

Подруга тряхнула кудрявой головой.

– Ну уж нет. Останусь, чтобы быть в курсе.

Я прошлась по кухне. Информация воодушевила, но тут же инстинкт самосохранения подсказал, что вот таких прихвостней у таинственного мэра могло быть несколько десятков. Не пошлёт ли он по мою душу новых головорезов, тем более, что теперь я перешла в статус опасного свидетеля.

– Да, очень интересно, что это за солнце? Ценная вещица? Память о бабушке? Новая научная разработка? Может, образец вечной энергии?

Марина улыбнулась.

– Чушь не пори. Ценных вещей у мэра хватает, да и на сентиментального внука он не похож. А уж то, что отец города покупает какие-то разработки, ― вообще на грани фантастики. Восемь классов образования и пять лет университетов на зоне. Думаю, господин Холодок хочет получить, или же вернуть, информацию, компрометирующую его честное имя.

– Холодок? ― я прыснула.

– Да. Сергей Тимурович Холодок. Могла бы иногда интересоваться жизнью родного городка.

Мой нервный смех стих. Информация. Какая информация может быть сосредоточена в бензиновой зажигалке?

– Я домой поеду, сегодня. Если понадоблюсь, вызовешь повесткой. Иначе с работы не отпустят. А, вообще, у меня ещё одиннадцать дней отпуска. Позванивай.