Душа в подарок

Ну и ладно. Можно подумать, я не найду работу за целую-то неделю…

- Папенька, я вас просто обожаю! Вы лучший папочка на всём белом свете! - это я сказала от чистого сердца. Как бы там ни было, но папу я любила. И прекрасно знала, что и он меня тоже, потому и заботится, пусть со своей точки зрения и вразрез моим планам. - Вот увидете! Уже завтра я буду официально трудоустроена с ежемесячным окладом. Обещаю!

Отец в это не очень поверил, но устало махнул рукой, намекая, что я могу делать, что хочу, и ступать, куда душе угодно. Да так, что даже у меня проснулась совесть. Ненадолго! Так…

- Вот увидите, папенька, я ещё смогу вас удивить!

- Главное, лишь бы не удавить, - мрачно пошутил отец. - А то с тебя станется!

Но это замечание я пропустила мимо ушей, подбежала, звонко чмокнула папу в щёку и опрометью вылетела из его кабинета. Вдруг передумает, не дай Вечный.

И только в своей комнате я позволила себе попрыгать, потанцевать и от души порадоваться!

А после вытащила из дорожной сумки небольшую брошь-артефакт и, потерев, подумала о Стефане. Ну же! Откликнись!

- Алиса?! Рад слышать, - заговорила брошь красивым мужским голосом.

- А как я рада! Стефан, ты нужен мне, как воздух! - чуть не полушёпотом поделилась я с собеседником.

- Лет шесть мечтаю это от тебя услышать, но почему-то сейчас мне немного страшновато...

- Стефан, помнишь, ты предлагал мне место мастера-артефактора в мастерской своего дяди? - проигнорировав его реплику, сразу перешла к сути моей проблемы. - Предложение ещё в силе?

- Конечно. Для тебя это место вечно вакантно.

- Тогда жди. Послезавтра я буду в столице, - обрадовала я доброго друга. - Только у меня к тебе просьба. Пришли приглашение, с печатью и подписью. Папенька очень нервически относится к моей работе.

Утром следующего дня в окно малой столовой постучался вестник.

- Мэри, будь добра, посмотри, что там опять случилось? - не отрываясь от пытки пресной овсянкой, попросил отец.

К тому, что его прерывают во время завтрака, обеда и ужина, лекарь Фейл привык уже лет этак десять тому. И ранее он бы незамедлительно выяснил, что произошло, и побежал бы к больному. Но стоило впервые открыться язве, и папенька сразу же вспомнил о своём здоровье. После этого жуткого случая он более не экспериментировал со своим здоровьем в угоду чужому и никогда более не прерывал трапезы. Часто повторяя вслух, скорее для себя, чем для меня, что правильное питание и режим - залог здоровья и лучшая профилактика хронических болезней.

Чопорная дама средних лет с таким выражением лица, словно это она тут хозяйка, а мы так… свалились на её голову, прошествовала к окну и резко его распахнула, впуская в дом летний зной и небольшую, размером с две ладошки, бумажную птичку.

Та сделала вираж под потолком, облетела вокруг уже припавшей пылью хрустальной люстры и хлопнулась прямо напротив моей тарелки с точно такой же, как у отца, пресной овсянкой. Чем несказанно удивила папу. Я тоже - для приличия - сделала вид, что ничего не понимаю.

- Ну! Открой уже! - старательно маскируя интерес под раздражение, велел отец. - Терпеть не могу, когда меня прерывают.

Я осторожно коснулась птички пальцами, а та встрепенулась и заговорила мужским, чуть скрипучим и хриплым голосом, подтверждая, что изготовил её именно Стефан. Курсе на пятом мы изобрели плетение, которое позволяло не только пересылать письма на дальние расстояния, не страшась ни перехвата, ни того, что письмо размокнет или сгорит, но и передавало звуковое сообщение.

- Уважаемая Алиса Фейл! Я, Оливер Санд, владелец мастерской артефактов “Оберег”, что находится на улице Белых огней, дом восемнадцать нашего славного Сальборна, смею пригласить вас пройти собеседование на должность мастера-артефактора по рекомендации ректора Академии Артефакторов - Фила Тоена, с окладом восемьдесят золотых в месяц без учёта сверхурочных и премий. Просьба: дать ответ в ближайшее время и не оставлять меня на произвол судьбы. Дата: десятое августа 1507 года. Подпись”.

“Паяц!” - мысленно заклеймила я своего спасителя и перевела полный надежды и удивления взгляд на отца.

- Ты всё это спланировала с самого начала, - укоризненно качая головой, сказал отец. Бросил взгляд в миску, поморщился и отодвинул её подальше, решив, что от язвы с такой дочкой всё равно не уберечься. - Устроила мне представление вчера.

- Что вы, папенька! Разве я могла?! Да и откуда мне знать, что меня рекомендовал ректор? - невинно хлопая ресницами, лепетала я, изображая из себя польщённую и жутко счастливую молодую специалистку.

- Как же он вовремя тебя рекомендовал-то! Просто-таки чувствовал! - съязвил папа.

- Вот вы язвите всё, язвите, а потом сами же и жалуетесь, - укоризненно покачала я головой. - Лучше бы порадовались за единственное дитя.

Отец на это кисло улыбнулся и снова подтянул к себе тарелку.

- Ну, мастера Санда я знаю, он человек хороший, ответственный… Но видит Вечный, Алиса, я не хотел бы тебя отпускать туда одну.

- О! Я прожила шесть лет в Академии!

- В закрытой Академии,  - поправил меня папа, повысив голос.

Ладно, пусть будет - в закрытой!

- И тем не менее… - последовав его примеру, вскрикнула и я, но после перевела дыхание и сказала уже более спокойным тоном: - Здесь всего пара часов тряски в карете... Папа, подумайте сами, ну что со мной может случиться такого, что вы так переживаете?

- Я не за тебя волнуюсь, а за столицу! - и я снова надулась.

Уже через три часа я сидела на собранном чемоданчике, который, к слову, на всякий случай не стала разбирать ещё с Академии. И с лёгкой грустью оглядывала свою комнату, которая так и не стала моей толком.