Страница 40 из 86
Что-то в плетении настораживало, а что – понять не могла. Не могла даже точно сказать – в плетении или в стиле работы над изделием. Или в почерке артефактора… Казалось, вот-вот – и я поймаю лежащий на самом видном месте ответ, а он снова и снова ускользал, доводя меня одновременно до отчаянья и бешенства. Может, причиной тому было отсутствие нормального отдыха. А может, я просто выдумывала то, что хотела бы увидеть. Увы, хотеть не означает – видеть.
- Алиса, прекратите уже клевать носом стол и идите спать, - устало скомандовал мистер Холт, сидя в глубоком кресле с бутылкой вина и тяготя меня своим бесценным вниманием. – Сара приготовила для вас комнату наверху. Там же ваши вещи. Если что-то понадобится… на прикроватной тумбе есть колокольчик. Позвоните, и прислуга к вам поднимется.
- Я не хочу спать, - соврала я, подавив желание зевнуть или хотя бы стянуть очки и потереть глаза. – Мне кажется, я что-то упускаю. Но не могу понять, что.
Джереми Холт хмыкнул. Как же мне надоели эти его многозначительные хмыки и вздохи, словно он всё на свете знает. Ну, допустим, и знает, но это же не повод каждый раз выставлять меня невеждой.
- Порассуждайте вслух! – предложил вице-канцлер.
Я всё же сняла очки и помассировала переносицу. В глаза словно песка насыпали. Результат недосыпания и усталости. Наверное, мистер Холт всё же прав...
- Спотыкачка – одно из базовых плетений. Её можно сделать даже из ржавого гвоздя. Плетение простое до безобразия. Я такую в первую неделю учёбы делала. На канцелярской кнопке, - вспомнив свой первый курс, призналась я. – Мы с Кэйт и Стефаном подкладывали её под порог и ждали преподавателя…
- Какое ребячество, - усмехнулся Холт.
- Мы и были совсем детьми… Нам всего-то едва исполнилось по четырнадцать, а магические поделки стали нашими игрушками. И – да! Это ребячество, но я не стыжусь его. По крайней мере, когда я вижусь со своими сокурсниками, мне всегда есть что вспомнить, – улыбка тронула мои губы, но я тут же стерла её, изобразив самое серьёзное выражение лица, на которое могла быть способна почти в полночь. – И всё же я сейчас не к тому веду. Дело в том, что эта спотыкачка сделана лично для меня. Вряд ли меня хотели убить, в таком случае она была бы на самой верхней ступени. Скорее просто напугать. Но настораживает даже не это, а личность того, кто состряпал эту поделку… - я перевела дыхание и добавила: - Булавка снята с моей вещи, – голос после этих слов охрип, и я, откашлявшись, добавила: - А значит…
Это вообще ничего могло не значить, а могло и слишком много для того, чтобы я больше не смогла спать спокойно.
- А значит, - подхватил неоконченную мысль мужчина, отставив бокал на подлокотник и заинтересованно подавшись вперед, - человек, который её изготовил, вам близок, - кажется, мой наниматель на что-то намекал, но я отказывалась верить в то, что это может оказаться правдой.
- Или просто снял с меня булавку… Столкнувшись в городе или кафетерии.
- Вас так часто сбивают с ног? Тогда вы просто магнит для неприятностей.
- Ну, здесь мне сложно с вами спорить. Ибо самая жуткая неприятность, которая со мной случилась за последние несколько лет – встреча с вами.
- И всё же подумайте, кто из ваших знакомых мог бы сделать такую игрушку?
- Кто угодно мог… - раздражённо ответила я, но тут же задала встречный вопрос. - А как думаете, кто её там оставил?! Может, меня предупреждали, чтобы я меньше проводила с вами времени?! Как думаете, мистер Холт? Кажется, ответ очевиден.
- Я вас умоляю! Кто в здравом уме будет ревновать меня к вам?
- Ах да, вы же почти небожитель. Что за нелепость ревновать вас к простой смертной? - не удержалась я.
На деле просто жутко обидевшись. Страшно захотелось треснуть мистера Холта по его острому аристократическому носу кочергой. И возможно, я бы так и сделала. Но...
Вице-канцлер замолчал, то ли не найдя что сказать, то ли просто не желая ещё больше раздувать очередной скандал. А меня накрыло такой безграничной тоской и печалью, что тут же слетели вся злость и обида.
- И всё же, юное дарование, из собственного опыта могу вас уверить – нас предают именно те люди, которым мы безгранично доверяем. Бойтесь тех, кого подпускаете к себе слишком близко.
От его тона и эмоций стало так невыносимо больно, что захотелось взвыть.
- Вас предавали, мистер Холт? – зачем-то спросила я уже сочувственно, и просто кожей почувствовала напряжение, повисшее в комнате.
- Это не лучшая тема для разговора на ночь, Алиса. Она в принципе не очень хороша, ведь мало кто готов признаться в своей слабости и излишней доверчивости, – нехотя обронил Холт. - Сара! – гаркнул он почти сразу же, заставив меня вздрогнуть. – Покажи мисс Фейл её комнату. А то, боюсь, меня обвинят во всех смертных грехах, если вы выйдете из моего дома зелёная и с тёмными кругами под глазами.
Жутко хотелось съязвить в ответ, но поймала стальной взгляд мистера Холта – и промолчала. Чёрт с ним.
Мне же ничего не оставалось, кроме как кисло улыбнуться и встать со стула, разминая затёкшие ноги.
- Хорошей ночи, мистер Холт! – пожелала я, едва щупленькая маленькая Сара вошла в гостиную.
- И вам! – рассеяно ответил он. И неожиданно добавил: - Посвятите завтрашний день часам, Алиса. Думаю, связь лучше разорвать в самое кратчайшее время. Библиотека в вашем распоряжении.
- Да, мистер Холт! – кивнула я, чувствуя при этом непонятную досаду.